— Контакт-шманктат, — начал с хохотом передразнивать ре-лорда лесоруб. — Говори проще, я ведь мужик деревенский. Мало заумных словечек знаю и ещё меньше в них понимаю. Но суть я уловил.

— Не расскажите? Или это слишком личное?

Поиграв уголками губ, мужчина в очередной раз улыбнулся.

— Знаешь, я ведь никому об этом не рассказывал. Даже по пьяни язык ни разу не развязывался. А вот ты… — обернувшись назад, мужчина ткнул в сторону брюнета-блондина концом топора. — Какое-то странное чувство в меня вселяешь. Мы всего ничего знакомы, а ты словно мне как сын родной! Хотя, ты с тем пареньком съел ни меньше меня, может это и сподвигло!

Рассмеявшись, мужчина сохранил на лице улыбку… вот только для юниона теперь она выражала глубокую печаль. Столь знакомое выражение, что иногда принимал его собственный брат.

— История до безобразия проста, — до этого весёлый голос отца семейства наполнился тяжестью, сопровождаясь постоянным стуком лезвия. — Десять лет назад я захворал. Началось с обычного кашля, а закончилось сильной лихорадкой. Даже нормально встать с кровати не мог, просто лежал как бревно, пока за мной ухаживали мои девочки. А так как я был единственным, кто мог прокормить всех в нашей семье и скоро уже должна была быть зима… наша жизнь могла сильно осложниться, — удары топора стали более глухими, а замахи всё более медленными. — К моменту, когда мне было сложно даже нормально передвигаться, а крохи и так маленьких запасов сил подходили к концу… пришли люди старого лорда. Они сделали предложение, от которого у меня зубы свело — мои дочки в обмен на безбедную жизнь.

Хруст дерева раздался на всю округу. Пара удара, наполненные яростью от сказанного, довольно глубоко прибили ель. Там, где обычному лесорубу понадобилось бы тридцать ударов, Когорт справился за два. Тяжело дыша от накатывающих воспоминаний, глава семьи продолжил своё дело.

— На своих предпоследних крохах сил я кое-как прогнал их из дома, велев больше не появляться. Обматерил я тогда правящий род знатно…

Грустно хохотнув, мужчина перестал бить по ели и просто опёрся на неё плечом.

— Тогда уже к нам пришёл лорд лично. Поприветствовать я его не мог, сил не осталось даже на то, чтобы встать. Да и думал я, что он пришёл, чтобы за оскорбление аристократа покончить с моей жизнью. Но лорд удивил — он извинился за своих подчинённых, что неправильно всё высказали и обещал их за это наказать. Потом же чётко и ясно объяснил своё предложение.

— Личные слуги.

— Верно, — хмыкнул Когорт, смотря куда-то через чащу леса. — Всё, что он обещал, выглядело для моих ненаглядных очень привлекательно. Образование, еда, забота, охрана, комфортная и безбедная жизнь. Да и мы бы, как было сказано, жили бы без забот. — тяжело вздохнув, мужчина в очередной раз грустно хохотнул. — Честно говоря, если бы не наша ситуация, я бы отказался. Детей и родителей нельзя разделять. Но наша ситуёвина…

— Вы согласились. С условием. — утвердительно кивнул блондин-брюнет.

— Ого, даже это известно? — удивился мужчина, хохотнув. — Я тогда подумал что он точно меня убьёт за такую дерзость. Поклясться своим родом в правдивости сказанного…

В Корделии слово аристократа считается подобием клятвы, гарантирующей исполнением сказанного. Усомниться в ней — значит подставить под сомнение репутацию рода. За такое оскорбление благородному могли объявить дуэль. В случае простолюдина всё было бы ещё хуже.

— Детей забрали, меня исцелили и обложили нашу семью достатком. Хоть я и знаю, что мои крохи жили хорошей жизнью, я так и не смог себе простить сделанное. Я больше не могу смотреть жене, матери и детям в глаза. Вот и стараюсь как можно чаще здесь "отдыхать". Это хоть как-то облегчает мои думы.

— Господин Когорт… вы дол***б, — прямолинейный ответ юниона заставил лесоруба закашляться от удивления. — Накручивать себя столько лет и так не поговорить с родными о случившемся? Это каким идиотом надо быть?

— Э-э-э… — не нашлось что сказать низкорослой статуе.

