– Вот, попробуй съесть что–нибудь из этого сегодня вечером. Я знаю, тебе не хочется есть, но самое главное – это жидкость, и эти бисквиты могут помочь. Имбирь также может помочь успокоить желудок, – она протягивает мне пакетик.

– Где, чёрт возьми, ты это взяла?

Она пожимает плечами.

– Это одна из моих любимых закусок. Я всегда держу их под рукой.

– Ты Мэри Поппинс, ты ведь знаешь это, верно?

– Ты перезвонила Дженсену?

– Нет. Я отправила ему сообщение.

– И что именно ты написала?

Я осторожно откусываю краешек бисквита.

– Это не так плохо, как та ромашковая гадость, которую ты пьешь. Похоже на мочу, но только хуже.

Она игнорирует мою бессмысленную болтовню.

– Что ты написала ему?

– Я написала ему, что на работе, занята на встречах, и чтобы он не волновался.

– Так ты не упомянула, что писала ему сообщение с пола в ванной, покрытая собственной блевотиной?

– Это просто обычная утренняя тошнота, детка. Завтра я буду в порядке.

Мой желудок снова сводит, я откидываюсь на подушки и стону.

– Я надеюсь.

– Пожалуйста, не приходи завтра на работу, если ты не в состоянии. Я понимаю, что ты не хочешь ничего говорить до двенадцати недель, но если так пойдет и дальше, то тебе, возможно, придется рассказать.

– Я скажу Истону по истечении двенадцати недель, но родителям не скажу. Никогда.

– Хм, – моя лучшая подруга подходит и садится на кровать рядом со мной. – Сорви пластырь и расскажи им КАК МОЖНО СКОРЕЕ.

– Ты встречалась с ними пару раз, и они хорошо относятся к тебе только потому, что ты работаешь со мной и не являешься прямой ‘конкуренткой’. Было бы бессмысленно говорить им об этом, больше проблем, чем пользы, – усмехаюсь я, а затем снова рыгаю. – Не похоже, что они бы поддержали меня. И не заставляй меня говорить о том, как бы они отнеслись к Дженсену.

Фелисити хмурит брови.

– Почему? Да, он немного перегибает палку, но он хороший человек и сделает всё для тебя.

– Немного перегибает палку?! Девочка, ты слишком зависима от Джона.

– Ладно, он не немного перегибает палку. Но он, ты знаешь, он... – она замолкает и поджимает губы.

– Он что? – я бросаю на неё взгляд, предназначенный для таких моментов, когда не стоит со мной связываться.

– Ух, я обещала ему, что ничего не скажу. Только Джон знает.

– Что знает Джон? – спрашиваю я.

– Ты ведь помнишь, как она напился в клубе в ночь победы Кубка Стэнли?

Я вспоминаю, как сидела в баре с Луной и смотрела, как он уходит с брюнеткой.

– В ту ночь, когда он якобы использовал брюнетку, чтобы заставить меня ревновать.

Она прочищает горло.

– Да, хорошо. Я последовала за ними в коридор, когда она утащила его. Очевидно, он пошел добровольно, и я, вероятно, решила сунуть свой нос куда не следует, но следующее, что я вижу, это то, что она пытается взобраться на Дженсена, а он говорит “нет”.

Меня снова подташнивает.

– На следующее утро после того, как мы переспали, он сказал мне, что не прикасался и к той рыжей. Это была пьяная лучшая подруга его сестры или что–то в этом роде.

Она кивает.

– Да...Я думаю, тебе следует знать, что, когда та брюнетка набросилась на него, он сказал, что не будет спать с кем–либо, потому что он был... – она весело ухмыляется. – Без ума от принцессы Кэтрин, даже если она меня терпеть не может.

Я тереблю белое кружево на своём одеяле, но ничего не говорю.

– Не думаю, что у него кто–то был, детка, и давно. Думаю, ты была у него первой за долгое время.

– По сути, он сказал, что хочет быть вместе, когда я сообщила ему новость о беременности. Он совсем не испугался. На самом деле, он был совершенно вне себя от радости по этому поводу.

– О, он явно по уши влюблен в тебя. И теперь, когда ты ждешь от него ребенка, он похож на пещерного человека на стероидах.

Я смеюсь.

– Я не хочу серьезных отношений. Ни с кем. Я хочу попробовать совместное воспитание. Я не хочу отдавать себя полностью. Неделю назад я была Кейт Монро. Сегодня – я будущая мама и девушка Дженсена Джонса, если на то будет его воля.

