Видимо, сработало сарафанное радио, и девушки потеряли к ней интерес, ведь она не могла ответить на их «важный» вопрос.

Зоя обошла весь особняк, куда доступ был только для гостей. Она больше не просила ничего у старика, увидев его во второй раз, курящим трубку у смотрового окна второго этажа. Зосе не нравились правила про королевну и пролетарий, который обязан принести, унести, подать… Расстроилась немного, не понимая совершенно, что ищет. Встала рядом, сложив руки перед собой.

— Будет дождь, — выпустив кольцо дыма, старик продолжал смотреть вдаль.

Зоя не спорила. Легко строить из себя пророка, когда знаешь приметы или подсмотрел погоду на завтра. Только интернета и связи здесь нет… Значит, угадывает.

— В конце месяца снег выпадет, — не осталась в долгу Зося. Чего тут гадать? Зима близко, значица, в ноябре будут первые заморозки.

— Медведь заляжет в спячку, — старик запыхал синюшными губами, обхватив мундштук.

Зоя запрокинула голову, придумывая новый ответ для дедулькиного ребуса. Старик косился в ее сторону. Он был внимателен… Крайне подозрителен и насторожен. Смотрел на ее лицо пристально. Хотелось поднять руки и потрогать свои щеки руками, понять, что он там такое разглядел. В душу на мягких лапах проникало сомнение, что слова местного погодного астролога что-то значат.

Тонким писком в ушах шли помехи и Зося отступила, просто кивнув. Хрен с ним! Пусть медведи в спячку… Ей тоже не помешает. Попрощавшись, пошла в сторону жилых комнат.

Обнаружив номер, который был закреплен за Кречетом пустым, обрадовалась. После нервной и долгой дороги Зоя задремала. Она честно пыталась бороться со сном, но проигрывала усталости. Не помог ни выпитый кофе в компании странного старика, ни интересные витиеватые речи...

«Чуточку полежу и мне будет легче» — устроилась на кровати и мягкое ложе поглотило ее в видения морфея.

Снилось, как Валера смотрит на нее со стороны. Реалистичные вздохи. Запах осенней сырости, смешанный с мужским горьковатым потом. Почувствовав, что действительно в спальне не одна, обернулась.

Когда-то Зося любила смотреть как ее мужчина раздевается, пламенно горя глазами, в которых читалось обещание близости и ласки.

Когда-то Зоя, растекалась патокой под ним, комкая руками простыни и стонала в губы: «еще», выгибаясь навстречу.

Когда-то все его слова имели значение.

Неделю назад Зося ненавидела мужа. Люто. Словно не было между ними более десятка лет брака. Кречет разрушил ее, окунул в полное дерьмо. Хотел, чтобы она босая и беременная шла за ним, как собака на привязи, соглашаясь на любые подачки и предложения. Вещи, которых касался Валера, хотелось сжечь. Кожу, куда прикасался сточить наждачкой до мяса.

В какой-то момент природа сжалилась и прекратила натягивать струны внутри. Многие из них порвались с треском. Зою отпустило немного. Так устроен человек, чтобы защититься от травмы, он будто каменеет, эмоции застывают, кристаллизуются. И вот, перед вами циничный ехидна с острыми шипами.

— Ты в душ собирался, — ее губы дернулись, но тут же загасили улыбку. — Спать будешь в другом месте. Ключ от номера водителя в прихожей на столике. Или ты не в себе и забыл, что мы разводимся? — подняла бровь.

— Я все помню, — он опустил глаза, не выдержав ее циничного взгляда. — Зось, надеюсь, ты когда-нибудь простишь меня. Зось, я чуть не умер сегодня.

— Чуть — не считается, — в ее голосе совсем не было ни теплоты, ни жалости.

— Ты не можешь так говорить, родная, — дернулся и посмотрел самым искренним взором, на какой был способен. — Моя Зая всегда была доброй, понимающей, настоящей, — выпалил отчаянно, с расстановкой, словно с трибуны выступал.

Женщина захохотала. От ее злого смеха пробежал холодок по коже. Кречет и так замерз стоять в одних трусах… Беспомощный, жалкий и запачканный. Да, до сих пор грязь на его руках уже въелась в кожу, он пропитался ею. Пропах гнильцой.

