— Нет, ты что! — отмахнулся Эльдар. — Я так не могу.

— Как так? На раз? — уточнил я.

— Да, — сказал Эльдар. — Мы ведь не собаки. Подбежал, обнюхал и вперед!

— Ну, не скажи. В этом есть свой кайф, — с чувством сказал я. Когда сходу, не познакомившись, не выпив на брудершафт, не зная имени, начинаешь стягивать с себя и с нее одежды… В этом есть что-то экстремальное. Такой спонтанный секс…

— Это не для меня, — сказал Эльдар. — Мне нужен внутренний контакт с человеком, должны появиться хотя бы элементарные чувства… Я старомоден, прости.

— Ладно, тогда я пойду. С вашего позволения, — церемонно раскланялся я и пошел в комнату к Божьему Одуванчику.

— Привет еще раз! — сказал я, войдя в комнату. — Как тебя зовут?

— Оля, — сказала она и отложила книжку.

— А меня Сергей, — сказал я. — Ты готова?

— Да, — сказала она, встала с тахты и стала снимать с себя кофту.

Фигурка у нее оказалось хорошей, да и лицо было довольно милое.

— Тогда начнем! — сказал я, быстро скинул с себя одежду и притянул ее к себе. Она прижалась ко мне так, как будто была давней моей любовницей.

…Когда я вышел от Божьего Одуванчика, в гостевой комнате за столом сидел какой-то дядька и вел степенный разговор с Эльдаром.

— Здравствуйте, — поздоровался я.

Дядька привстал со стула, угодливо, как мне показалось, поздоровался со мной, а Эльдар, подмигнув одним глазом, чтобы дядька этого не увидел, сказал мне:

— Это сосед Аркадия. Пришел засвидетельствовать нам свое почтение. Я говорю, что мы очень рады, но жутко устали с дороги и сейчас будем спать.

— Да, в самом деле с четырех утра на ногах, — сказал я. — Приходите, когда Аркадий будет дома. И мы будем в состоянии с вами поговорить. Всего хорошего, — и я выпроводил соседа за дверь.

— Все это время он мне мозги парил, — сказал Эльдар. — Увидел наш бочонок, теперь не отвяжется, вот увидишь.

— Ладно, черт с ним! — сказал я. — Поверь, Эльдар, обалденная баба этот Божий Одуванчик. Давай, оставляй свои принципы и вперед. Презерватив я тебе выдам.

— Какой презерватив! — отмахнулся Эльдар. — Я же сказал — это не по мне. Я не могу без прелюдии, без взаимного влечения…

— Пойми, Эльдар, в этом есть своя прелесть! Свой смак! Ты должен представить себя ковбоем, готовым в любую секунду выстрелить с бедра! Из кольта! На малейший шорох в кустах чаппараля! — старался я его раззадорить.

— А что мне стрелять по кустам, когда я не знаю, кто там? — резонно возразил Эльдар.

— Ладно. Тогда позволь мне рассказать случай из моей практики на подобную тему, — сказал я, приступая по необходимости к ликбезу. — Однажды захожу я к своему другу, он живет рядом с кинотеатром «Прогресс» в Москве, открывает он мне дверь и говорит: «В спальне у меня потрясающая баба. Она ждет тебя. А я пока кофе приготовлю». Заметь, я не пристаю к нему с вопросами вроде, кто она, откуда и т. д. Я сразу захожу в спальню и вижу обнаженную розовощекую китаянку, сидящую в позе лотоса. Я тут же скидываю с себя на пол пиджак и иду к китаянке, не обращая внимания на ее дежурные слова вроде, а кто вы такой, где Юра и тому подобное. Я даже не дал ей договорить, потому что налетел на нее как молодой барс на трепетную газель.

— Какой-то удивительный случай. И почему вдруг китаянка? — в словах Эльдара я почувствовал легкое сомнение в правдивости своего рассказа.

— Потому что она была ассистенткой в атракционе у КИО, их было две сестры, двойняшки-китаянки. Она жила неделю у друга Юры, наскучила, видно, ему, и тот переслал ее Юрке. У Юрки она задержалась на месяц. Я еще несколько раз приходил к нему из-за нее. Видишь, почти такой же случай, как с Божьим Одуванчиком — живет, как сказал Дима, здесь уже месяц. Иди, попробуй.

— Нет, — покачал головой Эльдар. — Я знаю себя.

