Люция оглянулась по сторонам, прикидывая направление, и тяжело вздохнула:

— На центральной площади.

Путь ей предстоял не близкий. А с раной на спине — ещё и муторный.

***

Герцог не ждал её появления.

Об этом свидетельствовали охи-вздохи, несущиеся с койки под тюлевым балдахином, отсутствие любого, кроме лунного, света в спальне и присутствие королевы в этой самой спальне. И койке.

Взмыленная и дико уставшая Люция, вышла из секретного прохода, тяжело прошаркала мимо кровати и встала перед ней, в центре покоев.

— Ваша Светлость! — звучно окликнула она.

Любовники испуганно замерли и затаились, как мыши.

— Я принесла то, что вы просили!

Зашуршала ткань, послышался возмущенный женский возглас и гневный шёпот, и спустя миг из-за балдахина вылез Рагнар Ванитас. С шелковым покрывалом на бедрах и голым жилистым торсом.

На перекошенную от недовольства морду, фарси не смотрела.

Люция рухнула перед ним на одно колено, хотя честно пыталась опуститься по изящнее, и протянула посылку в дрожащих руках. Ледяной пот градом бежал по онемевшей спине, её бил озноб, в глазах темнело.

— Молодец, — раздалось сверху. Посылка исчезла из пальцев, на плечо опустилась тяжелая ладонь. — Ты славно потрудилась.

По телу разлилось приятное тепло, сменившее внутренний могильный холод. Глубокий косой порез между лопаток защекотало, будто тысячи муравьиных лапок побежало по нему. Лоскуты кожи начали стягиваться, срастаться, появилась корочка, затем — рубец, бледная полоска шрама и… гладкая кожа.

Будто и не было ничего.

Люция уперлась руками в пол и выдохнула:

— Благодарю, господин.

— Ну что там? — выглянула из-за тюля королева. Точёное личико, пухлые спесиво поджатые губки, пунцовые от поцелуев. Маленький ровный носик, высокий лоб, тёмные бровки вразлёт, светлые растрёпанные волосы, рекой скользящие до колен и холодные серые глаза. — Долго тебя ждать?

— Можешь иди, — бросил Люции герцог и уж было повернулся к кровати, но девушка его остановила.

— Мой повелитель! — она задрала голову и с вызовом глянула ему в глаза. — Вы помните о своём обещании?

При королеве она не могла говорить прямо, но если первым тайну соглашения разгласит герцог…

— Конечно, — он скрестил руки на крепкой груди и склонил голову. Каскад серебристых волос свалился на плечо. — Я сделал из тебя мага. Клятва исполнена.

— Нет, — ровно возразила она и выдержала пристальный взгляд. — Вы создали химеру. А чтобы «сделать мага» — нужно его обучить. Я хочу, чтобы вы обучили меня управлять магией и чарами и исполнили свою часть сделки!

— Нахалка! — гневно воскликнула королева и подорвалась с места.

Рагнар открыл рот, вероятно, чтобы возразить, но крест клятвы вспыхнул на его груди, подтверждая правоту Люции. Лэра ахнула и упала попой на кровать.

Лицо фарси озарило тихое торжество.

— Будь по-твоему, — свысока произнёс герцог.

— Мы, террины, почти полностью состоим из магии, — заговорил герцог, сложив руки на столе. — Если эту магию отнять — мы умрем. Станем пустой оболочкой, куклой из папье-маше, а затем рассыплемся прахом. Останутся только кости. Почему они? Видимо, это то немногое, что досталось нам от далёких смертных предков. Ведь мы порождения союза Духа и Человека. Как они умудрились размножиться — история умалчивает. Всё что досталось нам с тех давних времён — ветхие летописи да разрушенные храмы.

Люция сидела напротив и слушала, не перебивая, хотя многое уже знала из уроков истории.

Вначале были Духи. Они управляли стихиями, они создали землю, горы, моря, реки, океаны и вулканы. Они создали над Террой атмосферу и напустили облаков. Они наполнили планету жизнью.

Они сотворили этот мир.

Наши Забытые Боги.

Заполнили его растениями, жуками, животными…

И людьми.

Но люди отличались от зверей. У них был разум, потребности, мечты и амбиции. Они возжелали большего. Власти и силы. Возжелали сравниться с создателями, а то и превзойти их, подчинить.

