– Да отцепитесь вы! Это чё вообще такое??? Я сам выберу на чём мне ехать! Если у вас такое отношение к пассажиру, то катитесь куда подальше! С вами точно не поеду.

Те за спиной что-то высказали ругательное и зашли каждая в автобус своей фирмы. Я посмотрел на их внешний облик. Вся техника мне не знакома. Какое-то всё современное и мне неизвестное. На площадке ни одного привычного Икаруса. Автобусы этих дурочек я сразу отсеял, всё равно их транспорт не внушает доверия, хоть, может, он и новый. Куда ж я попал? Я в Черкизово вообще подобного не видел. А в самом конце виднеется знакомое очертание. Турецкий Отомарсан. Это хоть знакомый аппарат, проверенный временем. К нему я и направился, отворачиваясь от каких-то непонятных китайского и корейского междугородников.

Из салона Отомарсана никто не вышел, поэтому я сам поднялся по ступенькам через открытую дверь. На переднем сиденье сидела средней симпатичности пухлая женщина неясного по её виду возраста – не молодая, но и совсем ещё не старая. Лицо красное, как у варёного рака.

– Вам в Москву? – просто спросила она, и мне показалось, что она немного нетрезвая, потому что появился запах перегара.

Мне всё равно, в каком она состоянии, лишь бы водители были трезвые. Выписала мне билет, позволила даже выбрать место из имеющихся свободных. Вот так и надо работать, а не бегать по улице, хватая за шкирку людей. Пассажир не дурак и сам может дойти до автобуса.

Я спросил, где тут можно перекусить перед отправкой, до которой было ещё два часа. Кассирша автобуса вежливо подсказала несколько мест общепита и указала направление. Ну вот, нормальная работница. Не то, что те ненормальные, которые в погоне за клиентом готовы им руки оторвать, да ещё и оскорбят, если выбрать не их новенький автобус. Как вообще можно таких допускать до работы с людьми? Помнится, Лира рассказывала, что в турбюро с этим вообще строго. С пассажиром нужно быть вежливым, обходительным, пылинки с него сдувать. А если тут у вокзала шастают такие нахальные невежи, то нетрудно предположить, какие у них начальники.

Пока шёл до закусочной, решил ещё раз взглянуть на купленный билет. Что-то с ним не так. ИП Мадиков, квитанция, Москва, место, дата… Дата! Год – две тысячи… десятый! Десятый!!! Вот почему вокруг всё такое неестественное. Я же умер в двухтысячном. То-то я не узнаю́ автомобили и автобусы. И цены, которые я уже успел заметить, какие-то странные. Этот Геннадий случайно не ошибся? Он точно меня в нужный год засунул? И я-то по своей наивности не спросил у него. Теперь поздно что-то рассуждать. С ним мы вроде как ещё увидимся, но он, наверно, этого не знает. Или если и знает обо мне, то спросить о годовой неразберихе его не получится. Ладно, доеду до Москвы, там разберёмся. Скорее всего, там он меня и будет ждать, если тут не встретил.

За углом неподалёку оказалась столовая. Худо-бедно поел. Я, конечно, в еде не привередлив, но бывали в моей жизни места и получше. Но на раз набить желудок сойдёт.

Время до отправки ещё есть, поэтому решил прогуляться в окрестностях, чтобы посмотреть, что изменилось за десять лет, которые я как бы пропустил. В целом не вижу каких-то перемен в сторону совершенства. Может, это просто город такой. Всё какое-то старомодное, многие здания вообще с виду требуют серьёзного ремонта. На рельсах тепловоз такой, каких я в Москве не видел. Короче, доисторический.

Зашёл посмотреть автовокзал. Оказывается, тут и нормальный есть, с перронами и залом ожидания. Ни одного Икаруса! Как же так-то? Их эпоха уже прошла что ли? Куча красных автобусов с эмблемой ПАЗ и надписями Столица – самое яркое, что тут имеется. А так полно обычных ПАЗиков, «Газелей», один старый ЛАЗ. В дальние поездки теперь на этом всём ездят что ли?

Вместо ожидаемого прогресса, полная деградация во всех направлениях. И ведь наверняка это не только в этом захудалом городишке. Я уверен, что подобное есть повсюду.

