Все планы чуть было не рухнули по весьма неожиданной причине. Когда мы с Ольгой возвратились в свои покои, то внезапно обнаружили тихо сидевших там (как мышки) своих кузин, Машу и Лизу.
Матушка отпустила нас с ночёвкой к вам, - сказала великая княжна Мария Михайловна, - а мы решили сделать сюрприз, чтобы о нашем приезде почти никто не знал. Не хотели портить ваше вечернее чаепитие. Приехали почти инкогнито, всего с двумя служанками, они где-то у ваших горничных сейчас.Очень приятно видеть вас, - обняла и поцеловала и одну, и вторую кузину, а затем это же сделала и Ольга. На самом деле мне было не так уж и приятно, потому что все мои мысли заняты были предстоящей презентацией радио. Но куда денешься? Хотя дальнейшие слова Марии немного подняли настроение:Посмотрите, что мы вам привезли! – и она указала на стоящую в углу корзину, покрытую холстиной, под которой угадывались горлышки шампанского или другого вина.
Вообще-то подростковый алкоголизм – это зло! В том, моем прошлом мире, родителям таких девчонок здорово бы “прилетело”, возможно, даже вызвали бы их на комиссию по делам несовершеннолетних для лишения родительских прав! Мне стало ужасно смешно, когда представила себе Николая Павловича и Александру Федоровну, стоявших с опущенными головами перед такой комиссией!
Но здесь, в этом мире и в эти времена совершенно другие нравы. Вспомнилась вечеринка у Сыромятниковых, где пили цимлянское. А ещё я очень удивилась, когда узнала, что воспитанницам института благородных девиц по праздникам положено за обедом выдавать по чарке вина, независимо от возраста! Хотя в царской и великокняжеских семьях подросткам вина за столом не наливали, но мы иногда находили способы “оторваться”. Как вот сейчас: кузины ехали в гости и приказали слугам собрать корзину провизии. Какое дело слугам, кому там, в гостях, предназначено это вино!
Я смутно помню, до которого времени мы вчетвером “гудели”, потом ещё решили петь песни под гитару. Помню, что приходила горничная и попросила петь и играть потише, иначе скоро весь дворец разбудим. И я стала играть тише, а петь стали полушепотом. Проснулись все вчетвером в одной постели, одетые, спали в обнимку.
В общем, утром мы были “никакие”. Завтракали с государыней. Глядя на наши опухшие морд… лица, Её Императорское Величество обеспокоилась: уж не заболели ли ее дочери в очередной раз. А ещё удивилась, откуда появились Мария Михайловна и Елизавета Михайловна. Мы поспешили заверить императрицу, что всё нормально, просто поздно легли спать и не выспались.
Император, который обычно встаёт намного раньше всех, к завтраку не явился, но прислал адьютанта сказать, чтобы я после завтрака изволила прийти в его кабинет. Я ничего не подозревала, даже обрадовалась, думая, что будет разговор о сегодняшней презентации и его выступлении на радио. Всё оказалось намного печальнее.
Отец встретил меня неприветливо, видно было, что он очень злой. Даже не предложил мне присесть. Ошарашил меня словами:
Наслышан, наслышан о вчерашней вашей вечеринке! Всю ночь не давали никому во дворце уснуть! Что за похабные песни ты пела? Это тоже ты их сочинила?Обычные песни, - я пожала плечами.
Император заглянул в бумажку, лежащую перед ним на столе:
Что это за слова такие: “честная я католичка”? Хочешь, чтобы православный священник епитимию на тебя наложил? Или отлучил от церкви? Тогда дорога тебе прямо в монастырь!
Стою, молчу, опустив голову. И думаю о том, какая тварь написал этот донос?
А это… - отец поднес листок ближе к глазам. – “снова, мама, я курю”? Ты что, курить начала? А ну подойди, дыхни мне…
Я покраснела и поняла, что это провал! Я то не курила, но запах…
Ах, она ещё и пьет! – воскликнул Николай Павлович. – От тебя перегаром несёт за версту, как от кабацкой девки! Где брали вино? Кто дал? Ладно, сам разберусь!Ничего я не курила! – пыталась выразить возмущение и оправдаться. – А песни эти шуточные, в них наоборот высмеиваются и католики, и курящие. Я вам потом их спою, и вы услышите, что в них нет ничего такого, https://m. Ваенга Елена. Курю
https://m. Владимир Высоцкий. Про любовь в эпоху Возрождения
Я сам, дочка, никогда не курил и не люблю, чтобы кто-то курил из окружающих.Не переношу табачного дыма и отучил курить своих министров и придворных. Я тебе верю: ты не курила, иначе я бы сразу почуял запах! А вот пить тоже нехорошо в твоем-то возрасте.Не буду! А сегодня приглашаю вас на открытие радио, часам к двенадцати.Приду! И обязательно выступлю!
