— Тридцать ударов плетьми, — холодно бросил он и резко поднялся, скрежетнув ножками стула. Швырнул грязную белую салфетку на стол и, горделиво вздернув подбородок, двинулся к выходу под ошеломлённое молчание зрителей.

Ещё никто ничего не понял, не осознал, а он холодно приказал страже у дверей:

— Выполнять.

И мужчины сорвались с поста, и подбелы рученьки схватили незадачливого слугу. Запоздалый ужас отразился на моложавом лице; улыбка слетела с губ Люции, спина неестественно выпрямилась, ладони похолодели.

Как же ужасны террины...

Жестоки.

Свита как по команде сдвинула стулья, встала из-за стола и чинно последовала за принцем, взирая на всех и вся с холодным презрением.

Злопамятны.

Меридия сбавила шаг возле Люции и, будто случайно, столкнула её полный бокал. Вино пролилось на тарелку с мясом, забрызгало скатерть, полилось вниз… и девушка едва успела бросить салфетку на колени, чтоб не заляпалась юбка.

И скоры на расправу…

— Я видела твою улыбку, — едко прошипела на ухо амфибия и ушла, грациозно и счастливо вышагивая на каблучках по плиткам.

Люция глядела на испорченный ужин и гадала, за какие грехи ей перепала такая судьба?

Внезапно по плечу её похлопал Орфей, мол, не злись, Меридия ушибленная на голову когда дело касается Леона, а на ушибленных не обижаются. И задорно подмигнул.

Подмигнул? Ей?! Ненавистной чужачке?!

Люц шумно выдохнула.

Валить надо из этого дурдома. Искать Двор, в котором у терринов не будет к ней личной неприязни, у которого будет власть, статус, и доступ к Магнусу хотя бы раз в неделю. Нормальный Двор, а не этот… террариум.

Талантами швеи она не блещет, писать стихи, декламировать пьесы и играть на инструментах тоже не умеет, картины не рисует, цветы не растит. Значит, отпадают все Дворы кроме одного…

Люц бросила взгляд во главу стола, но стул оказался пуст. Она подскочила на ноги. Так глубоко задумалась, что не заметила, как Кейран попрощался со всеми и утёк вслед за Двором Мечей, а зала опустела.

Путаясь в длинных сиреневых юбках, Люция выскочила в коридор и к великому облегчению застала уходящих принца и адъютанта. Набрав в лёгкие побольше воздуха, и заодно смелости, она выкрикнула мужчинам в спины:

— Виктор!

Сводный брат резко дернул головой и обернулся. Гневно свёл соболиные брови на переносице и стиснул мощные челюсти. Люц знала, что раздражает его одним своим существованием, а тем более — поведением, но придётся ему чутка потерпеть. Разговор важный.

Первый принц тоже повернулся и удивлённо вскинул брови. В его лице было больше интереса, чем злости или раздражения от внезапной заминки. Это радует.

— Простите, Ваше Высочество, — Люция спешно поклонилась, забывая, что сейчас в платье и по этикету ей надо изображать женственные книксены и реверансы, а не мужские военные поклоны. Поняв ошибку, она поморщилась, но исправляться не стала, Виктор посуровел ещё больше. — Могу ли я на минуточку украсть своего брата?

Тень улыбки тронула тонкие губы Кейрана, пересечённые косым шрамом, который, впрочем, ничуть его не портил, наоборот добавлял какой-то дикой, опасной красоты. И если он есть, значит, нанесли рану тем самым особым лезвием для убийства бессмертных.

Люция обожала этот шрам.

— Если только на «минуточку», — промурлыкал принц и бросил слега опешившему Виктору: — Иди. Я подожду на тренировочном полигоне.

Кивнул на прощание, развернулся на пятках и ушел вверх по коридору. Люции и Виктору оставалось только кланяться ему в след. А когда спина монаршей особы скрылась за поворотом, они выпрямились и встали друг напротив друга, словно дуэлянты перед схваткой.

— Чего ты хотела? — резко спросил Виктор. Он похож на Изабель. Загорелая кожа, жёсткие волосы цвета песка в пустыне, золотистые глаза, но не было в нём её мягкости, доброты, любви к ближнему. Он напоминал скалу, крепкую и холодную.

— Поговорить.