Фелисити кивает.

– Я определенно могу понять это с тех пор, как у меня появились дети, но, детка, Дженсен совсем не похож на Эллиота. По крайней мере, помни об этом и подумай.

Я качаю головой.

– Меня к нему влечет, но не думаю, что чувствую к нему нечто большее. Мы слишком часто ссоримся.

Она встает с кровати и берет мой стакан с водой.

– Выпей ещё и отдохни.

Я беру стакан и делаю несколько глотков.

– Старайся так или иначе не принимать окончательное решение. Весь твой мир только что перевернулся с ног на голову.

Ещё одна волна кислоты.

– Ага.

– И всё же я скажу вот что.

– Что?

Понимающе улыбаясь, она смотрит на кольца на своей левой руке.

– Нет ничего плохого в том, что парень одержим.

ГЛАВА 18

КЕЙТ

Стук, стук, стук.

– Уходите! – слабо крикнула я со своей кровати, хотя это бессмысленно, учитывая, что человек, стучащий по другую сторону двери моей квартиры, определенно не может меня услышать.

Тук, тук, тук.

– Я больна, поэтому, пожалуйста, уходите, – прохрипела я из–под одеяла.

Тук, тук, тук.

Откидывая одеяло, я вылезаю из кровати.

Лучше бы это была не очередная доставка не в ту квартиру.

Тук, тук...

– Да, хорошо! – кричу я, но на этот раз я достаточно близко, чтобы меня можно было услышать. Я понятия не имею, кто находится по ту сторону этой двери, но кто бы это ни был, он заслуживает того, чтобы стать свидетелем того, в каком состоянии я нахожусь, только за то, что вытащил меня из постели. Может быть, сейчас два часа дня, но я уже несколько дней не ела ничего, кроме имбирного печенья, и просто стараюсь пить много жидкости.

– Джесси? – заглядывая в глазок, я вижу его с другой стороны. Его руки засунуты в карманы джинсов, и он оглядывает коридор. – Привет, – говорю я, открывая дверь.

При виде меня его глаза расширяются.

– Кейт, эм, – он осматривает моё тело, но не оценивающим образом, больше любопытным из–за моего состояния. – С тобой всё в порядке?

– Бывало и лучше. Входи.

Оказавшись внутри, он осматривает мою квартиру, в которой никогда не был.

– Надеюсь, ты не обидишься, если я скажу это, но ты выглядишь неважно, и твоя квартира ненамного лучше.

– Скажи мне что–нибудь, чего я не знаю, – последнее слово я выплевываю. – Полагаю, Дженсен тебе рассказал.

Он кивает.

– Вообще–то, я здесь именно поэтому. Чтобы проведать тебя. Он хотел, чтобы я убедился, что у тебя всё в порядке, но... – он ещё раз окидывает взглядом мою квартиру, а затем снова смотрит на меня. – Ты ела блюда, которые он приготовил?

– Что? – спрашиваю я, уперев руку в бедро.

Джесси морщится.

– Он просто беспокоится о тебе.

– Я в порядке, – даже я в это больше не верю.

Он направляется ко мне на кухню. Направляясь к моей морозилке, он открывает дверцу и начинает пересчитывать продукты, которые оставил там Дженсен.

– Ты ещё ничего не ела.

– Это безумие.

– Ты выглядишь обезвоженной, Кейт, и бледной, а твои волосы...Ты просто выглядишь...

– Дерьмово? – заканчиваю я за него. – Да, я знаю, потому что именно так я себя и чувствую, – слёзы выступают у меня на глазах. Я всё время такая чертовски эмоциональная.

Джесси лезет в задний карман, достает телефон и начинает листать экран.

– Что ты делаешь?

– У меня были строгие инструкции сообщить ему, как у тебя дела, поэтому это я и делаю.

– Джесси... – растягиваю я.

– Я не могу лгать ему, Кейт, и твоё состоянии меня тоже беспокоит. Я думаю, тебе нужно лекарство или что–то в этом роде.

Как только он это произносит, ощущение жжения в моей груди поднимает ещё одну волну кислоты, и я бегу в ванную.

Когда я сажусь на край ванны, моя рука опирается на бортик открытого унитаза, и я чувствую, как слёзы начинают катиться по моим щекам. Я слышу тихий разговор, без сомнения, между Джесси и Дженсеном.