Однажды они вернулись очень уставшими и даже со следами залеченных ран. Не заметить это она не могла, дар сразу обнаружил все шрамы на телах обоих мужчин. Это очень расстроило Ирмину. Она сама от себя не ожидала такой реакции. Она кинулась к ним и снова прошлась своими красными нитями по отцу и Дракону. А как она кричала и возмущалась! Аркандару пришлось ощутить на свей груди ее кулачки. Но он только улыбался. И казалось, был счастлив.

Они улетели. А для Ирмины и Эрны дни стали похожи один на другой. Жизнь превратилась в странный ритуал. Эрна каждое утро и вечер выходила на небольшой пригорок возле храма и смотрела в небо, в надежде увидеть летящего дракона с человеком на спине. Но их не было.

Армина сначала злилась и ругала Дракона. Мало того, что сам улетел, так ещё и отца унёс. А он ещё слабый. Неокрепший. Потом она стала переживать и о нем. Сначала оправдывала своё переживание заботой о детях, но потом поняла, что она волнуется о нем, о своём муже.

Их не было уже месяц. И ни весточки, ни посланника. Волнение перерастало в панику. Эрна была не готова потерять мужа ещё раз, и она засобиралась отправиться на поиски. Ее собирался сопровождать Амирион, чем очень огорчал Ельгану.

Эльрон, как мог, успокаивал женщин и пытался узнать что-нибудь о Таисе и Аркандаре через других магов. Но кроме того, что в королевстве сейчас неспокойно, ничего узнать не удалось.

Вот почему так происходит, что мы начинаем понимать свои чувства только тогда, когда оказываемся в трудной ситуации? Когда человека, о котором ты думаешь, нет рядом? Да, действительно, часто мы осознаем глубину своих чувств именно в моменты расставания, разлуки или других сложных жизненных ситуаций. Почему так происходит? Как это объяснить?

Может быть тем, что в обычной, размеренной жизни нас окружает множество повседневных забот, интересов и других людей. Это не позволяет нам полностью сосредоточиться на своих чувствах, они как бы "растворяются" в общем потоке жизни. Когда же наступает трудный период, когда все это отступает на второй план, мы начинаем замечать, что внутри нас происходит.

И теперь Ирмина в сравнении "до" и "после" смогла оценить, насколько значим для неё был Аркандар. Его присутствие в ее жизни стало привычным. Он всегда был рядом. Говорил с ней, дарил цветы и подарки, играл с детьми и помогал в поселении всем, кто нуждался в помощи. И теперь он пропал. Все привычное сломалось. И она испугалась. Ей было страшно потерять его. Пусть он упрямый, гордый и независимый, но он был рядом.

Он обидел ее. Но и подарил счастье материнства. И пусть она злилась на него, но она не готова остаться без него. А ещё отец. Как им обходиться без своих мужчин?

И сейчас она понимала, что очень привязана к нему и боится остаться без него. Он ей нужен. Она просто боялась своих чувств. Они казались ей неправильными и не соответствовали тем нормам морали, в которых ее воспитывали. Тогда она была не готова к тому, что стала любовницей. Да и сейчас ее гордость не позволила бы этого. Но он все изменил. Пожертвовал частью своей силы, чтобы получить развод, отрёкся от трона и ввязался в войну с внутренним врагом. А она не оценила его поступки.

Ирмине необходимо было поделиться своими переживаниями. Маму она не могла тревожить. Та слишком волновалась о Таисе. И если сейчас заговорить с ней, то можно спровоцировать ее на то, что она таки отправиться на поиски мужа.

Ельгана и маленький Антинус играли с ее детьми. А Ирмина решала, идти или не идти к маме.

Эрна как раз шла к храму. Она ждала своего Таиса. Но ей не пришлось подниматься, как всегда, на пригорок. На большую поляну возле храма опустилась тень и приземлились два дракона. У каждого на спине было по всаднику. Первым спрыгнул на землю Таис. Он почти побежал навстречу Эрне. А вот с о вторым было что-то не так. Он медленно соскользнул вниз и сразу свалился в траву. Драконы обернулись в человеческую ипостась и кинулись к раненому.

Ирмина была далеко. Она только могла увидеть, что среди драконов Аркандара не было. Она не могла видеть, как в это время драконы подняли бесчувственное тело Аркандара и бережно понесли в посёлок.

