Михаил открыл дверь кабинета и крикнул так, чтобы его слышали и на первом этаже.

— Пока всё спокойно, но сохраняем бдительность. Ждём ещё час!

— Принято, — подтвердили приехавшие с ним бойцы и трое сотрудников сегодня закрытого «на учёт» офиса.

Михаил вернулся за стол уехавшего по делам директора и вытащил сигарету. Но прикурить не успел — прямо над ухом раздался громкий звон и из разбитого окна, срывая жалюзи, в кабинет влетел здоровенный тяжёлый мешок.

— Бомба! — рявкнул главный дружинник и прыгнул за стол.

Судя по шуму, неизвестные атаковали и другие помещения, в том числе и на первом этаже. Прошло три секунды, но взрыва не последовало, вместо него снизу снова послышался звон, грохот и следом громкий крик.

— Всем лежать мордами в пол!

Михаил вскочил, и в тот же миг через окно влетел силуэт и сбил его с ног. Но мужчина не просто так возглавлял дружину барона. Он ловко перекатился, вскочил на ноги, а его ТТ уже смотрел в грудь нападавшему. На том была темно-серая форма, а на лице маска.

Щёлк, щёлк — один за другим зазвучали осечки.

— Мимо. — Глаза нападавшего прищурились. — Смотри, как надо.

Он нажал спуск неказистого пневматического оружия. Михаил не сомневался, что пули из него защита легко отобьёт, и прыгнул на стрелка.

Вернее, хотел — очередь прошила его насквозь и швырнула на стену.

— Достаньте тех, кто в подвале! — раздался властный голос снизу. — Там двое ещё живы.

— А с остальными что делать?

— Проведите быстрый опрос! Тех, кто согласен сотрудничать и сдать своего хозяина, пакуйте в машины, вон того оставьте полиции. Тех, кто не хочет, — добить. Не забудьте собрать все мешки. У вас минута!

— Ты слышал, дружок? — Боец в маске сел на корточки. — Будешь сотрудничать?

— Нет, — вместе с ответом с губ Михаила сорвались кровавые пузыри.

— На нет и суда нет. — Боец встал и навёл дуло автомата в лицо дружиннику. — Не переживай, скоро ты встретишь много своих друзей.

Он подмигнул и нажал на спуск.

Справа и слева от дороги раскинулись поля, а на горизонте появилась деревня. Кустово. Что это я не догадался свою деревню в Акулово переименовать? Впрочем, ладно, и так хорошо звучит.

— Засуетились! — довольно крикнул в салон Феникс. Сам он уже давно торчал в люке и разглядывал происходящее в бинокль.

— Хорошо, — машинально кивнул я, хотя и без подсказок лучше других видел, что происходит.

Деревенька была ухоженной и весьма зажиточной, но располагалась в районе, куда монстры почти не добираются. И, строя двухметровый хлипкий бревенчатый забор, жители явно не ожидали увидеть рядом с ним армию. Вот и спрашивается: зачем тогда выёживаться?

Дружина барона высыпала на ограду, а люди испуганно попрятались в домах. Идеально! Никакого тяжёлого вооружения или даже гранатомётов у защищающихся не было.

Приблизившись на сто метров к воротам, наши машины быстро развернулись и встали в линию поперёк дороги. Да, пришлось изрядно попортить поля с уже колосящейся пшеницей, но что делать.

— Кто вы такие? — донесся голос из громкоговорителя.

— Нам нужно пять минут! — крикнул мне Виктор Харитонович.

Я кивнул и подошёл к машине с мегафоном.

— Раз, раз! Как слышно⁈

Слышно оказалось так хорошо, что я сам чуть не вздрогнул, а Рыбак едва не уронил на ногу свой конец ствола от пушки. За что получил гневную отповедь от Топора.

— Я граф Акулов! И за сегодняшнее уничтожение моей собственности и убийство моих людей я официально объявляю войну барону Кустову. У вас есть пять минут, чтобы вытолкать его за ворота и отдать мне. Если вы этого не сделаете, вся ближайшая к нам часть забора и люди на ней будут уничтожены. Время пошло.

