Его большой палец погладил ее подбородок.

— Почему ты так говоришь?

— Зейн не рассказывал тебе обо мне?

— Нет.

За это она любила своего старшего брата. Потому что, может, они и не были близки, но он всегда будет защищать ее, верно? Как и Эдвин. Ее близнец всегда старался компенсировать недостатки их родителей.

— Как ты думаешь, есть какие-то грехи, которые ты не сможешь отмолить? — спросила она.

Палец Тейта замер.

— О чем ты говоришь?

О том факте, что она убила человека.

— Чисто гипотетически, — солгала она.

Он брал руку с ее подбородка, чтобы провести по волосам на виске.

— Я не знаю, детка.

— Я ненавижу, когда меня называют «деткой», — она прильнула к его ладони. Хотя, когда это слетело с его губ, она совсем не возражала.

— Что ж, — его голос был насыщенным, глубоким и таким чертовски близким. — Мне нравится называть тебя «деткой».

Она изучала его лицо, запоминая детали, которые ей хотелось бы увидеть в своих сегодняшних снах. Переносицу. Форму губ. Выпуклость его адамова яблока. Щетину на его лице. Никогда в своей жизни Айви не видела более красивого мужчину.

— Айви, — в голосе Тейта звучала боль. — Не смотри на меня так, если не хочешь, чтобы я тебя поцеловал.

— Что, если я хочу, чтобы ты меня поцеловал?

Он наклонился, его губы оказались совсем рядом с ее собственными.

Она закрыла глаза, у нее перехватило дыхание, а сердце бешено заколотилось. Поцелуй меня.

Затем диван затрясся. Ее глаза резко открылись. Тейт вскочил на ноги, тарелки звякнули, когда он начал собирать их со стола.

— И это все? — У Айви отвисла челюсть. Он что, черт возьми, шутит?

Тейт уставился на нее сверху вниз, выражение его лица было жестким, а тело напряженным. Низкое рычание вырвалось из его груди. Если судить по выпуклости за его застежкой-молнией, то он не остался совсем равнодушным.

— Да, именно так. Когда у тебя прояснится голова, найди меня. Задай мне этот вопрос еще раз.

Не говоря больше ни слова, он подошел к спинке дивана и остановился, чтобы склониться над ее головой. Его губы коснулись ее лба, затем он широкими шагами направился на кухню.

Она слушала, как он моет посуду и убирает остатки еды.

И когда дверь в его спальню закрылась, она плюхнулась на диван, устремив взгляд в потолок, и улыбка расплылась по ее лицу.

Завтра.

Она попросит его поцеловать ее завтра.

Вот только, когда она проснулась на диване, укрытая бархатным покрывалом, она обыскала весь дом.

Тейт исчез.

Глава 15

Кассии снился самый лучший сон в ее жизни. Там был мега-горячий парень, который шептал ей на ухо, и от него так чертовски хорошо пахло. Красавец из сна наклонился, готовый поцеловать ее, когда ее глаза приоткрылись, но вместо этого ее ослепил солнечный луч из окна спальни.

Черт. Почему хорошие сны всегда заканчиваются на середине?

Она прищурилась на свет, ее веки отяжелели. Она чувствовала себя наполовину проснувшейся, наполовину спящей. Это напомнило ей о том времени, когда она прыгнула с высоты в местном бассейне, когда ей было восемь. После того как она нырнула под воду, ей пришлось выныривать и вытаскивать себя на воздух.

Сколько было времени? Она помнила, как сидела в библиотеке с Эдвином в пятницу. Она помнила, как он подвез ее домой. Как добралась до поместья и почувствовала такую усталость, что остановилась на лестнице, чтобы перевести дыхание.

Мягкость подушек убаюкивала ее голову. Когда она успела подняться наверх?

Она вздохнула и приподнялась на локте. Ее коралловые волосы прилипли к лицу, поэтому она заправила их за уши.

Цвет тускнел. В прошлом месяце она нашла похожий оттенок в аптеке и покрасила им волосы в своей ванной. Ей нужно было сделать это снова, но не сегодня. Сегодня она собиралась выполнить свой субботний список дел, а затем отдохнуть.

Хотя она чувствовала себя лучше, чем в библиотеке, ее тело затекло, а голова кружилась, как будто она могла поспать еще час или два.

— Привет.

