Ева встряхнула зонт и поставила его сушиться возле двери. Она взяла мою стиснутую ладонь в свою и взволнованно улыбнулась.

— Готова?

— Даже близко нет, – пробормотала я.

Она рассмеялась и потянула меня в дом.

Внутри уже было полно народу. Здесь царила духота, возникшая от сотен влажных, переполненных гормонами тел, тесно прижатых друг к другу.

— Давай сначала выпьем. Хочу успеть до появления Ашера, – прокричала Ева мне в ухо.

Музыка закладывала уши. Какая-то незнакомая мне рэп-песня орала так громко, что вибрировал пол. Ева схватила меня за руку и потащила сквозь толпу. Никто не отступал с дороги, пока мы проталкивались через людей. Отовсюду раздавались голоса на высоких тонах, возбужденные или пьяные, сложно было сказать. Вероятно, и то, и другое. Я уже решила, что не буду пить, так как через час мне нужно было отвезти нас домой.

Это всего на час, Лиллиан. Успокойся.

Мы прошли через прихожую – место, почти такое же большое, как весь первый этаж моего дома. Огромная лестница разветвлялась в двух направлениях, и ученики толпились на верхних этажах, опираясь на перила и глядя на толпу, собравшуюся внизу. Здесь было не менее двухсот человек. Это было безумие.

— Кажется, сюда! – Крикнула Ева мне в ухо и повернула налево, направляясь по коридору с черно-белой плиткой на полу и темно-красными стенами.

Стены были усеяны снимками в рамках, и я разглядывала их, пока мы шли. Беккет и его отец. Я не была близко знакома с самым богатым парнем в школе, но не могла отрицать, что он был красив.

Мы прошли по относительно тихому коридору, а затем снова оказались в шумной суматохе. Кухня. Она была огромной, с высокими потолками и мраморными столами. Панорамные окна открывали вид на темную ночь и далекие огни Хэйд-Харбора. Значит, это была та сторона дома, которая выходит на обрыв. Держу пари, что при свете дня отсюда открывался потрясающий вид, не то чтобы у меня были какие-то причины находиться в доме Андерсонов днем.

— Как ты так хорошо ориентируешься здесь? – поинтересовалась я, пока мы пробирались сквозь толпу, собравшуюся перед стойкой, где, судя по всему, стояли напитки.

— Из-за мамы. Она работает здесь уже много лет. Иногда я прихожу с ней, – сказала Ева, ее голос потускнел.

Точно. Мама Евы и Ашера зарабатывала уборкой чужих домой, у неё было множество клиентов по всему городу. Мне стало интересно, насколько странно было для Ашера, что его мама убиралась в доме его лучшего друга.

Мы подошли к стойке, и я ошарашено уставилась на кучу бутылок. Похоже, Беккет не пожалел средств для гостей. Здесь было все, что только можно выпить, пунш, газированные напитки и, в довершение всего, в самом конце стойки - бармен, одетый в черное, который с театральным изяществом смешивал коктейли.

— Бармен на школьной вечеринке? Это безумие.

Ева рассмеялась.

— В наши дни их называют миксологами, и расслабься. Если Беккет, мать его, Андерсон, хочет тратить свои деньги на это, то какая разница?

Конечно, она была права. Я ненавидела осуждающий голос, который всегда ворчал в моей голове. Он звучал как у моих родителей. Я могла слышать их слова даже находясь далеко от них. Чтобы предугадать мамины насмешки над роскошной сервировкой кухни, не требовалось её присутствие здесь.

— Давай, выпей и успокойся немного, – произнесла Ева, хватая бутылку пива.

— Нет, мне нельзя. Мне еще садиться за руль, помнишь? – Я посмотрела на часы. — Примерно через пятьдесят минут.

— Прекрати! Ты нервируешь меня, – пожаловалась Ева. — Сейчас мы здесь. Давай немного повеселимся.

Я вздохнула, когда она надулась на меня. Черт. Я никогда не могла отказать ей.

— Как скажешь. Но, как только станет слишком скучно или твой брат поднимет шум, мы уйдем. – Я схватила банку колы и открыла ее.

Ева победно ухмыльнулась и притянула меня к себе, обнимая.

— Спасибо, ты потрясающая. А теперь, может, пойдем осмотримся, потусуемся с ребятами, или вроде того?

