То-то Гите хотелось его Хосе Антнонио Бандерасом обозвать! Сразу почувствовала его хуанистую натуру...

– Я – лицензированный кладоискатель, – тем временем продолжал Бардем. – Тоже маг, но не такой сильный, как ваш муж.

Гиты тихонько хмыкнула: способности у гостя были совсем дохленькие, она их еле почувствовала.

– Мне нужен темный маг для нескольких разовых работ, – бормотал Бардем. – Жаль, конечно, что я господина Акополуса не застал. Но вы передайте, что я щедро заплачу!

Видно, он уже окончательно потерял надежду очаровать Гиту, раз о деньгах заговорил. Даже его поросенок приуныл – уткнулся пятачком в руку хозяина и ушки опустил, прикрывая глаза.

Все-таки свое мокрое белье Гита с балкона забрала. Еле дождалась, пока Бардем пройдет через калитку, и сразу же побежала наверх. Но заносить стирку в ванную не стала, не было времени. Отдала всю охапку Чарике – хотелось надеяться, что скелеты ничего не перепутают.

Однако, до мэрии Гите все-таки пришлось ехать на извозчике, так опаздывала. Она знала, что соседки осудят ее за такое транжирство, но время поджимало.

А в мэрии выяснилось,что спешила она зря – Йолика на месте не было.

–Ваш муж уже был здесь, в бумагах везде расписался,–бубнил магвоевода Блынгван.

Он говорил официальным тоном, но при этом как-то подозрительно прятал глаза:

–Мы с ним все обсудили, вам осталось только свои подписи оставить...

Он положил перед Гитой стопку бумаг и кивнул на чернильницу, стоявшую на столе.

–А как это вы без меня справились?–недовольно проворчала Гита.

Она еще не совсем успокоилась после утреннего переполоха, хотелось рычать и кусать всех подряд.

–Вдруг я не согласна? – магичка задумчиво посмотрела на офицера, будто прикидывая, стоит с ним ругаться или нет.

–С чем не согласны?–удивился Блынгван.

Он постоял несколько секунд, недоуменно нахмурившись, а потом осторожно спросил:

–Вы передумали жить у нас? Разводитесь с Акополусом и возвращаетесь домой?

Лицо магвоеводы мимо его воли посветлело, он еле сдерживал довольную улыбку.

Еще бы ему не улыбаться! Попаданка была хронической головной болью Блынгвана. Мало того, что на нее приходилось постоянно оформлять кипу каких-то документов, так еще и Йолик рядом с ней становился неуправляемым. Раньше он был немного растяпистым темным, ничуть не страшным магом смерти. Временами становился даже послушным... А теперь, видишь ли, свое агентство надумал открыть! Разгуливал по городу в каком-то жутком дырявом балахоне, постоянно афиши расклеивал со своими портретами. Местные барышни по нему с ума сходили, включая средних дочек самого Блынгвана.

Может, магичка и не поняла бы, какую глупость ляпнула, если бы не светящаяся радостью физиономия офицера. Глаза магвоеводы затуманились, он даже облизнулся в предвкушении.

"Тревога, тревога, тревога, волк украл зайча-а-ат",–внутренний плеер Гиты вдруг оживился и это было дурным знаком.

Что-о? Блынгван всерьез, что ли, собрался Гиту назад отправить? Пусть и не надеется, Йолик ему этого не позволит!

Магичка торопливо схватила перо, макнула в чернильницу и поставила свой росчерк на верхнем листе. Отлично получилось, где следующий? Вторая подпись вышла слегка корявой, но кляксы нет–уже хорошо. Признаться честно, с чернилами Гита так и не смогла подружиться, в доме Йолика пользовалась более привычными шариковыми ручками, которые они оба регулярно наколдовывали.

Кстати, а куда, собственно, ее Акополус подевался? Должен был здесь ждать...

–Вы куда моего мужа дели?

Гита в шутку это спросила, улыбаясь, а Блынгван как-то подозрительно дернулся:

–Никуда я его не девал!–буркнул и снова глаза отвел.

Та-а-ак! Это что же здесь такое происходит, а? Йолик успел что-то натворить?

–Надеюсь, он не в клоповнике сидит?–осторожно спросила Гита.

–Нет, конечно! Что вы так волнуетесь?–пробормотал Блынгван.

