Неужели у Аяза есть жена?! Старшая. Первая. Неважно.
Моя мать не приняла таких законов. Не смогла. Из-за этого мы с ней и уехали, а тут…
При одной мысли, что у Аяза есть другая…
В груди начинает печь. Болеть нестерпимо просто…
Мне нельзя испытывать к этому мужчине хоть что-то. Нельзя. Я понимаю это. Осознаю, но…
Не знаю, почему сама делаю шаг вперед к девушке и заглядываю в ее глаза.
– Старшая жена Аяза?
Задаю вопрос, на который у меня нет права, возможно, я сейчас подставляю Каролину, но… поделать ничего не могу.
Девушка-прислужница на мгновение округляет рот так забавно, словно удивляется моему вопросу.
– Нет… госпожа, – наконец отвечает, улыбнувшись, – шейха Мозина – мачеха шейха Аяза аль-Макадума, жена великого шейха Назира.
По мере того как девушка отвечает, я улыбаться начинаю. Ее ответ будто тучи развеивает, которые скопились над моей головой.
– Разве вы не знаете?! У шейха Аяза нет других жен, помимо вас, – вновь улыбается девушка и на меня смотрит, но вместо того, чтобы подарить мне радость, ответ ввергает в уныние.
Потому что не я его жена, а Каролина…
А мне… мне бы поскорее бежать отсюда. Только нет возможности связаться с сестрой и хоть как-то спланировать возврат наших жизней друг другу.
Каролина была уверена, что вновь займет место жены шейха после того, как я справлюсь с ролью, которую она отвела для меня, а сейчас… я не знаю… все ли идет по ее плану, может, Аяз решил переиграть все на свой лад и сейчас сестра убивается… а еще… я не знаю, что происходит дома, ведь мама способна понять, что мы обманули, и как она воспримет всю эту ситуацию?!
Пока я погружаюсь в круговорот мыслей, прислужница отходит к дверям.
– Чуть позже вас приведут в порядок, госпожа. Пока отдыхайте…
Кланяется и выходит, а я иду к кровати и буквально валюсь на нее. А сама слова матери вспоминаю:
«Никогда не лги, Мелина. Ложь похожа на лавину. Достаточно одного сброшенного с вершины горы снежка, чтобы он покатился и превратился в огромный ком, который способен подгрести все под себя…»
Что же мне делать, мамочка?
Задаюсь вопросом, и горькие слезы начинают ползти по щекам. Я не знаю, что мне делать. Не знаю, как быть и как спастись от тех чувств, которые вспыхивают в моей груди. Как мне исцелить себя от воспоминаний? Как стереть из памяти кадры ночи?
– Что же мне делать?! – не выдерживаю и спрашиваю вслух, но ответом мне служит лишь тишина…
У меня нет ни телефона, ни хоть какого-то канала связи с Каролиной. Лишь ее уверенность в том, что шейх играет свадьбу по всем традициям, а значит, у нас будет еще возможность поменяться…
Остается только надеяться, что это действительно так…
Я не замечаю, как, изможденная переживаниями, засыпаю. Просыпаюсь лишь от прикосновения к щеке. Нежного. Будто кто-то шелковой ленточкой проводит…
Стоит распахнуть глаза, как действительно перед глазами вижу шелковую ленту и девушку, которая склонилась в поклоне.
– Госпожа. Я принесла вам одеяния и готова помочь с омовением…
Тихий голос струится словно патока.
– Спасибо. Мне не нужна помощь. Я сама справлюсь.
Отвечаю как можно более спокойно, и в глазах девушки вижу удивление. Стоит сесть, как понимаю, что она здесь не одна. В спальне присутствуют еще три девушки. Каждая держит в руках одеяние… достойное действительно жены шейха…
– Прошу, госпожа… Выберите наряд, который наденете на встречу с шейхой Мозиной…
Перевожу взгляд с одного наряда на другой, и почему-то взгляд цепляется за сапфировый шелковый наряд…
Сразу же вспоминается ночь и тяжелое колье на моей шее, руки Аяза, его губы, его пыл…
Не знаю почему, но именно этот наряд прельщает меня больше остальных, и я указываю на него.
