— Ну, если бы она могла его сейчас увидеть. Я не думаю, что его покойная жена одобрила бы то, где он проводит свои ночи, — вмешивается Кайл.

Ник усмехается.

— Здесь должен быть кто-то или что-то, что привлекло его внимание, и мы это выясним.

— Это как получать информацию из первых рук, — добавляет Кайл.

Свет начинает меняться, и за тремя главными столбами на блестящем черном полу появляется огромный экран, как на концерте или в музыкальном клипе.

Хозяйка, которая привела нас к столу, подходит с подносом и Macallan 18 с четырьмя бокалами. Она наклоняется и говорит:

— Комплименты от мистера Картера. Он поздравляет вас с победой, мистер Кипр. — Брюнетка с маленькой грудью, приподнятой кружевным корсетом, скромно улыбается мне и уходит.

Мы вчетвером поворачиваем головы, и этот придурок поднимает свой бокал в тосте. Выпрямившись в кресле, я смотрю на него холодным, жестким взглядом. Мой желудок сжимается от раздражения, потому что что-то не так.

Я пришел сюда, чтобы расслабиться и успокоить свой разум, чтобы не раздражаться. Джейкоб наливает мне стакан, и я выпиваю его одним глотком, печально известный ожог, когда он опускается вниз, покрывая слизистую моего желудка. Джейкоб наливает мне еще один, и я замедляюсь. Я тренировался, и мое тело давно не принимало алкоголь.

Места в клубе начинают заполняться, и внимание мужчин обращено на сцену. Как будто они ждут, чтобы впервые увидеть известного артиста на концерте. На их лицах можно увидеть очарование и волнение. Итан ослабляет галстук и снимает пиджак, закатывая рукава на своих татуированных предплечьях. Мой взгляд устремлен на сцену, потому что тот, кого они все ждут, должен быть кем-то, кто привлечет все внимание в зале.

Из динамиков раздается звук пианино, когда начинает играть «Breathe» Fleurie. Свет сияет, открывая женщину с ангельскими крыльями, кружащуюся в силуэте, который кажется смутно знакомым. Она кружится на шесте в шпагате, когда песня начинает набирать темп. Моя голова наклонена в сторону, потому что я не могу видеть ее лицо или ее идеальное тело, вращающееся на шесте. Ее шпагат безупречен, а когда ее крылья расправляются, это самое прекрасное, что я когда-либо видел.

— Ух ты, — шепчет Кайл.

Она идет, как ангел с крыльями, в черных бархатных сапогах выше колена и боди с опасным разрезом посередине. Включается свет, и сияние бросается на ее тело, когда она идет по подиуму. Включается вентилятор, развевая ее платиновые прямые волосы, словно порыв ветра.

Мой желудок сжимается в тисках, когда девушка, которую я отпустил, та, что выше всех остальных, танцует здесь, демонстрируя свое прекрасное тело. Перед всеми мужчинами в зале, которым я хотел бы выцарапать глаза прямо сейчас.

— Это что? Боже мой. — Говорит Ник.

Ник смотрит на меня, и Джейкоб опускает взгляд. Мое выражение лица должно выдавать все, что я чувствую. Гнев, сожаление, печаль и ненависть к себе. Мои глаза слезятся, ноздри раздуваются, грудь поднимается и опускается. Черт. Я провожу рукой по лицу, не веря своим глазам. Надеюсь, это сон.

Она останавливается, когда музыка заканчивается и вот-вот заиграет следующая песня. Она замечает меня за нашим столиком, но затем ее голова резко поворачивается к человеку, которого я теперь презираю всеми фибрами своего существа. Она отстегивает ремни, удерживающие крылья, и этот ублюдок встает, чтобы помочь ей. Его пальцы скользят по ее нежным рукам, снимая резинку с фамильярностью. Близость… Они близки. И ядовитая ярость кипит в моих венах.

— Успокойся, Джейден. — Говорит Ник.

Она стоит, но выражение на ее лице не обожание или любовь. Оно холодное, темное и пустое. Ее глаза находят мои, и это потрошит меня, разрывая мои внутренности в клочья, как мясорубка. Она отводит взгляд, и то, что я там вижу, ужасает меня. Это не моя Бри. Моя Бри улыбается и выглядит нежной девочкой. Бри передо мной — это оболочка. Когда я смотрю в ее прекрасные глаза, внутри ничего нет. Мои руки сжимают стакан, и мне кажется, что я собираюсь разбить его на мелкие осколки.

