— Кто бы мог подумать… — говорил чужеземец. — Не смог смириться и с позором сбежал в другую страну, Моруй? Глупец, куда бы ты не пошел, твоя беспомощность и отвратительная слабость будет преследовать тебя до скончания веков.

Кевин будто бы прирос к полу. Его взгляд, совершенно бездумный, был направлен вперед. Авалона смотрела на Кевина, который еще мгновение назад утверждал, что они способны на большее, и не узнавала. В его глазах промелькнул ужас. Всем своим видом он выражал принятие и бездействие. И Авалону это начало утомлять.

Она вышла вперед, закрывая Кевина спиной.

— Со мной, — мужчина взглянул на нее, как на помеху, — говорите со мной. Вы не имеете права оскорблять моего воина. При всем уважении, Кевин де Хэльд всадник отряда Авалоны Кэрролл. Если у вас есть вопросы, можете задать их мне.

Мужчина недовольно дернул губой.

— Эта женщина, дьерд? Ты пал даже ниже, чем я считал, Моруй. Ты находишься под властью глупой женщины.

— За языком следи, урод.

Чей голос Авалона не ожидала услышать, так это голос Фонзи. Он был зол не многим меньше, чем она. Лицо покраснело, руки сжались в кулаки. Еще немного и он бы бросился на представителя западного государства, если бы Иэн крепко не держал его за плечо.

— Остынь, — тихо сказал он. — Нам не нужны международные конфликты.

— Неужели? — оскалился иноземец. — Ваш щенок только что меня оскорбил. По-моему, это тянет на международный конфликт.

— Что здесь происходит?

С того конца коридора, откуда появилась делегация, к ним спешил хьенд Хагалаз Кадоган. Авалона хорошо научилась распознавать настроение учителя еще в Часовых Городках. Сейчас он был невероятно зол. Она сделала полшага назад, но тут же остановилась, понимая, что не может развернуться и сбежать. Во-первых, бежать тут особо некуда. Во-вторых, далеко все равно не убежишь. И в-третьих, Хагалаз в любом случае догонит ее и убьет. Пришлось вдохнуть заряженный гневом воздух, выдохнуть и встретить появление хьенда со своей привычной отрешенностью.

Иноземец повел плечом, будто сгоняя надоевшую муху.

— Держите в узде ваших шавок, — неприятным голосом произнес он, — они имеют привычку распускать длинный язык.

Хагалаз вперился взглядом в Авалону. Конечно, кто же еще мог нахамить представителю другого государства? Его требовательный взгляд не впечатлил хэллу. Она гордо вздернула подбородок.

— Я не потерплю оскорблений в адрес своего отряда…

— Помолчите, дьерд.

Авалона закрыла рот, с бессильной злостью взирая на Хагалаза. Несправедливо. Она всего лишь пыталась защитить их. Ее всадников. Они теперь навеки находяться по ее крылом.

“Не навеки”,— мысленно поправила она себя. И все же, пока она может их защищать, она будет это делать.

Хагалаз повернулся к представителю Дэхарт иль Зоро и, коротко поклонившись, сказал:

— Приносим свои извинения. Вас проводят в Зал Совещаний.

Он отступил, освобождая дорогу. Иноземец последний раз кинул презрительный взгляд в сторону Кевина и направился дальше по коридору. Только когда делегация скрылась за зеркалом, Кевин, стоящий рядом с ней, смог выдохнуть спокойно.

— Оскорбить представителя другой страны в первый же день своего нового статуса. Мои поздравления, Кэрролл, — хьенд вновь ее отчитывал. Казалось, только этим он и занимается на протяжении всей ее жизни.

— Вообще-то… — хотел вмешаться Фонзи, но Авалона его перебила.

— Вы сказали мне, что дьерды любой ценой защищают свой отряд. Но разве только на поле боя? Мне плевать, кто будет стоять передо мной - представитель другой страны или же сам император, я не позволю унижать своих всадников! — ее звонкий голос разносился по всему коридору. С каждым словом взгляд Хагалаза смягчался, и он снова смотрел на нее, как на ребенка. Это раздражало.

— Авалона, — восторженно прошептала Фейт.

Кевин и Фонзи уставились на нее так, словно впервые увидели, а Иэн улыбнулся уголком губ.

— Мне кажется, у нас прекрасный командир, — ни к кому не обращаясь, проговорил Иэн.

