Деорис из кабинета вышла первой, за ней выскользнула Рианет и, притворив дверь, криво усмехнулась:

– Вот моя истинная ценность – живой накопитель магии.

– Тебе не нужно было вмешиваться, – буркнула Дея. – То есть я рада, что это не я там буду. Но мне так за тебя обидно! Ненавижу, когда вот так в разные стороны эмоции бьют.

– Как он сказал, решение было принято заранее. Зачем только нас двоих тащили? Чтобы команда думала, что их голоса имеют значение? – предположила Рианет.

– Возможно, – вздохнула Деорис.

В этот момент дверь декана приоткрылась, и к подругам подлетела бумажная птичка.

– Зато нас не накажут за опоздание на занятие, – чуть повеселела госпожа Брихт. – Вперед! Посмотрим, как перекосит Придиру!

К сожалению, декана арифмантов на занятии не оказалось, вместо нее за кафедрой стоял ее помощник. Один из тех, что раздавал тестовые листы.

– Займите свои места, – брезгливо бросил он, даже не посмотрев на протянутый лист.

Леди Дельсийе окинула взглядом аудиторию и с трудом сдержала недоуменный возглас: студентов было очень мало. Что арифмантов, что боевых магов. По сути, за столами сидели только четверокурсники-первокурсники.

С трудом отбросив лишние мысли, Рианет посмотрела на мужчину, что стоял за кафедрой, и спокойно проговорила:

– Зафиксируйте причину нашего опоздания. Не зря же декан Лин-Торванс время свое тратил.

– И бумагу, – кивнула Деорис.

Раздраженно цокнув, мужчина взял лист и шлепнул по нему своей учительской печатью. Документ, успевший побывать птичкой, тут же рассыпался разноцветными искрами.

– Надеюсь, теперь вы перестанете мешать учебному процессу? – едко спросил он.

Подруги, не говоря ни слова, сели на свои места и, быстро достав тетради, приготовились внимать.

– Из-за несобранности и неорганизованности некоторых студентов я вынужден повторить начало нашего занятия, – занудно, с легкой брезгливостью проговорил помощник декана арифмантов. – Меня зовут Герман Аврен, я преподаю основу арифмантики первым и вторым курсам. Вы все – новички, поэтому вам будет прочитан дополнительный курс. За полгода вы должны будете сдать все зачеты с первого по третий курс.

Кто-то застонал, и Аврен тут же ехидно бросил:

– А вы думали, что можно просто прийти на четвертый курс, и все? Нет. Это только Грене не хочет видеть неумех в своих оранжереях свыше необходимого. Но он и не берет к себе никого из «попрыгунчиков» на старшие курсы.

Тут господин Аврен немного помолчал и вернулся к основной теме разговора:

– Итак, мы с вами будем работать в связке теории с практикой. Одно парное занятие, затем зачет. На самом деле ничего страшного в этом нет, вы все обязательно сдадите.

С этими словами он ободряюще улыбнулся той части студентов, что была бежево-синей.

– Открывайте тетради, – приказал он, обернувшись в красно-черным.

– Все-таки истинное волшебство в магически заверенных документах, – вздохнула Деорис, перелистывая исписанные листы в поисках чистого. – Ничего бы он не объяснил, если бы не бумажка нашего декана.

– Если бы мы опоздали дольше, чем на пять минут, то он тоже ничего не стал бы повторять, – напомнила Рианет.

– Тишина в аудитории, – хмуро произнес Аврен. – Известно, что субмагические нити, интенсифицированные восходящим потоком чистой энергии, становятся видимы в частных случаях конгруэнтности непосредственно нитей и зрительных артефактов…

Деорис сдалась минут через десять – прекратив записывать лекцию, госпожа Брихт начала рисовать карточные масти, оплетенные цветами.

Укоризненно вздохнув, Рианет продолжила записывать непонятные термины. Но минут через двадцать и ей пришлось признать, что это не имеет никакого смысла! Бросив осторожный взгляд на ряды арифмантов, она задумчиво прищурилась. Лекцию не записывал никто. Студенты развлекались тем же самым, что и Дея, – вовсю рисовали в своих конспектах.