— Заи больше нет. Уходи, Кречет. Я приехала только для того, чтобы все закончилось, и Настя не пострадала из-за твоего блядства и наркоманских закидонов.

— Я. Не. Наркоман! — топнул ногой. — Не передергивай.

Зоины глаза сползли ниже… Туда, где член опал и вяло трепыхался в такт своему хозяину. Презрительная улыбка испортила красоту ее губ.

Кречет отчетливо понял, что это и правда… Конец.

— Из моих слов ты выбрал только фразу о себе? Про дочь ничего спросить не хочешь? — Валерий потерялся на дне ее зеленых глаз.

Зоя никогда не ждала от мужа рекордов и принимала его таким, порой нерешительным, иногда спонтанным. Кречет не всегда сам знал, чего хотел. Зойка даже шутила, что ПМС у него чаще, нежели у жены. Ему всегда нужно было подсказывать важные даты, что через неделю, допустим, у них юбилей свадьбы или у Насти день ангела по ее христианскому имени, данному при крещении. Папиной дочкой Настена не была, не доверяла секретики, не каталась на плечах в детстве… Но, он же ее любил!

В душевой слышен шелест воды, под который Зоя возвращалась в прошлое. Ведь было же хорошее, доброе, светлое в их с Кречетом общей жизни. Где оно? Есть за что зацепиться?

«Отпусти его и иди дальше, не стой Зоя в котловане, где все разрушено и стерто в пыль. Рви! Правильнее рывком снимать присохшие бинты, чем продлевать боль, потихоньку отрывая» — подсказывал внутренний голос.

Валера вышел, накинув сверху длинный халат. Взглянул на жену, казавшуюся спящей. Почувствовал себя отвергнутым. Она что-то говорила про дочь, и Кречет надеялся на продолжение разговора.

Спит, видишь ли… Ну, ладно.

Сгреб ключи в прихожей. Еще раз прислушался, надеясь, что позовет его Зоя, окликнет. Это была какая-то другая тишина, затаившаяся в засаде, она будто только и ждала его ухода. «Так и будешь до утра здесь стоять, дурачина?» — усмехнулся своей наивной надежде на примирении с Зоей.

Валера мерным шагом приближался к двери, где был номер водителя. Полы его халата разлетались по сторонам, оголяя волосатые ноги. Тапочки казенные без задников хлопали по пяткам.

— Огоньку не найдется? — грудным голосом с хрипотцой спросила девица.

Он посмотрел, как эскортница зажимает фильтр сигареты ярко накрашенными губами. Отделившись от стены, подходит ближе… Смотрит, будто сейчас Кречет изящным движением, словно фокусник вынет зажигалку. Из жопы? В карманах у него точно ничего нет.

— Курить вредно, — недовольно поморщился от ее навязчивой вульгарности.

Есть девки, которые выгляди как девственницы, только что вышедшие из школы благородных христианок, но данный экземпляр не из их числа. Таких Валера обходил стороной. Брезговал.

Отповедь Валеры ее не спугнула. Блондинка скинула с плеч накидку из голубых перьев, оставшись в одном обтягивающем корсете без бретелей и полупрозрачной юбке, сквозь которую видно стринги. Намеренно она вторглась в его личное пространство, упершись объемным бюстом в мужскую грудь.

— Даже спичек не найдется для девушки? — вскинула брови. Мимика поползла на крашеной мордахе. Шлюха уже не так была уверена в себе и начала злиться.

Банально было ответить: «Где здесь девушка?» и начать озираться по сторонам.

— Спичек нет. Денег нет. Проваливай, — процедил Кречет, не собирался уступать, наученный Глорией. Сначала твари надо спички, а потом она захочет твою жизнь забрать. Вежливость тоже не для нее.

Валера оттолкнул блондинку в сторону, как ширму смахнув за плечо.

— Чтобы у тебя хрен отсох! — зашипела девка кармические проклятия.

Кречет уже дошел до двери, схватился за ручку, но остановился. Обернулся через плечо.

— Матильду нашли у сараев со вспоротым брюхом. Хочешь быть следующей?

— Зоя, пошли ужинать? — к ней зашла Тоня, светясь от счастья, аж глазам больно.

Бывают же энергетически светлые люди-зажигалочки? Так, увидишь Антонину и кажется, что все хорошо... Что нехорошо, то можно исправить. Тоня улыбается и боль в груди, как рукой сняло.