- Кто приходит темной ночью, бородой своей тряся и подарки безвозмездно всем детишкам принеся?! – завопила я, не дав ей раскрыть рот. Своими поэтическими способностями я гордилась и даже ходила на собрание «Литературные четверги», потому не стала утруждать себя поисками сценариев, а сочинила все сама. – Кто под елкой новогодней сотворит вам чудеса? У кого кокошник белый и до пояса коса?! – и выразительно помахала прилепленной на резинку искусственной косой.

Учитывая, что стокиллограммовую Таньку пришлось тащить буквально на плечах, и все это время она дышала мне в лицо стойким запахом алкоголя, на этом мои вокальные способности скончались, потому я бессовестно впихнула подругу в дом и сопроводила ее до туалета, рассудив, что там ей и место. Судя по раздавшимся звукам, рассудила я правильно. Но процесс вталкивания горы в красном халате в типовую дверь привел к еще одному результату: резинка на спине лопнула, потому Снегурское платье теперь держалось на честном слове.

Тем временем хозяйка квартиры вела себя крайне странно. Сложив руки на груди, она беззастенчиво меня рассматривала и я уже почувствовала неловкость.

- Вы ведь Ира? – запнувшись, выдавила я.

Она кивнула.

Это меня сильно успокоило. Но вот дальнейшее…

Девушка достала кошелек, порылась и протянула мне несколько сотенных купюр.

- Вот, берите и проваливайте.

Я от возмущения потеряла дар речи. За кого это она меня приняла?

- Что, мало? Сколько там стоят ваши услуги? – презрительно спросила она.

Мне стало невыносимо неприятно находиться в этом доме. Я развернулась и пошла к выходу. Но тут открылась дверь туалета. В прихожую вышел мужик. Симпатичный, лет сорока с хвостиком, только помятый и в костюме Мороза. Я аж рот разинула от удивления: это что же, я его, что ли тащила вместо Таньки? А Танька-то где?!

- Она никуда не уйдет, - строго проговорил он и подтянул меня за локоть. Только я хотела возмутиться и вырваться, как увидела выражение лица красотки – будто она только что съела живого таракана. Во мне взыграло злорадство, я решила ответить ей адекватно на хамство.

- Да, я никуда не уйду! – подбоченясь, я подвинулась ближе к мужику.

- Вот, значит, как, - процедила деваха. – Значит, это она?

- Да, она, - кивнул он.

- Да, я! – поддакнула я.

- И ты променяешь меня на это? - она презрительно ткнула в меня пальчиком.

- Уже променял, - глухо ответил мужик и оперся на мое плечо.

- Тогда я тебя бросаю! - взвизгнула она.

Ее лицо покрылось красными пятнами, она схватила шубейку и выскочила в подъезд, громко хлопнув дверью.

- Простите, - буркнул мужик и прошел в комнату. Я замерла, не зная, что делать дальше. Из комнаты послышался грохот. Я осторожно заглянула туда и увидела Мороза, упавшего на диван.

- Господи, не помер ли? – ужаснулась я и ломанулась к нему – проверять пульс.

Ему со мной сильно повезло. Ну, в том плане, что я ученый в таких делах специалист – бывшая жена алконавта, как-никак. Останься он один, может, эта ночь стала бы последней в его жизни.

- Кто же пьет всякую дрянь в таких количествах?! – причитала я, вливая ему в рот новую порцию воды из чайника. Потом два пальца в рот, надавить на корень языка – и держать клиента, пока не выплеснется из него вся отрава.

Основательно прочистив ему желудок, обыскала аптечку в серванте, нашла все, что могло пригодиться, дала ему выпить, заварила крепкого черного чаю, напоила и уложила в кровать. Только потом призадумалась, что мне делать с порванным, мокрым и грязным платьем.

Спустя несколько минут, умытая, переодевшаяся в банный халат – хозяйский, очевидно, - села на краешек дивана и принялась подсчитывать потери. Первая и самая важная потеря – Танька. Следовало срочно позвонить ей и узнать, жива ли еще или уже замерзла у подъезда монументом всем брошенным подругам.

Я нашарила в кармане брюк хозяина телефон и, набрав по памяти Танькин номер, выдохнула, услышав ее голос:

- Ну, слава богу…

- Я тебе позже перезвоню, – загадочно перебила она и отключилась.