Хотя настроение упало хуже некуда, но я всё же взяла себя в руки и принялась заниматься делами. По случаю важного дня сегодня меня сопровождали обе мои фрейлины. Я рано обрадовалась, что Ольга и кузины отстанут от меня и не будут мешать. Все три сестры поджидали меня возле кабинета императора вместе с фрейлинами, моими и Ольгиными. Я попыталась от них отвязаться, сказала, что у меня полно работы, но меня упросили хотя бы быть моими сопровождающими. Так толпой и завалили в мой департамент. А там в коридорах уже было много народу. Кто были эти господа, мне предстояло выяснить. Перед нами расступились и мы прошествовали в мой кабинет. Из своего кабинета, заслышав шум, выглянул Вяземский. Поцеловал ручки всем великим княжнам по очереди, начиная с Ольги, по старшинству. Сказал:
Я пригласил сегодня редакторов важнейших столичных газет и по одному репортеру от каждого издания.Отлично! – ответила. – А я попросила своего духовника Баженова провести в начале по радио церковную службу и освятить начинание. Возможно, надо было бы на это дело мобилизовать кого-то посолиднее, какого-нибудь митрополита, но, думаю, и так сойдёт! А ещё обещал подойти и сам государь!Брюховецкий заверил, что к двенадцати часам всё будет готово к началу передачи. Звукооператоры и все остальные на месте! Я уже вызывал его к себе. – Вяземский обрадовал меня, что всё идёт по плану.Первой начну я. Потом молитвы. После чего, возможно, дадим слово императору. А потом уже, возможно, пустим музыку, песни и романсы. Спою или включим звукозаписи. А кто все эти господа, собравшиеся в коридоре?А это как раз те самые приглашеные редакторы и сотрудники ведущих петербургских газет.Хорошо! Соберите их в зале заседаний, поговорим.
А в зале заседаний спустя полчаса людей собралось столько, что не только все стулья были заняты. Много журналистов стояло под стенками. Хотя в эти времена их не называли журналистами. Они были сотрудниками редакций, репортерами. Журналисты здесь, оказывается, - это те чиновники или офицеры, которые отвечают в штабах и ведомствах за ведение всяких журналов и списков. Подумала, что мне тоже в моем департаменте нужны будут такие журналисты.
В ходе скоротечного заседания я познакомилась с редакторами газет и журналов, хотя запомнила только двух, самых значимых. Это редактор “Санкт-Петербургских ведомостей” А.Н. Очкин, а также основатель и редактор “Русского инвалида” П.П. Пезаровиус. Решили, что сегодня каждый редактор выступит по радио, расскажет о своем издании, типа рекламы его, а также о некоторых интересных материалах в сегодняшнем номере. А репортёров озадачила, чтобы придумали, с чем интересным они могли бы выступить сегодня и в последующие дни. Рассказала о политике в отношении рекламы. Принимая рекламные объявления у себя в редакциях, сотрудники могут порекомендовать рекламодателям, чтобы их реклама звучала и по радио, причем разов пять в течение дня. Тариф временный – 60 рублей за минуту рекламы. Это вызвало гул и шушуканье среди присутствующих, а Пезаровиус выразил сомнение, что никто не захочет рекламировать на радио за такие большие деньги. Я ответила: “Посмотрим! Может, ещё и повышать тариф придется, когда будет слишком много объявлений! Это не на бумаге, здесь время ограничено.”
Когда вышли из зала заседаний, я попросила Ольгу и других великих княжон пойти где-нибудь прогуляться, потому что мне необходимо побыть одной перед важным выступлением. Закрылась у себя в кабинете, даже своих фрейлин оставила за дверью, в приемной. Приказала никого не упускать. Положила перед собой лист бумаги и стала на нем сверкать каракули и разрисовывать кляксы, при этом усиленно думая. Мне очень не нравилось, что начинаю новый проект экспромтом, без должной подготовки и тщательного продумывания всех мелочей, С другой стороны, здесь ещё никто не делал подобного, так что сравнивать не с чем.
