Но на этом события первого зимнего дня не завершились. С площади храмовники вытеснили рядовых подданных павшего короля, которые тоже пришли проводить его в последний путь, а затем подгоняли статусные кареты к ступеням храма. Все эти кареты двинулись друг за другом в сторону королевского дворца. Там уже всё было готово к коронации короля нового.

Тревин в этот день был особенно молчалив. Некоторое время назад ворвавшись в Обертон, как вихрь, он развил кипучую деятельность. Везде влезал, во всём участвовал. И старался, как мне казалось, не замечать моего подозрительного взгляда. Ведь слова про «будущее» хорошо помнил не только я, но и он.

Но время показало, что я ошибался – Тревин не имел никакого отношения к убийству собственного отца. Я понял это по его эмоциям, по его поступкам, по его общению с собственными братьями. Да и Мириам однажды пришла ко мне с определённым разговором, заявив, что мои подозрения не имеют под собой почвы. Тревин никогда бы не поднял руку, как минимум, на мать.

Так что пришлось в списке подозреваемых напротив имени «Тревин» поставить прочерк.

Доставка и размещение такого количества гостей в отремонтированный королевский дворец заняли довольно много времени. Но я был терпелив. За пару часов до начала церемонии занял отведённое мне место и чуть ли не ежеминутно поглядывал на Дейдру, которую окружали гессеры во главе с Бертрамом.

С волосами уложенными в шикарную причёску, облачённая в самое дорогое платье, которое она когда-либо видела, Дейдра чувствовала себя не в своей тарелке. Я замечал, как она то и дело обращалась к Мелее за мнением, и поворачивалась к ней то спиной, то боком. А то, бывало, перехватывала у той удивлённого Элазора, который обалдевал от количества пребывающего народа, который, в свою очередь, обалдевал от обалдевшего малыша.

Пригласить на коронацию супругу и сына анирана – было моей идеей. В храм я им запретил приходить, но на коронации обязал присутствовать. Ибо это было крайне важно политически. Я хотел, чтобы элита Астризии – с востока особенно - своими глазами увидела, на что способен аниран. И поняла, что только у этого анирана есть шанс всех спасти.

Рядом с Дейдрой, сразу за кругом охраны разумеется, размещали пребывающих во дворец женщин. Она и с Аларой сухо поздоровалась, и с Мириам в очередной раз сразилась взглядами – Мириам и Дейдра друг друга терпеть не могли, - и с будущей королевой познакомилась. А безутешная Фламелина, которой потребовалась настоящая психологическая поддержка после случившегося и которую я пристроил во фрейлины Мириам, ведь Харгрид прибыла со своим штатом, долго не решалась, но всё же присела в реверансе перед Дейдрой, как бы смиряясь с тем, что она всего лишь бывшая любовница, и не больше.

Ну а баша Нюланда, прибывшего из самого Кондука, пришлось от Дейдры чуть ли палками отгонять. Этот хитрожопый олигарх местного разлива при помощи Гвелерга пытался окучивать Дейдру, чтобы выбить пару минут общения наедине и вблизи посмотреть на Элазора. Но многообещающий взгляд Бертрама не оставлял шансов ни ему, ни Гвелергу.

Но хоть Дейдра и Элазор на некоторое время приковали взгляды всей элиты Астризии, это был не их день. Это был день, когда новый король должен взойти на престол.

Новый обер-камергер, которого Тревин привёз с собой из Равенфира, шустро располагал зрителей согласно их статусу. Не быстро, но уверенно размещал всех в зале, где находился королевский трон. И плотность населения была столь велика, что только длинный красный ковёр, который от распахнутой настежь двери вёл к трону, остался не занят. Все остальные стоячие места были расписаны строго по протоколу.

Делегация святых отцов растянулась в линию сразу за троном. По обе стороны от первосвященника расположились триарх Элохим и эстарх Эриамон, с которым Эоанит по приезду ни разу не обмолвился и словом. Он или чувствовал, или точно знал, что второй по старшинству религиозный деятель Астризии переметнулся на другую сторону.