Начинает играть песня «Still Your Girl» от Fleurie, и она хватается за шест, и ее мягкий голос разносится эхом по комнате. Песня течет изнутри нее, обращаясь ко всем, кто смотрит.

Она подпитывает кинематографическую тишину темноты внутри комнаты, когда она взбирается на шест на опасную высоту, все глаза в комнате направлены на ее совершенство. Когда песня меняет ритм, она скользит вниз с опасной скоростью, останавливаясь прямо перед тем, как коснуться пола, заканчивая песню лежа на полу с выгнутой спиной и широко раскинутыми руками, как летящий ангел.

— Дерьмо. Я никогда не видел такого совершенства. — Говорит Джейкоб, разинув рот.

— Ты не помогаешь, Джейкоб, — шепчет Кайл.

Я молчу, пристально наблюдая. У нее должна быть еще одна песня, потому что она ждет. Ее тело неподвижно, и каждое дыхание в комнате задержано, это ощутимо.

Играет знакомая песня, которую я слышал раньше, когда она танцевала с Жизель.

«Ultraviolence» Ланы дель Рэй, и слова эхом разносятся, кровоточа ее болью, преследуя ее. Тьма, более зловещая, чем моя собственная. Она льется из нее. Я понимаю, что не просто причинил ей боль, я уничтожил то, что от нее осталось. Она снова танцует в комнате, полной потенциальных хищников, которые будут ее использовать.

Вот как она выживает. Я скормил ее волкам. Маленький свет, который у нее был, исчез. В своем эгоизме я подвел ее. Она никогда не должна была вернуться в эту жизнь. Она слишком умна и красива, чтобы быть здесь. Женщина с ее прошлым не должна находиться в таком месте.

Этот придурок рядом со мной знает, кто я, по понятным причинам, но его ухмылка говорит мне об одном. Он знает, что я знаю Бри и какие у нас были отношения. Его ухмылка торжествует, и я подыграл ей. Я наблюдаю за ее плавными движениями тела, когда она начинает снимать едва заметный комбинезон, и хмурюсь.

— Она снимает его? — Спрашивает Ник.

Она полностью снимает комбинезон и остается в колготках, бикини и накладках, демонстрируя свою великолепную грудь. Мой член внезапно становится твердым как камень в моих дизайнерских джинсах, напрягаясь на молнии.

— Блядь, — говорит Джейкоб, и из уважения парни пытаются отвести взгляд. Мои кулаки сжимаются на коленях, и я в полном беспорядке. Мои эмоции повсюду, смешанные с возбуждением и гневом. Гнев направлен в основном на меня и на этого придурка, который за столиком дальше практически заявляет на нее права. Как будто она его собственность.

Этот мудак смотрит в мою сторону, когда ее выступление заканчивается, и она уходит со сцены.

— Наша королева тьмы, Коко. — Это можно услышать через верхний динамик, и каждый засранец в зале аплодирует ей стоя.

Через пятнадцать минут она выходит из-за столов в шелковом халате и сексуальных каблуках. Ее светлые волосы длиннее, чем раньше струятся платиновыми волнами, контрастирующие с ее золотистой загорелой кожей. Мой член болезненно уплотняется, когда мои глаза очерчивают упругость ее груди под халатом. Мой взгляд скользит по ее бедрам, замечая, что халат короткий. С каждым шагом вперед я мельком вижу ее кружевные шорты, скрывающие ее киску. Джейкоб нервно смотрит на меня, потому что знает, что я в ярости.

— Сними мне номер с ней сейчас. Мне все равно, сколько они берут. Сейчас же, — рычу я.

— Я сейчас вернусь. Посмотрим, что я могу сделать. — Говорит Джейкоб, вставая и направляясь к высокому, крепкому мужчине в костюме, который, должно быть, является менеджером.

Она проходит мимо нашего стола, и когда я поднимаю на нее взгляд, мое сердце разбивается на миллион кусочков. Она смотрит на меня с пустотой и ненавистью. Тьма, смешанная с отсутствием эмоций и дозой боли. Кайл и Ник пытаются улыбнуться ей, чтобы снять напряжение, но она не улыбается.

Она просто говорит:

— Я слышала о твоем бое. Поздравляю с победой. Ее голова наклоняется в сторону того придурка. Через несколько напряженных секунд она говорит: — Если вы извините, меня кое-кто ждет.