– На следующем занятии вас ждет опрос, посвященный последнему лекционному материалу, – подытожил Герман Аврен и хлопнул в ладоши. – С теоретической частью мы закончили. У вас есть несколько минут для перерыва, после чего жду всех в лаборатории А-одиннадцать.

Он вышел первым, следом за ним потянулись и арифманты.

– Что ж, они нашли способ поквитаться с нами за сданный тест, – вздохнула Дея. – Ты что-нибудь поняла?

– Я не уверена, – осторожно проговорила Рианет. – Сначала он, кажется, говорил о природной магии. Приставка «суб» в арифмантике, как и в целительстве, означает «под». А термин подмагические нити – это те тонкие линии, которые проходят внутри земли. Ну, внутри всего на самом деле. Вокруг этих линий колеблется дымка, которая и есть магия, которой мы пользуемся. Все эти линии разные, и, чтобы их рассмотреть, нужно настраивать артефакторные очки.

– Погоди, так мы это делали на первом курсе бытовой школы, – вскинулась Деорис. – Чтобы рассмотреть землю в своем саду и правильно высадить розы! На зеленое сажать, на желтое не желательно, на красное и черное – точно нельзя.

– Вот, об этом он говорил вначале. Меня смущает слово «конгруэнтность» – оно к арифмантике вообще отношения не имеет! Это в некотором смысле согласованность системы между собой. Целостность. А субмагические нити ни с чем не могут быть целостны, они сами по себе. Ими, говорят, могли оперировать маги душ.

– Некросы?! – тихонечко вскрикнула Дея.

– Уже доказано, что некромантия – это некромантия, а те, кого мы привыкли звать некросами, воздействуют на живых, а не на мертвых, – задумчиво проговорила Рианет. – И очень обижаются на некрасивую кличку. Они маги душ, живых и мертвых.

Через несколько минут стало ясно, что леди Дельсийе права: в лаборатории им выдали громоздкие, устаревшие артефакторские очки, магические карты, а после отправили в парк.

– И учтите, что все субмагические нити посчитаны и запротоколированы, так что не пытайтесь выдумать что-то новое, – ехидно улыбнулся Аврен. – Сейчас ваши карты пусты. Когда выберете себе место для исследования, влейте каплю силы в бумагу, и на ней проявится выбранная вами часть парка. У вас час. И помните: вы должны нанести на карту не менее трех субмагических нитей.

Сказав все это, он тут же потерял к студентам интерес. Оставшись стоять у преподавательского стола, он вытащил пухлую записную книжку и что-то в ней вычеркнул. Затем резко ее захлопнул и, выдвинув ящик стола, бросил ее туда.

– Вам что-то непонятно? – резко бросил он.

Вздрогнув, Рианет огляделась и поняла, что все, кроме них с Деей, уже вышли из лаборатории.

– Нет, ваша лекция была более чем очевидна, – спокойно ответила леди Дельсийе. – Доброго дня.

Медленно развернувшись, она выплыла из лаборатории так плавно, словно у нее на голове вновь покоится стопка книг.

– Хотела бы и я так ходить, – вздохнула Деорис.

– Так в чем же проблема? – улыбнулась Рианет. – За вечер я прокляну всю твою одежду, и, как только ты ссутулишься, ощутишь сотню жгучих крапивных укусов. Еще создам для тебя колье с иглами, что будут колоть…

– Не надо! – Деорис со смехом вскинула руки. – Не надо. К чему такие сложности, у меня и так неплохая осанка.

– Вполне, – согласилась Рианет. – Больше того, ты держишь голову получше некоторых леди.

В последней фразе леди Дельсийе сквозила грусть. Она все еще помнила поместье Герссон, где юной наследнице позволялось скакать на лошади, рвать яблоки в саду и, смеясь, раскачивать качель так, что дух замирал. К сожалению, Дельсийе и Герссоны не сдружились. Что не поделили старшие, Рианет так никогда и не узнала, а вот залитое солнцем поместье, лохматые собаки и громкий детский смех навсегда остались в ее памяти. Навсегда стали индикатором счастья. Если верить ему, то в роду Дельсийе не то что счастье, там даже радость не ночевала…

– Рианет?

– Вспомнила Герссонов.

– Семья мастеров зелий, да? Их владения находились в графстве Аргеланд, – припомнила Деорис.

– Не владения, – покачала головой Рианет. – Они арендовали земли для выращивания магических трав.