И началась война, затяжная, бессмысленная и беспощадная. Война человека со стихией. И у первого не было никаких шансов на победу.

Так, не успев начаться, закончилась бы история людей на Терре, если бы один человек не возлюбил духа, а дух — человека. Имён их уже никто не упомнит.

Но в этом странном союзе родились первые террины.

Не люди и не духи. Уникальный, новый вид. Физическое тело, уместившее в себе стихийную бурю. И обуздавшее её.

По легендам, что гуляют на Севере, одним из этих детей был Ванитас Первородный. Это он позднее свяжется с «Богиней»-Деей, что наделила смертных разумом, и породит один из сильнейших родов.

Ванитас.

Вот насколько они древние.

Впрочем, фарси им не сильно уступают. История их сотворения ещё более загадочная и запутанная.

— Теперь ты химера, Люция, — продолжил Рагнар. — Внедрённая магия изменила тебя. И это необратимо. Долгая жизнь, кожа прочнее стали, сила, выносливость… Единственное, чего тебе теперь стоит опасаться — потеря магии. Я уже рассказал, как выглядит наша смерть. И ты, скорее всего, умрёшь так же, как террин.

— Скорее всего?.. — задумчивым эхом отозвалась девушка.

— Я ещё не видел, во что превращаются химеры после смерти, — пояснил герцог. — Брат начал создавать их относительно недавно. После войны. Какие-то восемь или девять лет назад. Для бессмертных это время — ничто, секунда, пшик. Ни одна химера пока не погибла, не нарвалась на казнь с «извлечением», не упала на нож из близара. Так что эта теория ещё под вопросом. Кстати! — Рагнар сощурился, вглядываясь в девушку. — Я не заметил в тебе никаких внешних изменений. Ты накинула морок?

Люция растерянным взором обвела узкую и захламлённую комнатку с низким потолком, простой деревянной мебелью и стенами, обвешанными сухими травами и вениками. На шкафах и полках громоздились забитые чем-то банки, ступки, колбы, весы, стаканы и разделочные доски. Вместо печи, тут была овальная ниша обложенная камнем, и там стоял огромный, чёрный от копоти котёл. Немножко пахло сыростью, смолой и какими-то сушёными цветами. А может, букетом цветов.

Они с герцогом засели в алхимической мастерской Нестора.

Раньше Люция даже не знала, как та выглядит и где находиться, только слышала мельком, что такое место есть — и всё. Оказалось — это маленькая хижина недалеко от замка и черного хода оранжереи. Отсюда, из мутного окошка, можно было увидеть вдалеке сад Рафаэля, в центре которого, за аккуратно стрижеными кустами, притаилась его любимая ротонда.

И захаживает в «мастерскую» не только Нестор, но и замковый лекарь, когда нужно приготовить лекарство для кого-то из слуг или мазь от синяков или растяжений для человеческих рыцарей и стражников. Лекарь бывает здесь даже чаще «десницы».

Но в основном хижина пустует. И, по словам герцога, как нельзя подходит для их частных и тайных занятий.

— Я не умею накидывать морок, — вернулась к вопросу Люция. — Никто не учил меня колдовать. И я понятия не имею, почему не изменилась.

Она лукавила — подозрения у неё были, да не одни, но в её клятве служения нет уточнения: «говорить сюзерену только правду!». А брату императора лучше не знать, что она полукровка, и поэтому могла, так странно отреагировать на силу; или, что она наведывалась в подземелье к узнику-сприггану и пыталась избавиться от его подарочка.

— Хм-м, — протянул герцог, сцапал её за подбородок и повернул лицо вправо и влево. Рассматривал уши? Люция мотнула головой, скрывая их за волосами, и спешно выпуталась из его слабой хватки. — Это странно. А внутри? Ты чувствуешь какие-то изменения?

— Не знаю, — пробормотала девушка, отведя взор. — Иногда… как будто что-то ворочается под рёбрами. Какой-то… клубок. Или… котёнок?

— Котёнок? — тихо рассмеялся герцог, и у Люции вспыхнули щёки. — Что ж, неплохое сравнение. Тебе нужно приручить этого «котёнка».