В помещении аккурат под залом, скрывался знаменитый оркестр. Поэтому было немного непривычно, что из-под пола доносится лёгкая, слегка печальная мелодия. Но когда по ковру промаршировали гессеры во главе с Каталамом, который принял на себя командование королевской гвардией, всем стало понятно, что коронация вот-вот начнётся.

Но всё же нам пришлось подождать ещё какое-то время. Причину задержки я не знал, но про себя думал, что Тревин решил таким образом всем показать, у кого теперь реальная власть. И что даже когда он вовсе не удит рыбу, все могут подождать.

Минут через пятнадцать, наверное, музыка резко стихла. На красный ковёр вышел новый обер-камергер и звонким голосом прокричал.

- Его Высочество – принц Тревин!

Надменный и величественный Тревин, высоко задрав подбородок и по дороге ни на кого не бросив взгляда, молча проследовал аж до самого возвышения перед троном. Его мантию поддерживали сразу несколько юных пажей, а следом, с величественностью присущей настоящей королеве, шла супруга Тревина – Харгрид. Она крепко держала за руки двойняшек, которые тоже вполне натурально играли роли будущих принцев.

Когда мне объяснили, что да как, я не сразу понял расклады. Ведь такие расклады мне совсем не понравились. Но память профессора Гуляева помогла сориентироваться, когда специалисты в государственных делах сообщили, что после того, как Тревин взойдёт на престол и будет коронован, принц Тангвин и принц Трифин утратят приставку «принц». Принцами станут сыновья Тревина. А Тангвин и Трифин будут величаться не иначе как «терлигэ». Сей незнакомый термин, как я быстро выяснил, являлся аналогом термина «Великий князь». Что означало, что оба брата лишаться не только определённых привилегий, но и каких-то прав.

Мне эти новости не особо понравились, ведь я потратил массу времени, чтобы найти общий язык с двумя теперь уже невостребованными принцами. И совсем не планировал строить доверительные отношения с избалованными двойняшками. Ребятам, как я понял, требовался воспитательный ремень или хороший наставник. А с учётом того, что их папа скоро станет королём, боюсь, момент уже упущен, когда ремень мог бы быть задействован. Теперь надежда лишь на наставника, которым я стать точно не смогу.

В общем, неожиданные управленческие перестановки и неопределённое будущее, связанное с этими перестановками, заставили меня призадуматься. Хоть братья, вроде бы, относились друг к другу вполне по-семейному, разных неожиданностей, связанных с желанием друг от друга избавиться, нельзя было исключать.

Тревин подошёл к трону и остановился. Постоял пару секунд и опустился на одно колено, словно отдавал последние почести тому, кто ещё недавно на троне восседал.

Эоанит вышел вперёд и приблизился к Тревину. Щёлкнул пальцами и дождался, когда два рядовых служителя церкви, державшие словно священную реликвию мягкую подушку со спящей на ней золотой короной, подойдут к нему.

- Непростые времена переживает наша страна, - с этими словами Эоанит аккуратно взял корону двумя руками. – Непростые времена переживает весь мир. Скажи мне, смелый сын достойного отца: продолжишь ли ты его дело? Будешь ли крепко держать власть в своих руках? Будешь ли справедлив с народом? И сделаешь ли всё для того, чтобы занять достойное место подле Триединого, когда ОН второй раз спустится с небес?

- Буду, - коротко вымолвил Тревин.

- Какое имя ты избрал себе, достойный сын достойного отца? Имя, которое ты будешь носить весь долгий период твоего правления и которое навечно останется в истории Астризии.

- Аскольд, - Тревин выбрал имя своего деда, с которым, как он сам рассказывал, у него были прекрасные отношения в детстве. Он его не забыл и решил, таким образом, выразить почтение.

- Первый наследник принц Тревин, - Эоанит занёс корону над его головой. – Властью, данной мне свыше, я объявляю во всеуслышание, что сегодня ты коронован как король Аскольд Третий, - золотая корона мягко села на пышные кудри Тревина. – Встаньте, Ваше Величество. Встаньте и будьте признаны.