Рассказывать о том, как прошла ночная поездка до Москвы, не имеет смысла. Вполне всё обычно. Остановки в привычных местах. Ночью с пассажирских мест окрестности особо и не видно. Да и хоть как-то, но нужно поспать перед началом нового дня, который неизвестно что мне готовит. Так что во сне не видел, что там за бортом. Но вряд ли там что-то особое появилось. Я заметил, что все автобусы с привокзальной площадки ехали почти что вместе и останавливались в одних и тех же местах. Ну и стоило ли тем дурочкам выпендриваться, зазывая клиентов? Все, значит, в итоге приедут в одно время.

Автобус рано утром высаживал части пассажиров у Щёлковской, потом у Черкизовской, доехал до Казанского. Я договорился выйти у Партизанской, но знаю я эту станцию под названием Измайловский парк. Эта точка последняя в маршруте, поэтому преспокойно досыпа́л, пока остальных развозили по городу. Хотя в городе я уже так и не уснул, но сидел с закрытыми глазами, чтобы ещё чуть-чуть подсмотреть картинки из снов, которые давно рассеялись.

До Партизанской доехало немного, всего-то четыре человека. Кто-то достал из багажного отсека сумки и самостоятельно отправился по своим делам. Кого-то сразу встретили то ли родные, то ли друзья. Были и такие встречающие, кто забирал только лишь багаж, который догрузом везли водители. Я огляделся. Ко мне кто-то подойдёт? Нет. Никто. Стали подходить таксисты, навязывая свои услуги. Где-то поодаль послышался детский голосок – «папа». Я решил прогулочным шагом пойти по тротуару. Кто надо, меня увидит и сам подойдёт. Прошёл каких-то метров двадцать и услышал за спиной торопливые шаги. Я был одёрнут за руку и рядом раздался писклявый голосок:

– Папа! Привет!

На Алексея уставилась девочка лет десяти. Именно она обозвала его папой.

– Папа, это же я!

Алексей осмотрелся, чтобы по возможности не выглядеть глупо на виду у других. Людей ранним летним утром немного, а тем, кто тут есть, вообще до него нет дела. Девочка явно была уверена в своих словах. А вот он уверен в этом не был. Более того он с абсолютной уверенностью знал, что к появлению любых детей не причастен. А возникшая неожиданная ситуация в свете его жизненных фактов легко могла его убедить уверовать в популярный миф, что детей приносит аист. Но и такая нелепая теория сыпалась, потому что перед ним возник не младенец, а готовый взрослый ребёнок. Капустной плантации рядом тоже не наблюдалось. Поэтому он решил, что это или какая-то шутка, или к нему собирается пристроиться какая-то мошенница, выдающая себя за непутёвую мамашу. Это же Москва, и встретить мошенников тут можно на каждом шагу, особенно если дело касается приезжих.

Сопоставив в уме все сведения о детях, а вернее их отсутствие, он молча развернулся и побрёл дальше.

– Ты куда? – снова запищала девочка и кинулась вприпрыжку за ним. – Чего с тобой?

Она снова нарисовалась рядом и встала прямо перед Алексеем, загородив ему проход. Опять уставилась уверенным вопрошающим взглядом.

– Ты чего? Не узнал меня что ли?

– Я тебя не знаю.

– Не дурачься! Как же не знаешь? Родную дочку не узнаёшь?

– Иди, куда шла. Не устраивай тут представление. Мне идти нужно.

– Это ты сейчас представление устраиваешь! Если ты так играешь, то это очень плохая и неинтересная игра.

– Я не играю. А ты меня с кем-то путаешь.

– А ну постой! Я тебя уже два месяца жду. Каждый день встаю в четыре утра и хожу встречать автобус, а тебя всё нет и нет. Ты хоть представляешь, каково это – маленькой городской девочке просыпаться в четыре утра? Даже в деревне спят подольше!

– Ты ждёшь кого-то другого.

– А вот и нет! Именно тебя. Мне сказали, что ты приедешь и нужно тебя встретить. Показали фото, а вот точную дату не назвали. Таскаюсь вот сюда в такую рань в любую погоду.

– Кто тебе сказал встретить меня? – Алексей насторожился. – И какое ещё фото?

Девочка спешно стала копаться в своём рюкзаке и выудила оттуда небольшую фотографию. На ней был запечатлён Алексей. Фото качественное и ошибки быть не может. Вот только он за все свои годы, которые провёл в разъездах, совсем не фотографировался. А значит, снимок сделан шпионским способом.