— Франсэс?

Шеф-повар взглянула в ее сторону и по-доброму улыбнулась.

— Как раз вовремя. Подливка готова.

— Т-ты приготовила ужин на День благодарения?

— Ну, конечно. — Франсэс рассмеялась. — Сегодня же День благодарения.

Да, так оно и было. И Кассия собиралась сделать себе сэндвич с ветчиной.

Всю неделю она мысленно готовила себя, набиралась сил к праздникам, которые придется провести в одиночестве. Еда, съеденная в одиночестве перед телевизором, была не так уж плоха, верно? День благодарения был просто очередным четвергом. Она переживет его без индейки и ее гарниров. И также было бы и с Рождеством, даже если бы под елкой не было завернутых подарков — или елки, и точка.

Но это… Ее глаза наполнились слезами.

Кассия терпеть не могла сюрпризов, но этот был таким приятным, что она с радостью приняла бы его. Больше всего она была благодарна за то, что не осталась одна.

Сегодня она ничего не слышала об Эдвине. Не то чтобы она много слышала от него за последние десять дней, если не считать случайных сообщений.

Айви и Элора покинули поместье раньше, вероятно, чтобы провести время со своими семьями. Как обычно, Кассия держалась на расстоянии от своих соседок и понятия не имела бы об их планах на выходные, если бы вчера Джефф не заглянул к ней в комнату.

Дворецкий сообщил ей, что персонал уйдет в длительный отпуск. Его не будет до понедельника. Еженедельная уборка будет перенесена на понедельник. И также он отметил, что и Айви, и Элора уедут на День благодарения, спросив Кассию, не планирует ли она тоже покинуть поместье.

Когда она сказала ему «нет», что в ее планы входил сэндвич с ветчиной, он посмотрел на нее с нескрываемой жалостью. Кассии не очень нравился Джефф до вчерашнего дня, но после этого взгляда неприязнь сменилась ненавистью.

Так почему же Франсэс была здесь? Почему она суетилась по кухне, а ее седая стрижка касалась плеч?

— Я думала, что в эти выходные все разъедутся, — сказала Кассия. — Вы не должны были этого делать. Я могла бы сама приготовить себе еду.

— Нам, — поправила Франсэс, доставая из буфета две тарелки вместо одной. — Вы не возражаете, если мы вместе поужинаем?

Комок в горле Кассии увеличился вдвое.

— Вовсе нет.

— Хорошо. — Франсэс одарила ее еще одной доброй улыбкой. Улыбкой, которую Кассия ждала с нетерпением каждый раз, когда заходила на эту кухню.

— А как же ваша семья? — спросила Кассия. — Разве у вас не было планов?

— Никаких планов. Моя девушка, Дейзи, медсестра, и она сегодня работает. Так что я была бы дома одна и готовила бы себе индейку. Она вегетарианка. Джефф сказал мне, что вы собираетесь остаться на выходные, и предложил мне просто готовить здесь, а не дома. Тогда мы могли бы насладится обществом друг друга.

У Кассии отвисла челюсть.

— Это была идея Джеффа? Вы должно быть шутите.

— Я не шучу.

— Хм. — Ладно, может быть, она и не ненавидела Джеффа.

Франсэс рассмеялась, наполняя их тарелки так, что Кассия не была уверена, где она найдет место для всей этой еды — не то чтобы она не попыталась съесть все до последнего кусочка.

— Его мотивы не совсем чисты. Он заставил меня пообещать приберечь для него остатки начинки. Это его любимое блюдо, и, между нами говоря, его жена не очень-то хорошо готовит.

— Джефф женат?

— Тридцать лет. — Франсэс кивнула. — Его жена — само воплощение прелести. Она работает в Астоне в приемной комиссии.

— Я понятия не имела. — Вероятно, потому, что Кассия избегала Джеффа примерно так же, как избегала Айви и Элору. Единственным человеком, с которым она проводила много времени, была Франсэс. Но даже с ней они не проводили вместе часы, обсуждая свою личную жизнь.

Франсэс собрала их полные тарелки.

— Я приготовила для нас столовую, поскольку это особый случай.

— Это… спасибо. — Кассия очнулась от шока, спеша помочь донести тарелку и последовать за Франсэс из кухни.

