— Если ты собираешься так со мной обращаться, то, возможно, я был слишком добр к тебе. Может быть, тебе нужно увидеть ту часть меня, которую я тебе еще не показывал.

Пальцы, впивающиеся в мою кожу, начинают ослабевать и становятся мягче, когда ей начинает не хватать кислорода. Ослабляю хватку, чтобы дать ей возможность перевести дух, чтобы она оставалась в сознании. Я целую ее в ухо, прежде чем прошептать:

— Нет, любимая. Отключиться не получиться. Я хочу, чтобы ты увидела, как хорошо я, блядь, к тебе отношусь.

Свободной рукой я просовываю руку между нами, расстегиваю ремень и молнию на брюках. Мой член, твердый с того момента, как я прижал Кору к земле, высвобождается, и я несколько раз поглаживаю его по всей длине, прежде чем приподнять ее платье.

Мой палец скользит вдоль ее ягодицы, и я подцепляю стринги. Поглаживаю ее попку, и она извивается всем телом, в попытке отстраниться от моих прикосновений. Я стягиваю стринги с ее ягодиц, и ввожу головку в ее влагалище. Она такая узкая, когда сопротивляется, пытаясь удержать меня от того, чтобы я вошел в нее.

— Ебать, — рычу ей в затылок, вжимаясь в нее. — Сожми мой гребаный член. Ты такая охуенно тугая, это всё равно, что трахать девственную пизду.

Ее пальцы на руках и ногах царапают сухую землю под нами. Она сопротивляется мне, но ее тело рассказывает совсем другую историю. Я продолжаю входить в нее и выходить, ее идеальная киска становится всё более влажной с каждым движением моего члена.

— Такая узкая. Влажная. И такая чертовски готовая к тому, чтобы ее накачали моей спермой, — я снова и снова бьюсь бедрами о ее задницу. — Тебе это нравится, верно?

Ее стенки ритмично сжимается вокруг моего члена, и я знаю, что она собирается кончить.

Хочет она того или нет.

Сгибая руку, я крепче сжимаю ее шею, углубляя свои толчки.

— Ты не можешь сопротивляться этому, любимая. Твоя пизда была создана для того, чтобы принимать мой член. Он всегда будет заставлять тебя кончать. Я всегда буду заставлять тебя кончать.

Капли слез с ее лица падают мне на плечо, когда ее тело, наконец, уступает тому, в чем оно так нуждается. Ее влажные стенки сжимаются вокруг меня, и тело напрягается подо мной.

— Моя хорошая девочка, — стону я ей в ухо, врезаясь в нее и продолжая лишать ее возможности дышать. Ее тело обмякает подо мной, когда она балансирует на грани сознания. Не ослабляя хватки, я яростно вхожу в нее еще несколько раз, прежде чем заполнить ее идеальную киску. Не сдерживаю стон, когда кончаю, и каждый всплеск спермы из моего члена лучше предыдущего.

Ослабив хватку, я убираю руку от ее шеи, и Кора прижимается лицом к моему плечу. Осторожно опускаю ее лицо на камни под нами, затем слезаю с ее обмякшего тела и засовываю свой опустошенный член обратно в штаны. Опускаюсь на колени рядом с ней, поднимаю ее почти безжизненное тело на руки и направляюсь в дом. Я едва могу отвести от нее взгляд. Даже с пятнами крови и размазанной тушью на лице, она невероятно красива.

Моя идеальная маленькая Кора.

Я несу ее наверх, прямо в свою комнату, и продолжаю держать на руках, пока включаю воду, чтобы набрать ванну. Как только вода достигает комфортной температуры, я кладу ее на коврик в ванной и быстро раздеваюсь сам, прежде чем помочь ей раздеться.

— Ты в ужасном состоянии, любимая, — бормочу я в основном себе под нос. Она вся в крови. На ее коленях и локтях следы от ударов о булыжники мостовой, когда я трахал ее так, как ей было нужно. На левой щеке у нее небольшая ссадина, вероятно, от удара при падении, а на подбородке кровь.

Подхватив ее на руки, я забираюсь вместе с ней в ванну. Осторожно опускаю нас обоих в теплую воду, и Кора вздрагивает, когда вода касается ее кожи.

Я крепко прижимаю ее к себе, когда она резко открывает глаза.

— С возвращением, любимая.