Да, это был он, ее Дракон. Израненный, но живой. Он приказал доставить их с Таисом в посёлок. Не захотел принимать лечение на месте. В королевстве целители, как смогли, полечили его, но от того, чтобы остаться долечиваться, он отказался. Он хотел к ней, к Ирмине, к своим детям. И его не могли ослушаться.

Глава 55

Аркандар был без сознания. Могучий Воркус подхватил ее на руки и посмотрел на подбежавшую Ирмину.

— Куда?

— К целителям.

— Показывай.

Подбежали Таис и Алиандор (именно на его спине прибыл домой Таис). Воркус хмуро посмотрел на них.

— Сам. Не мешайте.

Армина поспешила вперёд, а за ней твёрдым уверенным шагом шёл Воркус. Ирмина почти бежала, но Воркус не отставал. Казалось, он не ощущал веса своего командира, нёс как ребёнка. Ирмина время от времени оглядывалась и была в ужасе от того, как выглядел Аркандар. Бледный, весь в ранах. Его руки безвольно свисали, глаза закрыты. Казалось, он не дышит. И только иногда раздавался еле слышимый стон.

Но он живой! Она сама видела, что Аркандар сидел на спине дракона, держался. И только, когда они приземлились, он свалился на траву. Ей стало страшно. Неужели это все? Она его потеряла? Потеряла, так и не став ближе? Ну, нет! Отца выходила и отца своих детей вылечит! Она что зря столько училась? Другим помогала, а ему не сможет?

Ирмина забежала в целительскую.

— Аналия, Эльрон, помогите.

Воркус внёс Аркандара и положил его на ту же кровать, на которой совсем недавно лежал покалеченный Таис.

— Анелия, готов свои зелья для ран и восстановления сил.

Ирмина больше не могла ждать, немедля, не раздевая Аркандара, она принялась вливать свою силу в израненное тело Дракона. Другие целители кинулись на помощь, но Эльрон одним движением руки остановил их. Ирмина что-то шептала и посылала свои нити на исцеление. Сначала ничего не происходило, и сила Ирмины уходила как в бездонный колодец. Пропадала, не давая никаких результатов. Но она не сдавалась, и понимала, что она не отступит. Пусть израсходует все свою силу до капли, но не даст ему уйти. Она отчаянно, не отступая, не уменьшая поток своей силы, пыталась до него докричаться:

— Я тебе ещё не все сказала! Ты должен услышать все мои претензии! Слышишь, Дракон? Не смей умирать! Слышишь?

— Слышу… Огонёк… не уходи…

— Да куда же я уйду, если ты сдался? Не хочешь бороться, так я буду за тебя!

— Не уходи…

Аркандар на мгновение открыл глаза и Ирмина его не узнала. Совсем потух стальной блеск его глаз. Он смотрел и не видел. Ничего не видел. Взгляд был пустой, неосмысленный.

Ирмина в ужасе вскрикнула. Она не могла поверить в то, что видела. Сила, которая была в нем, та, что заставляла его сердце биться в бешеном ритме, та, что заставляла его глаза сверкать яростью и жаждой жизни, — все это исчезло. Остался лишь пустой сосуд, готовый в любой момент разбиться.

Она усилила поток своей энергии, пытаясь заполнить эту пустоту. Силы покидали ее, словно песок, просыпающийся сквозь пальцы. Она чувствовала, как ее тело слабеет, как сознание затуманивается.

— Аркандар… — прошептала она, ее голос был слаб и хриплым. — Не оставляй меня…

Он не ответил. Но в этот раз открыв глаза, он прошептал:

— Ирмина, остановись. Я выживу, я дракон. Береги себя.

Другие целители, видя ее состояние, бросились к ней и Эльрон взял ее за руки.

— Ирмина, ты сделала все как надо. Дай теперь поработать другим.

Она сделала шаг назад, посмотрела все так же бледного Аркандара и почти упала в руки Эльрона.

— Все будет хорошо, девочка. Выздоровление неизбежно. Ещё помучишь своего Дракона. То, что сделала ты, не смог бы сделать никто. Не приняла бы драконья сила никого, кроме тебя.

Эльрон передал Ирмину на руки Таису, но тут же подошёл Алиандор и протянул свои руки. Таис посмотрел на Эрну, та согласно кивнула. И дракон бережно, впервые в жизни, взял на руки свою дочь. Вот так бывает. Впервые он держал на руках своего взрослого ребёнка.