— Вы считаете себя предателем семьи. А что думают остальные? Ваша жена? Мать? Олли? Анна? Поговорите с ними! — Анхель чуть ли кричать не начал на бедного псевдо-гнома. — Я уверен, никто из них не винит вас в произошедшим. Тем более, вы сделали всё возможное, чтобы проложить им наилучший путь!

Норгерну только и оставалось, что хлопать глазами и пытаться переварить услышанное. С одной стороны, его поучал какой-то безусый пацан, что и половину жизни мужчины не прожил. А с другой, говорил-то он правильные вещи. А чем старше человек, тем меньше он хочет принимать чужое мнение.

— Не так это легко, как кажется… — пробурчал мужчина, что пытался понять как ему реагировать.

— А потом будет поздно.

Замогильный голос, пробравший главу семьи до мурашек, заставил его посмотреть пареньку в глаза.

И замереть, увидев в них не юнца, а умудрённого старика. Далёкая печаль за упущенные в жизни моменты, горечь утраты и желание вернуть всё назад. Все противоречия в голове Когорта развеялись. Он начал понимать, что сказанные парнем слова взяты не из пустоты. Он знает какова цена времени.

Его глаза так и говорят: «Не совершай мою ошибку…»

— Даже боги не знают сколько времени нам отмерено. И лучше выговориться сейчас, чем потом всю оставшуюся жизнь жалеть о не сказанных вовремя словах. Не упустите столь драгоценное время.

Столько было не сказано, столько не сделано… а ведь время для всего было…

— Поговорю, сегодня же, — принял решение Норгерн, вновь берясь за топор. На его лице показалась слабая, но счастливая улыбка. — Спасибо, парень.

— Всегда пожалуйста, господин.

— Ой, назовёшь ещё…

— Абцаз, мужики!

Крик, что привлёк внимание всех лесорубов, доносился от всадника на коне. И одежда патрульного уже говорила о многом.

Например, что хороших новостей не стоит ждать. Искажения, заглянувшие на огонёк монстры? Что случилось? И откуда опасность?

— Клотовцы! Есть кто из Клота?! — раздался новый возглас от конника.

— Мы! — рявкнуло несколько человек, что начали быстро подбегать к парню. — Что там случилось!

— Там… это… — пытался всадник сформулировать свою мысль. — *** короче!

— Ты, сука, нормально скажи что происходит! — рявкнул на него подошедший Люмьер, который чувствовал себя провидцем.

Знал же, что господина нельзя одного оставлять! По-любому в жопу какую-то попадёт!

— Д-да, — нервно кивнул злому юниону патрульный. — Приехала к вам карета аристо! С охраной!

— Редгиров? — заранее облегчённо выдохнул шатен, чувствуя как нарастает в нём раздражение. Довольно много времени прошло с их приезда, а этот баклан только сейчас о них сообщает!

Да только после следующих слов внутри телохранителя всё похолодело.

— Нет, какие-то чужаки! Дали по зубам стражникам и проехали внутрь!

— Как давно?! — тут же вклинился в беседу Анхель.

— Где-то…

Договорить парень не успел, отвлекаясь со всеми на яркую вспышку, сопровождающуюся громом. И всё это раздалось со стороны обсуждаемой деревни.

— Сигнал тревоги! — крикнул в слух Анхель. — Люм, живо вперёд!

— Да, господин! — отказался от псевдонимов из-за паники шатен, тут же взмывая ввысь.

— Что происходит?! — вклинился в беседу Когорт.

— Жопа, господин, — скривился посмурневший блондин, чья маскировка спала после прошедшей по организму мане. Волосы, с которых спал прежний чёрный окрас, ярко сверкнули в свете солнца.

Никто не смог не обратить внимание на резкую перемену в парне. И тот решил этим воспользоваться.

— Именем ре-лорда и одного из хозяев этих земель, я, Анхель Рэдгир, приказываю тебе отдать мне свою лошадь. — видя, как патрульный завис от шока, блондин решил его подтолкнуть. — ЖИВО, ***!!!

Крик сработал как нельзя лучше. Быстро сев на освобождённое место и не дожидаясь реакции главы Норгернов, парень тут же помчался к своей цели.

— И в какую задницу ты на этот раз попал, брат? — пробурчал парень, от нервозности начиная играть уголками губ.