– Для чего культивировать в семье такой дар? Наверное, я бы костьми легла, но мой ребенок не получил бы от меня такой «подарок». Есть достаточно разрешенных ритуалов и еще больше условно запрещенных!

– Я слышала, что истинный ее матушки не захотел с ней быть, – с сочувствием проговорила Дея. – Это, вероятно, было ударом для госпожи Лейас. А насчет ритуалов я не знаю, страшно это все. Не хочется лишний раз привлекать к себе внимание богов. Да и мало ли как на Печати скажется.

Леди Дельсийе криво улыбнулась и проворчала:

– Одни беды от этой истинности.

– Не говори так!

– Представь, что завтра Талборд признается, что давно увидел в тебе свою половинку, – фыркнула Рианет. – Просто был дурак и не понимал своего счастья.

Деорис передернулась и буркнула:

– Дошутишься. Нет, мой истинный далеко. Это я точно чувствую.

Перешучиваясь, подруги дошли до комнаты и, закрыв дверь, принялись согревать чайник и накрывать на стол. После медитации страшно хотелось чего-нибудь сладкого, а из прежних запасов остались только карамельки да последняя порция заварки.

– Хорошо, что нам пока нельзя покидать Академию, – буркнула Дея. – А то бы я с ума сошла, глядя на сладости, которые не могу купить. Я те деньги, что сэкономила, родителям подсунула. Трудно им приходится, а я еще не скоро смогу помогать.

Рианет согласно кивнула. Она знала, что семья Деи влезла в страшные долги, лишь бы выучить дочь. Оттого многие простые вещи стали им недоступны.

Сама леди Дельсийе не то чтобы привыкла сорить деньгами, но раньше она имела ежемесячное содержание и постоянно обновляющийся гардероб. С одной стороны, ткань выбирала матушка, с другой стороны, все подходило идеально: Диноя Дельсийе тщательно следила за тем, чтобы ее дочь выглядела превосходно.

– Я забыла! – выкрикнула Рианет. – Совсем забыла!

– Что? – нахмурилась Деорис, а после с ужасом уточнила: – Еще домашка?!

– Нет, – хмыкнула леди Дельсийе, – тут мы с тобой молодцы.

В тот вечер, после разговора с деканом, у Рианет не было ни сил, ни желания разбираться с документами, и она просто бросила их в стол.

– Сейчас-сейчас, – пропыхтела Рианет, вытаскивая папку, на которую уже успела сложить несколько учебников и тетрадей. – Так, смотри. Ничего себе!

Сумма, перечисленная лордом Талбордом-старшим, была очень впечатляющей. Лет пять Рианет могла обновлять гардероб, заказывать обеды в ресторанах и не работать. А уж в сочетании с домом… Отличный стартовый капитал!

– Что там? – Деорис сгорала от любопытства. – Боги безымянные, я никогда не видела столько нулей!

Рианет же в это время рассматривала план дома и, оценив количество комнат, а также наличие двух флигелей, пришла к единственно верному решению. Правда, начать стоило издалека:

– Декан додавил Талборда-старшего, и тот заплатил за действия своего сына, да еще и дом в пригороде мне отписал. Твои родители не хотят переехать?

Дея, читавшая в этот момент описание особняка, подняла на подругу недоверчивый взгляд.

– Ты серьезно?

– Абсолютно, – кивнула Рианет. – Это безопасный район. Вы можете занять вот этот флигель, посмотри. Он примыкает к дому, имеет свой подъезд. Кухня, кладовая, столовая – это только первый этаж. На втором две спальни, объединенные третьей, проходной комнатой.

– Я… Я не знаю. Это слишком.

– А для меня одной такой дом не слишком? – хмыкнула Рианет. – Да, лорд и леди Дельсийе наверняка захотят помириться. Теперь-то, когда Талборды расщедрились, а над родом завис впечатляющий топор правосудия. Но я не хочу примирения. Твои родители показали мне, какой должна быть семья, Дея. Я не знаю, какой может быть сестринская связь, но ты мне определено ближе кого-либо в этом мире. Кроме…

– Кроме Нэйра Келберда, но это другое, – подмигнула Деорис. – Давай картишки раскинем? Мне надо подумать, как преподнести это родителям.

– Легко, – улыбнулась Рианет, – я оформлю этот флигель на тебя, вместе с куском сада. И ты пригласишь родителей к себе, а не ко мне.