— Говори.

Люция задрала голову, чтобы смотреть ему в лицо. Грозный взгляд, резкие скулы, орлиный нос, грубый подбородок и на удивление мягкие губы. В кого ж он такой мужественный уродился?

Когда-то Люция боялась, что именно Виктор первым раскусит её суть, но… нет.

— Я хочу попасть в Двор Войны, — на одном дыхании выпалила она. — Я слышала, что принц Кейран отбирает к себе талантливых мечников. И если я хорошо покажу себя на турнире, а ты, как его правая рука, замолвишь словечко, я смогу…

— Нет, — отрезал Виктор.

Люц задохнулась от возмущения и вспылила:

— Что, нет? Нет — не замолвишь?! Нет — слухи лгут?! Нет…

— Нет — не сможешь, — снизошёл до пояснения братец.

Люция яростно закусала губы, сжала-разжала кулаки, посмотрела по сторонам, лишь бы успокоиться и не орать. Виктор не оценит капризные вопли, а вот любопытные горничные — вполне. Не хватало ещё породить волну слухов о соре Грейванов из-за делёжки Кейрана.

— Мне нужен статус, — понизив голос, призналась Люц. — Официальный статус при Дворе. Ты сам знаешь! Я не могу вечно болтаться ни там ни сям, а Двор Мечей… — она стиснула зубы, — Двор Мечей…

«Бесполезные придурки!» — крикнула в мыслях, но вслух выражаться не стала: Виктор этого терпеть не может, ведь любое проявление эмоций — слабость. А быть слабым в жестоком обществе терринов — непозволительная роскошь.

Однако братец без слов понял, что она имела в виду.

— Я сказал — нет.

Как же бесит его краткость!

— Почему? — почти рычала она.

— Ты не убийца, — спокойно просветил Виктор. — И не воитель. Тебе не место на войне. Оставайся при Дворе принца Далеона и не рискуй. Учись, пляши, развлекайся. Живи как нормальная лэра.

— Но я несса, — вякнула Люц и сникла под строгим взглядом мужчины.

— Всё может изменится, — уклончиво ответил и невольно стиснул рукоять меча на поясе. — Если так хочешь утвердиться в статусе — выйди замуж. Война — не место для красивых девчонок.

Люция поражённо ахнула. И пока переваривала неожиданный комплимент и крайне скверную идею с замужеством упустила момент для возражений или торга — Виктор ушёл.

А она осталась. Одна. Посреди коридора. С бурчащим от голода животом.

Как дура.

— Да пропадите вы все пропадом!

Испокон веков на Терре помимо людей проживало десять известнейших видов терринов: деймоны, андерлинги, звероморфы, амфибии, спригганы, сильфы, сиды, дриады, гномы и фарси. Есть и другие, менее известные и малочисленные, а есть монстроподобные. Лишённые полноценного разума, одержимые инстинктами. Магические звери.

Низшие террины.

Но после войны, развязанной Магнусом Ванитасом из рода деймонов, численность всех терринов сократилась в разы, а некоторые без того мелкие кланы вымерли. Например, фарси.

Фарси были мирным кочевым племенем.

Свободные артисты. Дикие танцоры. Оплот полукровок.

При чём тут последнее звание? Легко объяснить:

К полукровкам по всей Терре отношение паршивое. Их не принимают ни люди, ни террины. Для первых они слишком чужды, непохожи, пугают внешностью и магией. А для вторых — человечны и слабы. А ещё служат напоминанием того, что магия постепенно исчезает из мира, вымывается из крови, ослабляет поколение. Раз за разом, раз за разом…

Полукровок ненавидят везде.

Кроме клана «бродяг».

И заветная мечта почти любого полукровки — найти фарси и присоединится к ним в вечном путешествии. Обрести дружную семью.

Фарси принимают всех страждущих с распростертыми объятиями. Дают кров, дают поддержку, дают занятие для заработка.

Их дом — дорога, их товарищ — лютня, их жизнь — пляска по степи, по лесам, по городам и селам, для себя и для зрителя. Они зарабатывали на представлениях, на цирковых номерах, на трюках, на гаданиях. О-ох уж эти гадания… на картах, на костях, на рунах, на кофе, на воске, на печенье, на ядрёном вареве в котле и на всём, чём только можно.