В столовой их ждали отглаженные льняные салфетки и бокалы с водой со льдом. В канделябре с тремя кронштейнами стояли три конические свечи, пламя которых танцевало. Хрустальная люстра над столом отбрасывала золотистые лучи по всей комнате.

Когда Кассия села, восхищаясь обстановкой, на ее глаза навернулись слезы. Это был самый чудесный День благодарения в ее жизни.

Франсэс оглянулась как раз в тот момент, когда по щеке Кассии скатилась слеза.

— О нет, дорогая. В чем дело?

— Ни в чем. — Кассия отмахнулась от нее, насухо вытирая лицо. — Это просто так… мило. Спасибо вам.

— Не нужно благодарности. Это доставляет мне удовольствие. — Франсэс взяла вилку. — Счастливого Дня благодарения.

— Счастливого Дня благодарения. — Сердце Кассии сжалось, поэтому она сосредоточилась на еде. При первом укусе из ее горла вырвался стон. — Это восхитительно.

Не только атмосфера была потрясающей, но и еда. Одна из лучших, которую она когда-либо пробовала. Франсэс заслуживала потока комплиментов, но Кассия прикусила язык, чувствуя себя… виноватой.

В прошлом ее отец часами готовил для них ужины на День благодарения. Он никогда не был великим поваром, но усилия, которые он прилагал по праздникам, компенсировали его мастерство.

Он так старался. Так, так сильно.

Пока… не перестал. Пока не сдался.

Пока не оставил ее одну.

Кассия не должна была чувствовать себя виноватой, но любовь к этому блюду казалась ей предательством.

— А как насчет вашей семьи? — спросила Франсэс. — У вас не было никаких планов?

— Нет, я, эм… — Она поигрывала зеленой фасолью. — У меня нет семьи. Моей матери никогда не было рядом. А мой отец умер в этом году.

— Кассия. — Вилка Франсэс звякнула по тарелке, когда она отложила ее, чтобы дотянуться до руки Кассии и сжать ее. — Мне очень, очень жаль. Я понятия не имела.

— На самом деле я об этом не говорю. — Я рассказала только Эдвину. А теперь Франсэс.

— Понятно.

Кассия грустно улыбнулась ей, затем сменила тему.

— Как давно вы с Дейзи вместе?

— Двенадцать лет, — сказала Франсэс, любезно оставляя историю Кассии в покое. — Мы познакомились на кулинарном мастер-классе.

— Вы ходите на кулинарные курсы?

Шеф-повар рассмеялась, качая головой.

— Нет, я была инструктором. Преподавание — это хобби, поэтому я провожу два или три занятия в год. Дейзи была моей худшей ученицей на том конкретном курсе. К концу сессии — это было всего через две недели — мы сходили на три свидания. На четвертом свидании мы решили, что готовить буду я. Она берется за стирку.

— Гармония. — Кассия хихикнула.

— Именно так.

Франсэс развлекала Кассию во время трапезы, рассказывая истории о других студентах-кулинарах и их эпических неудачах. Затем она поделилась своими планами относительно рождественского подарка для Дейзи и спросила, как проходит семестр у Кассии.

Выпускные экзамены стремительно приближались, а напряженный учебный график Кассии ничуть не ослабевал. Она не только была полна решимости поддерживать свой идеальный средний балл, но и работа была ее спутницей. Работа давала ей возможность чем-то заниматься, помимо мыслей об Эдвине.

Мыслей о том, что скучаю по нему.

Прошло десять дней с момента аварии Зейна, и, хотя он все еще находился в больнице, врачи ожидали, что он полностью поправится. Это было последнее сообщение, отправленное Эдвином вчера рано утром.

Что он делал на День благодарения? Она отправила сообщение ранее, но он не ответил. За последнюю неделю Эдвин не ответил на довольно много ее сообщений.

Кассия изо всех сил старалась не принимать это близко к сердцу. Его внимание было сосредоточено на семье, как и должно быть, верно? И было не похоже на то, что она была его девушкой. Они не вешали на себя никаких ярлыков.

Так почему же у нее возникло это щемящее чувство в животе? Почему ей казалось, что он ускользает у нее из рук?

Они были чем-то особенным всего несколько недель. И все же его отсутствие было заметно.