Я опустил микрофон и принялся наблюдать за тем, как быстро и со знанием дела мои гвардейцы собирают привезённую с собой артиллерию. Да, закон империи запрещал использовать снайперский винтовки, гранатометы и некоторые другие штуки. При этом запрет на кустарные изделия не распространялся. Должно быть это было связано с желанием императора подстегнуть производство и новые разработки. Конечно, при определенных раскладах к нам потом может приехать проверка, но мы найдем, что ей показать.

Мой взгляд упал на кузов ближайшего грузовика, и там я увидел сразу два женских лица. Непонятно, что делающая здесь Аня улыбалась во все тридцать два и показывала мне большой палец. А вот Мила смотрела серьёзно, а что она чувствует, понять я не мог.

С забора что-то кричали про незаконное вторжение и переговоры, но никакого желания вслушиваться я не испытывал. У меня был план, и я его придерживался.

— Готово, ваше сиятельство! — отрапортовал Виктор Харитонович.

— Через тридцать секунд начнём, — кивнул я. — Огонь по моей команде.

— Тридцатисекундная готовность! — рявкнул полковник.

Время прошло быстро, и я поднял руку.

Взревели двигатели грузовиков, за которыми находились собранные пушки, и все они немного отъехали, открывая зону обстрела. И вот только увидев нацеленные на стены крупнокалиберные стволы, защитники окончательно поняли, что шутки закончились.

Я дал самым умным из них пять секунд и махнул рукой.

— Огонь! — рявкнул Виктор Харитонович, и пушки жахнули.

Хлипкую стену буквально разнесло в щепки, а всё вокруг окутало огнём и дымом.

Я подождал, пока шум уляжется, и снова взял микрофон.

— Все, кто не сложит оружие и не выйдет сюда в течение трёх минут, будут уничтожены. Время пошло!

Демонстрация силы сработала: основная масса дружинников барона поняла, что сопротивление бесполезно, и они с поднятыми руками вышли наружу.

Их тут же повязали, а ко мне подбежал Виктор Харитонович.

— Пленные говорят, что барон с группой приближенных заперся в своём доме, вон тот трёхэтажный в центре с красной крышей.

Да уж. Кустов от скромности не страдал и поставил усадьбу точно напротив ворот.

— Один залп, и от него ничего не останется, — набросил идею не желающий рисковать бойцами полковник.

И, безусловно, здравое зерно в этой идее было немалым, ведь так или иначе барона в живых я оставлять не планировал. Но минусов всё-таки больше: во-первых, там были и невинные люди вроде служанок и семьи Кустова. А во-вторых, у меня сутки на разграбление после его смерти. Зачем ломать, если там можно чем-то поживиться?

— Жахните по правому углу первого этажа. — Я показал пальцем. — Только из чего-то не самого мощного, так, исключительно для ускорения переговоров.

— Есть!

Полковник подбежал к расчёту одной из пушек, и уже через полминуты она громыхнула. А следом полыхнул угол усадьбы, и вместо него осталась чёрная дымящаяся дыра. Глаз-алмаз — как раз в этой комнате мирных не было. Не повезло только стоящему с автоматом у окна дружиннику.

— Заезжаем! — крикнул я и нырнул в уже открытую дверь стоящего рядом личного внедорожника.

Часть гвардейцев запрыгнули прямо на крыши или подножки тронувшихся машин, другие побежали рядом. Через две минуты покалеченная усадьба оказалась в нашем кольце.

— Кто не выйдет через три минуты, умрёт! — объявил я в мегафон, не вылезая из внедорожника.

— Там из окна кричат! — сообщил снова высунувшийся в люк Феникс. — Впрочем, ничего нового. Про то, что мы не имеем права и что всех нас пошлют валить лес, а вас, граф, повесят.

— Неинтересно, — усмехнулся я и посмотрел на наручные часы. — Две минуты.

Когда осталось тридцать секунд, произошло то, на что я рассчитывал, — бунт. Не желающие умирать дружинники скрутили своего хозяина и выволокли его наружу.

Вот теперь можно и выходить!

Едва я оказался снаружи, ко мне в ожидании приказов подбежали Виктор Харитонович и Свят.

— Найти всё, что имеет колеса, и забить под завязку трофеями! Вызвать все наши грузовики и их тоже загрузить.

— Ты не имеешь права! — заверещал стоящий на коленях тридцатилетний брюнет. — Ты пожалеешь!