– Сдурела?! Зачем? Я верю тебе и твоим словам безо всяких бумаг, – ахнула госпожа Брихт.

– А я тебе. Но к дому должны прилагаться документы, – серьезно сказала Рианет. – Чтобы жить счастливо, нужна уверенность в крыше над головой. Я задумалась об этом недавно, когда оказалась отрезана от семейного благосостояния. До всего этого я просто жила и не думала о том, что меня ждет в будущем. Где я буду жить, что буду есть. Потом… Ты и сама знаешь, что потом события понеслись вскачь и я оказалась подвешена в воздухе. Это неприятное чувство, и я не хочу, чтобы ты или твои родители считали, что вы живете в моем доме из милости. Это будет наш дом.

«Позднее ты узнаешь, что это будет твой дом, потому что мой будет там же, где и Нэйра. А Нэйр принадлежит Санталю, – с легкой грустью подумала Рианет. – Но для этого разговора пока слишком рано».

Деорис и не догадывалась о том, какие мысли бродят в голове подруги. Вместо этого она сосредоточенно разыскивала колоду.

– Нам обеим надо отвлечься. Не уверена, что смогу увидеть что-то серьезное, но можно попробовать узнать общее ощущение.

– Ты не обязана, – тихо сказала Рианет.

– Я сама предложила, – напомнила Деорис и протянула подруге найденную колоду. – Считай.

Рианет кивнула, прижала карты к сердцу и принялась считать. Она думала о себе, о Нэйре и пыталась понять, что же ее не устраивает в происходящем.

"Теперь мне даже не требуется благословение родителей", – подумала она и тут же отругала себя за такую мысль.

Иногда леди Дельсийе боялась того, чем кончится расследование дознавателей. Что, если наказание будет слишком жестоким?

– Готово. – Рианет протянула колоду подруге.

Сосредоточенно раскладывая карты, Дея только похмыкивала себе под нос. А после, отложив колоду, она серьезно посмотрела на подругу.

– Тебе не хватает уверенности в себе. Ты не веришь, что можешь быть просто любима.

– Так карты сказали? – поежилась Рианет.

– Нет, это я тебе говорю. Давно хотела сказать, – поправилась Дея. – Дело в том, что я вижу, какими взглядами вы обменивались с Келбердом.

Леди Дельсийе вздохнула и, не зная, что ответить подруге, кивнула на карты:

– А у них какое мнение?

– Много снега и льда. – Госпожа Брихт перевела взгляд на карты. – Алмазные искорки в воздухе. И общее ощущение тепла и уюта. Теперь ты рассказывай.

Рианет отвела взгляд:

– Да нечего вроде бы рассказывать.

– Если нечего, то, конечно, не рассказывай, – согласилась подруга. – Я, наверное, в душевые наведаюсь, а потом и спать можно лечь.

И леди Дельсийе не выдержала:

– Нэйр мой истинный.

Деорис издала невнятный возглас, а потом, подхватишись с постели, раскинула руки и выпалила:

– Спасибо! Спасибо, боги безымянные! Я боялась, что в пару ей вы назначите такого же малахольного и всепрощающего, но нет, вы справились на отлично!

– Дея!

– Нет, а что, скажешь, что я не права?! – подбоченилась госпожа Брихт. – Или ты забыла, как хотела в воду броситься, когда твоего любимого коня отравили?

Рианет как молнией прошило. У нее ведь и правда был конь. Она его любила. А потом…

"Один из тех сундуков, – ясно осознала леди Дельсийе. – Воспоминания о Каштане лежат в одном из тех сундуков".

– Прости, мне не стоило тебе об этом напоминать, – повинилась Деорис. – Но в остальном я считаю, что я права: Нэйр сможет защитить вас обоих.

– От кого? – отмахнулась Рианет.

На это Дея только фыркнула:

– Был бы защитник, а от кого спасти – найдется! Или ты что-то недоговариваешь?

Леди Дельсийе уклончиво ответила:

– У Нэйра есть тайна, и я не могу ее открыть. Но из-за этого он давным-давно решил не открываться своей истиной. Но мне он открылся, потому что…

– Потому что полюбил, – припечатала Деорис. – Знаешь, в любовных романах истинному партнерству приписывают свойства магического приворота. Встретились и поняли, что жить друг без друга не могут. Но на деле все не так. Печать дает подсказку, что именно этот человек твой лучший партнер. Но дальше решаем уже мы.