— С кем мы будем тусоваться?

— Не знаю. – Ева прикусила губу. — Давай просто немного пройдемся и посмотрим, кто здесь есть.

Звучало ужасно, но я кивнула. На кухне был яркий свет, и мне хотелось раствориться в толпе. Пара хоккеистов уже смотрели в мою сторону. Оставалось надеяться, что они не расскажут отцу о том, что видели меня здесь. Он был бы разочарован. Это всегда был худший исход. Я могла бы вынести гнев, ярость, наказание, все вышеперечисленное сразу. Что угодно, только не его разочарование.

Мы вышли из кухни и направились дальше по коридору.

— Пойдем в домик у бассейна. Там есть бильярд и игровые автоматы, – сказала Ева.

— Вау, ты и вправду знаешь здесь все. – Было немного странно, что она никогда не упоминала об этом раньше, но у меня не было времени подумать об этом, потому что мы снова вышли под дождь.

Мы побежали к новому месту назначения, по пути миновав огромный бассейн. Дождь рябил на поверхности воды, и я могла только представить, насколько та была холодной.

Мы добрались до домика как раз в тот момент, когда открылась дверь. Я подавила стон, когда увидела, кто оттуда выходит.

Уинтер и ее лучшая подруга Селена. Селена была королевой сук в школе Хэйд Харбор Хай, а также главной чирлидершей футбольной команды. Высокая и стройная крашеная блондинка, она была абсолютно уверена в своих силах. Селена оглядела нас обоих, прежде чем на ее лице появилась ехидная улыбка.

— Вау, Ева, я не знала, что ты тоже здесь, – сказала она фальшиво дружелюбным голосом.

— Да, Уинтер упоминала о вечеринке, так что я просто решила прийти, – сказала Ева.

Я знала, как разговор с Селеной причинял ей боль. Несколько лет подряд она пробовалась в группу поддержки и всегда была на порядок лучше остальных, но ее так и не взяли. Наконец она спросила Селену, почему ее никогда не выбирали.

«Милая, забота о наших футболистах и поездки на их игры обходятся недешево. Я не хотела, чтобы ты переживала из-за этого. Так будет лучше.»

Я могла слышать ее слова в своей голове, ведь Ева повторяла их так часто. Это очень расстроило ее, но, в конце концов, она пришла в норму. В любом случае, моя подруга была слишком крутой, чтобы быть чирлидершей. С черным лаком на ногтях и темно-красной помадой Ева придерживалась готического стиля, который никак не сочетался с рубашками-поло и обрезанными шортами Селены и Уинтер.

Селена поднесла розовый ноготь к губам.

— И ты решила взять с собой Жучка? Смелый выбор.

Жучка. Меня охватило раздражение, но я не подала виду. Селена искала слабину, а я не собиралась ее давать. Хотя я ненавидела это прозвище. Ненавидела. Выступите с одним докладом о том, почему микробы и жуки – это круто и как вы хотите изучать эпидемиологию, и в итоге получите самое нелицеприятное прозвище в мире. Урок усвоен, но, похоже, слишком поздно. В последний раз, когда я проверяла, быть неисправимо скучной не являлось преступлением, но я все равно несла за это наказание.

— Без разницы. Я хочу выпить, – вмешалась Уинтер из-за спины подруги, в ее прекрасных голубых глазах читалась скука.

Имя Уинтер прекрасно подходило ей. Она обладала ледяной, отстраненной энергией, которая никогда не ослабевала. Девушка действительно была ледышкой. С ее необыкновенно голубыми глазами и белокурыми волосами она была настоящей снежной королевой. Селена пыталась подражать естественной красоте подруги, но у нее ничего не получалось. Уинтер была почти так же богата, как Беккет, или так я слышала, и всегда казалась смертельно скучающей. Селена закатила глаза, но пропустила нас.

— Повеселись на вечеринке, Ева. И ты тоже, Жучок.

Я сделала длинный вдох через нос, обращаясь к своему внутреннему дзен-монаху. Отвечать Селене было пустой тратой времени. Совсем скоро я окажусь на другом конце страны, начну новую жизнь в калифорнийском колледже, буду выступать с докладами о жуках перед людьми, которым это действительно интересно. Я не могла дождаться.