– Замечательно, госпожа. Любимый цвет вашего мужа. Также один из цветов династии…
Девушка говорит и улыбается так, словно я только что прошла какой-то скрытый квест, какой-то одним им известный вопрос с ловушкой…
Ничего не отвечаю. Лишь улыбаюсь. А девушка, что держит в руках темно-синий шелковый костюм, бережно кладет его на кровать, затем туда же помещается маленькая деревянная шкатулка. Я распахиваю ее и чуть не ахаю, когда вижу роскошные серьги, идеально подходящие к тому самому колье, которое я носила этой ночью.
– Подарок господина, – девушка кланяется, и они все, так и не разворачиваясь ко мне спиной, выходят из моей спальни.
– За вами придут, госпожа… У вас час, – поясняет наконец та самая девушка, которая разбудила меня, прежде чем выскользнуть из спальни, а я вот отчего-то напрягаюсь, понимая, что мне предстоит встреча с шейхой Мозиной…
Мачехой… как сказала прислужница… не матерью Аяза…
Глава 12
– Ты любишь ее? – голос мамы был полон боли и дрожи.
– Прости… Аглая… так случилось… ты больше не можешь понести… а я… мне нужен наследник…
– Хорошо…
– Ты согласна?
В голосе отца отголосок надежды, а я вижу, как по маминым щекам слезы текут, и боль ее чувствую, как свою… я тогда плохо понимала, что происходит, но разговор запомнила… потом я его осмыслила… с годами…
– Я хочу напомнить о том, что ты мне обещал, когда брал в жены, – выговаривает мама с нажимом.
Отец бледнеет, сжимает зубы, я это вижу по тому, как напрягается его челюсть, как желваки на щеках играть начинают.
– Я был влюбленным мальчишкой, Аглая. От своих слов не отказываюсь. Я сделаю все, чтобы ты не чувствовала себя обделенной, ты будешь счастлива…
– Нет. Дорогой. Ты сказал, что у меня будет право выбора, и я хочу его использовать, муж. Я хочу развод. Я хочу уйти, и ты мне обещал, что никогда не отлучишь меня от моих детей… Твою любовницу я не приму.
– Аглая… – рокот в голосе отца.
– Это так, Самир. Ты любовницу в дом привести хочешь и хочешь, чтобы я это приняла. Но. Ты ведь знаешь, на ком женился, и помнишь, что именно мне обещал. Вот и я прошу тебя вспомнить все… Вспомнить наше счастье… и я прошу тебя… не наноси еще один удар. Позволь мне уехать вместе с дочками и не мешать твоему счастью, а… твоя новая жена родит тебе долгожданного наследника, ведь я…
Мама всхлипывает, утирает слезы с глаз, а я смотрю на нее и отчего-то не решаюсь вбежать в комнату, обнять папу и маму и попросить, чтобы они сказали, что все, что я услышала, какая-то злая шутка…
– Ведь я больше не могу беременеть… Так уж случилось, что роды были слишком тяжелые. Других детей у меня больше никогда не будет, Самир, и я… я прошу тебя… остаться тем самым мужчиной, за которого я выходила замуж…
– Аглая… ты ведь знаешь, что по закону девочки принадлежат отцу…
– Знаю. А еще я помню каждое обещание, которое ты давал, зовя меня за себя замуж в чужую страну… Ты обещал быть мне опорой и плечом, на которое я могу опереться… И… без своих дочек я не выживу, а новой женщине они не будут нужны.
– Аглая.
– Это так, Самир. Кто бы что ни говорил. Вспомни, что ты мне обещал. Мне ничего не нужно. Забирай все, только девочек отдай, и желаю счастья, не проклиная тебя. Пусть твоя новая жена родит много наследников… я понимаю, что я этого тебе дать не смогу…
Отец отворачивается и тяжело идет к окну. Становится ко мне спиной, а я вижу, как натягивается рубашка на его плечах, и маму вижу, гордую и сломленную…
Я запомню этот кадр на всю жизнь, а еще слова отца навсегда отпечатаются у меня в голове:
– Хорошо, Аглая. Мы сделаем следующим образом. Мы спросим дочерей, с кем они хотят остаться, и да будет их воля законом…
Тогда я в слезах убежала, оставшись незамеченной… Я рассказала своей близняшке все, но Кара промолчала.
В тот вечер отец с матерью пришли к нам с вопросом и… Каролина решила остаться, а я… взяла маму за руку и попыталась поделиться с ней всей любовью, которая была в моем сердце…
Стук в дверь заставляет вздрогнуть и отбросить мысли.
– Войдите, – повышаю голос, и в комнату проскальзывает служанка.