Вот так. Я скисла, поняв, что на нее сейчас рассчитывать глупо. Вторая потеря – одежда. Не идти же мне домой в халате? Посмотрев на стонущего полудремлющего Мороза, я включила погромче «Кавказскую пленницу» по первому каналу и отправилась стирать платье. Выстирала, отжала, повесила на полотенцесушитель и, выйдя из ванной, столкнулась нос к носу с новой дамочкой.

Учитывая неблагоприятный прошлый опыт, я решила наглеть сразу.

- Здрасьте, - гаркнула, не дожидаясь, пока тщедушного вида гостья раскроет рот. – А вы кто?

Ее губы задрожали.

- Как видно, теперь уже никто, - трагически произнесла она и попятилась к выходу. – Я думала, Максим вам все рассказал…

- Максим? – озадачилась я. – Ах, Максим! Ну да, ну да. Он сейчас отдыхает. Проходите, третьей будете.

Она ужаснулась, что-то пискнула, выпорхнула из квартиры и захлопнула дверь.

Я пожала плечами и пошла исследовать холодильник – жрать хотелось. Да и терпельцу требовалось дать что-то пожевать.

- Мда, Максим Морозович, не везет тебе с бабами, - заключила я, оглядев полки холодильника. – Сплошные консервы. А ведь через два часа Новый год. Где еда-то? – крикнула риторически в направлении спальни.

Ответом мне послужил громкий топот и бульканье в туалете.

- Понятно, - вздохнула я и подтянула лоток с картошкой.

- При похмелье лучше всего кислый суп, - размахивая ножом, поясняла я минуты три спустя зеленому Максиму, притулившемуся с кружкой крепкого чая в углу кухни. – А простоквашу – кто бы что ни говорил! – не пейте.

Он судорожно вздохнул, но сдержал позыв, заглотил чаю.

- Подлить кипяточку? – вежливо поинтересовалась я. Он покивал головой.

Я сварила фирменный похмельный бальзамчик: жиденький овощной бульон, оливки, помидорки, корень сельдерея и много зелени. Разлила в чашки и подняла свою:

- Ну, за старый год! – и мы чокнулись супницами.

Лицо хозяина после супчика приобрело человеческое выражение, он даже осмысленно спросил:

- А вы кто?

- Третий раз за сегодня слышу этот вопрос, - вздохнула я. – Зовите меня Снегурочкой, все равно имени моего не запомните. Вот немного подсохнет платье, и уйду.

- Нет-нет! – с ужасом запротестовал Максим. Может, подумал, что нужно меня выпроводить прямо сейчас, но мне не улыбалось сидеть в подъезде в новогоднюю ночь.

- Вы уж извините, посижу пока, все равно идти некуда. Вот оклемаетесь маленько, и двину. А пока – простите за вторжение. Я тут и ваших женщин порасшугала… Но мы тут вроде как с подругой условились встретиться. Не с вашей ли женой она дружит? – спохватилась я. – Дом тридцать два, квартира тридцать?

Он кивнул недоуменно.

Я вспомнила:

- Бля! Простите мой французский! Наоборот, дом тридцать. Квартира тридцать два!

Тут раздался звонок в дверь.

- О, кто-то вернулся! – обрадовалась я и пошла открывать.

Но это были не знакомые мне дамы, а двое молодых ребят.

- Здрасьте! – весело приветствовали меня они. – А вы, наверное, Ирина? А где папа?

Я не успела ничего сказать, а они уже ввалились в квартиру, с пакетами, тортом, шампанским, шариками, хлопушками – в общем, полный бедлам.

Максим выполз в прихожую и притворился трезвым и здоровым.

- Саша! – радостно поздоровался он с парнем. – Как я рад, что ты вырвался, чертенок! Вот это сюрприз!

- И я рад! – ответил Саша. – Давно хотел познакомиться с Ириной, вот, теперь не спрячешь ее от нас. Мы, кстати, уже познакомились.

Я только открыла рот, чтоб сказать, что я – не я, как Максим подтянул меня поближе и незаметно для ребят ущипнул за ляжку.

- Да, это моя Ирина. Ну что же, проходите в комнату?

Потом, улучив момент, прошептал на ухо:

- Подыграйте, пожалуйста!

Ну ладно, мне не жалко.

Максим дал мне свой спортивный костюм, так что Новый год мы встречали весьма прилично – я и стол собрала по-быстрому вполне презентабельный, благо, всяких полуфабрикатов в доме нашлось достаточно.