Кассия взвизгнула и резко выпрямилась. Ее взгляд остановился на мужчине, сидевшем в ее кресле с откидной спинкой.

Кресло Эдвина.

С Эдвином в нем.

— Ч-что ты здесь делаешь? — Она схватилась за грудь, пытаясь унять бешено колотящееся сердце.

— Как ты себя чувствуешь?

— Эм… лучше? — Она поискала на прикроватной тумбочке свой телефон, но его нигде не было видно. — Который сейчас час?

Он зевнул и провел рукой по своим растрепанным волосам, прежде чем дотянуться до своего телефона, лежащего на столе.

— Уже десять.

Десять. Неудивительно, что у нее в голове был такой туман. Она проспала пятнадцать или шестнадцать часов.

— Почему ты здесь?

Эдвин пожал плечами.

— Ты была больна.

— Как долго ты здесь пробыл?

— Некоторое время.

Она искоса взглянула на него. Если было десять, тогда…

— Э-э, ты наблюдал, как я сплю всю ночь? Я не могу решить, мило это или странно.

— Вообще-то, сегодня, э-э, воскресенье.

Кассия моргнула.

— Что?

— Да. Ты не просыпалась с вечера пятницы. Я завалился спать в гостевой спальне, но некоторое время назад зашел проведать тебя.

В этом заявлении было многое, что нужно было переварить, но ее мозг застрял на слове «воскресенье». Было воскресенье. Она проспала целый день.

— Черт. — Она сбросила с себя одеяло и вскочила в смятении. За исключением того, что ее ноги подкосились, а голова закружилась от резкого движения.

— Полегче. — Эдвин вскочил со стула, подхватив ее прежде, чем она успела рухнуть на пол. Его сильные руки обхватили ее за талию, удерживая на ногах, когда она обмякла у него на груди.

В голове у нее пульсировала боль, перед глазами плыли белые пятна. Возможно, она была не такой уж и отдохнувшей, как думала.

— Сядь обратно, — приказал Эдвин, и этот глубокий голос был таким же теплым и успокаивающим, как свежий, чистый запах его футболки с длинными рукавами.

Это был запах парня из ее сна. Это был тот голос, шепчущий слова, которые она не могла вспомнить, но слышала во сне. Может быть, это вообще был не сон.

— Ты остался со мной, — прошептала она, поднимая взгляд к его лицу. Они никогда не были так близки, и, так как она была без обуви, он возвышался над ней.

На его подбородке было больше щетины, чем в библиотеке в пятницу. Под его голубыми глазами залегли едва заметные круги.

— Как я и сказал. Ты была больна. И я не хотел, чтобы ты была здесь одна.

Одна. Потому что ее соседки уехали. Джефф и Франсэс не работали по субботам.

— О. — Она проверила силу своих ног, ослабив хватку на руках Эдвина. Он отпустил ее, держа руки наготове, чтобы подхватить, когда она, шаркая, вернулась к кровати и плюхнулась на ее край.

Кассия взглянула на свои колени. Ее голые колени. На ней были пижамные шорты в розовую и красную полоску и такой же топ на пуговицах. Этот набор был подарком Джоша на День святого Валентина в прошлом году.

Она ненавидела эту пижаму. Она не надевала ее уже несколько месяцев. Но собирая вещи, когда она уезжала из Хьюза, она не смогла ее выбросить.

— Ты переодел меня, — сказала она. В пятницу на ней были джинсы и черный свитер.

— Именно. — Эдвин потер затылок, затем вернулся в кресло и сел, опершись локтями о колени. — Я ничего не делал. Клянусь. После того, как я высадил тебя, я поехал домой, но начал беспокоиться. Поэтому решил заехать в магазин и купить немного супа и принести его на ужин. Я нашел тебя лежащей на полу у лестницы.

— Черт, — простонала Кассия. Так причина, по которой она ничего не помнила после этого, заключалась в том, что она практически потеряла сознание.

— Я отнес тебя наверх. Уложил в постель. Думал, что в какой-то момент ты проснешься. Я побродил вокруг, посмотрел пару фильмов в кинотеатре. Проверил тебя после полуночи, и у тебя была температура. Поэтому я вызвал врача. Она приехала, убедилась, что все не так страшно. Сказала мне, что это просто вирус, которому нужно дать пройти свой путь, и внимательно следить за тем, чтобы у тебя не поднималась температура.