— Ничего мы о себе не знаем, поверь, — не отставал я. — И узнать можем совершенно неожиданно, если вдруг сложатся определенные обстоятельства. Слушай меня, — я решил сразить его еще одной правдивой историей. — Однажды я закадрил в Москве на улице девчонку из текстильного. Пошли посидели в «Ладе» на Пушкинской, выпили там по два коктейля, не больше, и вышли на Страстной бульвар прогуляться. Ну, первая встреча, знаем друг друга не больше часа, но я улучил момент и поцеловал ее на тихой аллее. И она вдруг мне говорит: «Хочу тебя». Я говорю: «Поехали ко мне». А она знаешь что говорит? — сделал я паузу.

— Нет, — сказал Эльдар, явно заинтересованно. — Что?

— Она говорит: «Давай здесь!». Представляешь? Пушкинская площадь рядом, только-только стемнело, по бульвару в обе стороны троллейбусы проносятся, 15-й и 31-й номера, по дорожкам люди ходят, некоторые собак выгуливают. К тому же была осень, холодновато немного.

— Ну и что ты? — заулыбался Эльдар. — Шарахнул из кольта?

— Да, представь себе! — сказал я. — Никогда в жизни я не подумал бы, что способен на такое! Отвел ее к трансформаторной будке, там вроде поспокойней было — люди с бульвара не могли видеть нас. Но зато из окон проезжающих троллейбусов все головы поворачивались сразу в нашу сторону. Не могли люди понять, видно, что там происходит — то ли драка, то ли спортсмены тренируются. То, что происходило на самом деле, я уверен, никому не могло прийти в голову в те социалистические времена.

— И ты хочешь, чтобы я повторил этот цирковой трюк? — рассмеялся Эльдар.

— Нет, такой трюк и я не знаю, смогу ли повторить еще когда-нибудь. То была спонтанная реакция на слова девушки. Отказаться было бы равносильно поражению. А у тебя задача простая — войти в клетку к кролику и поиграть с ним немножко. Чувствуешь разницу?

— Нет, не чувствую. Для меня это то же самое, что для тебя твоя история на Страстном бульваре. С той лишь разницей, что я бежал бы оттуда быстрее лани, — сказал Эльдар уверенно. — Одного я не понимаю, как этот Божии Одуванчик может отдаваться по первому требованию незнакомым людям?

— Объясняю, — я понял, что ученик мне попался трудный. — Все мы — люди, что мужчины, что женщины, верно?

— Верно, — согласился Эльдар.

— Только что ты видел мужчину, которому ничего не стоило овладеть первой встречной, верно?

— Да, — сказал Эльдар. — Увидел и услышал.

— Но раз есть такой мужчина, почему не может быть и такой женщины? Для которой отдаться первому встречному ничего не стоит?

— Создавая женщину, Бог хотел, чтобы она была хранительницей очага, матерью, — сказал Эльдар.

— На счет хранительницы очага не уверен, а вот про мать — верно. У Бога, мне кажется, была одна задача — чтобы люди размножались, — сказал я. — И потому все, что связано с половым актом, может иметь миллион метаморфоз, хотя поставленная задача одна — чтобы из этого хаоса межполовых взаимоотношений появлялось непременно потомство. И оно появляется, и население Земли растет, невзирая на войны, голод и болезни. Половой инстинкт — очень мощный инстинкт. Его не перебить никаким «Моральным кодексом советского человека!» — последние слова я уже произносил воодушевленно, как настоящий оратор.

— Все, что ты говоришь — я со всем согласен, — спокойно сказал Эльдар — С одной оговоркой. Я как раз один из возможных случаев в миллионе метаморфоз, о котором ты говорил, что совокупление может произойти только по обоюдному чувству. Ведь такое тоже есть в природе, верно?

Я понял, что дальше уговаривать его бессмысленно.

А вечером приехал Аркадий с друзьями, сделали шашлык во дворе, и опять появился сосед из дома напротив и стал приставать к Эльдару с какими-то разговорами. Аркадий налил ему стакан водки и дал шампур с готовым шашлыком:

— Иди, дядя Костя, поешь дома и жену угости.

— Большое спасибо, Аркашка, — сказал, улыбаясь, дядя Костя. — А можешь уважить просьбу старика?

— Говори, дядя Кость, почему не уважу? — ответил Аркадий.

— Можешь дать мне вместо водки немного того зелья, что тебе друзья в бочонке привезли? — сказал дядя Костя, приторно улыбаясь. — Охота попробовать на старости лет…