— Если бы твои слова услышал император, то следующий десяток лет, коротала бы в подвалах, — без угрозы, сказал Хагалаз. Он заложил руки за спину и кивнул. — Ты поступила глупо и безрассудно. Но…, — он сделал паузу, чтобы одобрительно улыбнуться, — я бы поступил точно так же.

Авалона подняла голову, не веря своим ушам. Хагалаз Кадоган ее… хвалит? Своеобразная похвала, но даже такая многого стоила. Хьенд, тем временем, повернувшись к ним спиной, поспешил вслед за делегацией. Его ждали неотложные дела.

— Действительно, непревзойденная, — с улыбкой в голосе произнес Кевин. К нему постепенно возвращался естественный цвет лица и способность говорить.

— Кто это был? — спросила Авалона, вспомнив грозного мужчину из делегации.

Кевин поморщился. На самом деле, хэлла уже догадалась, но решила предоставить возможность Кевину быть с ними откровенным. Доверие - очень важная составляющая совместной работы. Если они не будут доверять друг другу, то их ждет печальная участь.

Грудь Авалоны сдавило от неприятного ощущения. Что это? Вина? Она еще ничего не сделала, но уже была перед ними виновата… Чувство вины преследовало ее давно, и с каждым днем оно становилось все тяжелее, все сильнее сжимало горло.

— И правда, кто? — оживился Фонзи. Он скинул руку Иэна со своего плеча, нетерпеливо притопывая.

Но Кевин молчал.

— Эй, посмотри на меня, — Авалона щелкнула перед его лицом пальцами, заставив хэлла смотреть ей в глаза. — Это не страшно, открываться кому-то. Мы никогда тебя не осудим.

— По возможности, — хмыкнул Фонзи.

— Заткнись, — одновременно произнесли Иэн и Авалона.

— Кевин не виноват, — послышался слабый голосок Фейт. Девушка выглянула из-за широко й спины Кевина. В ее глазах стояли слезы. — Его заставили.

— Не надо… — он попытался остановить ее.

— Нет, надо! — Фейт встала между ними, ее руки нервно дрожали. — Они хотят помочь. Ему сложно об этом рассказывать, ведь законы иль Зоро жестоки. За любое проявление слабости карают, а Кевин…

— Я не прошел инициацию, — завершил он за нее. — На западе мальчики достигают совершеннолетия в десять. Чтобы зваться мужчиной, нужно… — его голос дрогнул, — мы убиваем ерларда, наше священное животное, на глазах у беснующейся толпы. Убиваем голыми руками и ломаем ему клыки в знак своего превосходства. Каждый ребенок с самых ранних лет взращивается рядом со своим ерлардом. Его звали Сверк, и я должен был его убить. Но не смог.

Кевин бросил взгляд в сторону пустующего коридора, а затем перевел его на Авалону.

— Ты хотела знать, кто этот человек? Его зовут Обен де Хэльд, и он приходится мне кузеном. Татуировка на его ребрах - символ пройденной инициации. А знаешь почему их две? Потому что там, где не справился я, справился мой кузен. Наша семья долгое время находилась у власти, но после того, как я не прошел инициацию мы были вынуждены бежать. Нет ничего более страшного, чем жить в Дэхарт иль Зоро, когда все видели твой позор.

В коридоре воцарилась тишина. Кевин напряженно улыбался. Авалона вспомнила, как часто Кевин помогал детям в Часовых городках, зачастую жертвуя собственной свободой. Как он вытаскивал животных из лесных капканов, а рядом с ним на корточках плакала маленькая девочка с короткими золотисто-медными волосами. Тогда Кевин возложил на свои плечи заботу о Фейт. Они всегда были неразлучны, словно родные брат и сестра. Выбирая себе в отряд Кевина, Авалона не могла не выбрать ту, которой он дорожил больше всего. Кевин всегда был олицетворением доброты и заботы, и иногда хэлла его не понимала.

Но не сейчас.

— Кевин де Хэльд, ты кто угодно, но не слабак, — тихо, но четко отчеканила Авалона.

— Ну естественно, — закатил глаза Фонзи, — вы посмотрите на его мышцы. Какой идиот назовет его слабаком? — в глазах парня промелькнули смешинки.

— Я выбрала вас в свой отряд не по принципу жребия, — продолжала Авалона, — это был осознанный выбор. Каждый здесь стоит намного больше, чем о нем думают. Не забывайте об этом.