Он встал со стула, забрал бумаги, лежавшие перед Гитой, и подошел к сейфу. Открыл его и, лишь спрятавшись за металлической массивной дверцей, сообщил:

–В архиве ваш Акополус, заявка на него пришла.

–Вы, что ли, снова его на субботник отправили?!–взвилась Гита.– Почему так часто?! Онвесь день там проковыряется, придет домой грязный по уши. Я его после прошлой трудовой вахты еле отмыла.

–А зачем было мыть?–спросил Блынгван из-за дверцы.–Он же темный–на нем не видно.

И сам захихикал над своей незамысловатой шуткой.

"Вжик, вжик, вжик! Кто на новенького?"–назойливо заиграло в голове Гиты.

Она даже кулаки сжала, так ей захотелось чернильницей в сейф запустить. Но сдержалась: Блынгван–при исполнении, так и до депортации можно допрыгаться.

Раньше слова "субботник" в этом мире не знали, оно появилось с легкой руки Гиты. Так они с мужем называли общественные отработки, которые магпорядок им регулярно подбрасывал. Не за деньги, конечно – за талоны на питание в офицерской столовой.Но возражать ни Гита, ни Йолик не смели– надо отдать должное Блынгвану, к магу смерти он относился лояльно, многое прощал. Понимал, что у темного своя специфика работы. Под крылышком у Блынгвана им обоим жилось спокойно.

Уже на подходах к архиву Гита услышала голос мужа, он доносился из раскрытых окон первого этажа. Ему вторил слегка писклявый голосок госпожи Кадебурочки, начальницы этого уважаемого заведения.

– Вы что, специально разводите книжных червей, чтобы я их выводил? –возмущался Йолик.–Не так давно я проводил здесь зачистку, а сейчас снова полно. Прикармливаете их, что ли?

–Хи-хи, вы, наверное, шутите? Чем же я их прикормлю?

–Списанными делами, чем же еще?

–Вы такой шутник, хи-хи, шутник... Они сами, хи-хи, откуда-то появляются. Наверное, завистницы мне их подбрасывают, хи-хи...

"Мы червячки, мы червяки, мы очень любим яблочки", –тут же замурлыкал плеер Гиты.

Магичка лишь тяжело вздохнула, услышав его. У госпожи Кадебурочки всегда было много работы для Йолика, при виде темного она всегда начинала нервно хихикать. А сам Йолик после отработки в архиве всегда приходил домой взвинченный, огрызался по поводу и без. Похоже, сегодняшний день закончится так же нервно, как и начался.

При виде законной жены Йолика госпоже Кадибурочке –дородной даме с пышной прической и на удивление высоким голосом–моментально перехотелось смеяться. Темный завершал свою работу в гробовом молчании двух женщин, которые будто бы и не враждуют, но и общаться друг с другом не жаждут.

Гиту такая атмосфера напрягала, а муж, наоборот, повеселел. Расправившись с отработкой, он подхватил свою любимую под руку и повел ее в дорогой ресторан. Мол, его жена такая красивая сегодня, что обедать с ней в другом, менее пафосном, месте–себя не уважать.

Кто бы отказался от такого предложения? Точно не Гита!

Но в ресторане ее ждал сюрприз:

–Хр-хр-р... Хр-рю!–раздалось у магички за спиной, когда они с мужем, весело болтая, ждали горячее.

Гита недовольно поморщилась: навязчивый Хулио Бандерлог–или как его там?–был здесь, в ресторане. Магичка так и не сказала о его визите мужу, не до того им было. Но разве с такими настырными гостями что-то можно забыть?

Энергичный красавчик уже успел переодеться–хотя на улице стояла жара, явился в дорогущем летнем костюме, даже бабочку не забыл нацепить. И, конечно же, с поросенком в руках!

Правда, надо отдать должное Барсессуалию–Барсик звучало слишком просто для такого роскошного заведения–он вел себя очень воспитанно. Не хрюкал, не визжал, лишь скромно улыбался. Да-да, поросенок умел улыбаться, Гита могла поклясться в этом.

Кстати, он тоже переоделся–обычный голубой бантик сменил на изысканно-серебристый. Одним словом, полностью соответствовал этому месту, даже официанты поглядывали на него с уважением.