Глава 26

Кора

Открываю глаза и вижу Сэмюэля — такого спокойного, с нежностью в глазах, — который снова прижимается ко мне, и я открываю рот, чтобы закричать. Но не успев быстро среагировать, обнаруживаю, как он уже накрывает мой рот своей рукой, заглушая ладонью мой крик.

— Мы не будем этого делать, — он сжимает мои щеки с такой силой, что я вздрагиваю. — Я позволил тебе насладиться моментом. И себе тоже. Теперь ты будешь вести себя хорошо, а я буду держать себя в руках.

Крепкая хватка на моем лице ослабевает, и он проводит пальцами по моей челюсти, прежде чем окунуть их в воду. Погрузив руку в воду, он подносит сложенную чашечкой ладонь, полную воды, к моему лицу. Я вздрагиваю и отстраняюсь, когда вода попадает мне в лицо.

— Ты испачкалась, — он нежно проводит мокрой рукой по моему лицу. Кровь с водой — моя кровь, — стекает по его руке, когда он отстраняется. Когда я вынимаю свои руки из воды, то обнаруживаю, что они полностью покрыты ссадинами. Кровь всё еще сочится из самых глубоких из них.

Сэмюэль нежно берет меня за руку, слегка поглаживая большим пальцем тыльную сторону ладони, и подносит ее к своему лицу. Я напрягаюсь, сопротивляясь, но он сжимает ее достаточно сильно, чтобы добиться моего согласия, и подносит мою окровавленную ладонь к своим губам. Он оставляет нежный влажный поцелуй в центре моей ладони, оставляя на своих губах глубокий вишневый оттенок, когда убирает мою руку.

— Ты позволишь мне позаботиться о тебе, Кора.

Опускает мою руку обратно в воду, прежде чем усадить меня к себе на колени. Разводит бедра, и моя задница скользит между ним по гладкому фарфору ванны. Он обнимает меня одной рукой и прижимает спиной к своей груди. Вздох, который он издает, когда я прижимаюсь к нему, одновременно и успокаивает, и пугает.

— Пож… — начинаю умолять, когда он меня останавливает, нежно прижав палец к моим губам и тихо прошептав на ухо:

— Ты ведь говорила мне, что тебе нравится, как я забочусь о тебе, — он берет мочалку и начинает водить ей по чувствительной и поврежденной коже на моей руке. — Ты позволишь мне о тебе позаботиться, хочешь ты этого или нет.

И вот, я сижу напротив него, а он продолжает убирать беспорядок, который я сама натворила, и мое сердце бешено колотится, когда он смывает кровь. Адреналин, страх и неуверенность в себе текут по моим венам, пока я сражаюсь сама с собой.

Убежать ли от монстра?

Или подчиниться мужчине, в которого я влюбилась?

— Вот моя хорошая девочка, — в голосе Сэмюэля звучит гордость, когда я с готовностью развожу бедра, чтобы он мог вымыть между ними. Я с облегчением замечаю, что его прикосновения без какого-либо сексуального намерения, а просто методичны и заботливы, когда он вытирает с меня последние капли крови и спермы.

Выжимая воду с мочалки, он цепляет ее на кран, а затем обхватывает меня руками и прижимает к себе. Не крепко и не удушающе, а с любовью.

— Ты научишься, — говорит он, прильнув к моей шее.

— Чему научусь? — мой подбородок дрожит, когда я задаю этот вопрос.

— Я знаю, что для тебя лучше и что именно тебе нужно, любимая.

От его слов всё тело покрывается мурашками.

— Иногда тебе может не нравиться то, что тебе на самом деле нужно, — проводит ладонью по моей руке, замечая мою дрожь, — но так будет лучше для тебя.

Мои веки трепещут, когда я пытаюсь сдержать подступающие слезы.

Как такое возможно, чтобы мой желудок скрутился, а сердце затрепетало одновременно?

Полюбит ли меня этот человек?

И позаботиться ли обо мне?

Или я окажусь такой же, как «остальные»?

Мертвой.

В той папке детектива Майклза не было ничего, кроме имени и, возможно, фотографии.

Сэмюэль выдергивает пробку из ванны, и внезапное журчание воды отвлекает меня от моих мыслей. Он высвобождает меня из своих объятий и слегка подталкивает локтем, побуждая встать. Пока я это делаю, он поднимается позади меня и вылезает из ванны.

Схватив два полотенца, он оборачивает одно из них вокруг меня и поднимает меня из ванны, опуская ногами на плюшевый коврик, прежде чем обернуть другое полотенце вокруг своей талии.