Лоуи коротко рявкнул.

— О, я согласен, мастер Лоубакка, — сказал Эм Тиди. — Я определённо предпочитаю, чтобы мои планеты и спутники были целыми и невредимыми.

Лоуи закончил процедуры отключения корабля, и Джейна щёлкнула переключателем, выдвинув посадочный трап. Хан Соло и Чубакка уже вышли из «Тысячелетнего сокола».

— Смотри, вон мама и Энакин, — сказала Джейна, указывая на передние иллюминаторы и прикрывая глаза от яркого послеполуденного солнца.

Наблюдая, как его отец спускается по трапу «Сокола» и заключает Лею в объятия, Джейсен внезапно вспомнил, почему он был так взволнован. Сегодня вечером вся семья Соло будет в полном составе праздновать день рождения его матери.

Джейсен расстегнул ремни безопасности. Он с вызовом улыбнулся сестре.

— Наперегонки с тобой!

Прежде, чем она успела сказать «Чего же ты ждёшь?», он вскочил со своего места и ринулся к выходу.

В тот вечер сотни факелов мерцали в тёплом ночном воздухе, украшая Великий храм на Явине-4. Они горели в каждом углу на всех уровнях пирамиды, образуя блестящие зигзагообразные колонны по обе стороны лестниц.

Джейна посмотрела на длинные деревянные столы, за которыми праздновали день рождения её матери. Джедаи — ученики и наставники, инженеры Новой Республики и несколько высокопоставленных лиц, прибывших с Корусанта, как раз начинали расходиться, но Хан, Люк, близнецы и Энакин решили остаться на небольшое, более личное торжество вместе с ближайшими друзьями семьи, Чубаккой, Лоуи и Тенел Ка. В окружении мужа и детей Лея казалась необычайно расслабленной и довольной.

— С днём рождения, мама, — сказала Джейна.

— Я не могла бы желать более замечательного подарка, чем то, чтобы вся моя семья была со мной, — ответила Лея. — Это такое необычное событие в последнее время. И ваш отец окутал это путешествие, в которое вы все отправились, такой таинственностью.

Джейна внезапно задумалась: вдруг они с Джейсеном выбрали для своей матери неправильный подарок. Не будет ли Лея разочарована тем, что они привезли? Не вызовет ли это слишком много болезненных воспоминаний о её потерянном доме на Альдераане? Что, если это только опечалит её?

Хан обнял Лею.

— Детям нужно тебе кое-что преподнести. Они приготовили для тебя нечто особенное.

Джейна взглянула на Энакина, который быстро понял намёк. Её младший брат всегда был проницательным.

— Я пойду первым, — сказал он.

Откинув с глаз прядь прямых каштановых волос, Энакин осторожно положил на стол перед матерью завёрнутый пакет размером с его кулак.

Лея осторожно потянула завязки и развернула блестящую сетку, закрывавшую подарок.

— О, Энакин. Это прекрасно, — сказала она, поднимая крошечную каменную копию Великого храма, маленький зиккурат, выполненный с мельчайшими деталями.

— Я использовал голограмму в качестве шаблона. Я сделал это из осколков разбитого камня от храма, кусочки были раздроблены слишком мелко, чтобы использовать их при восстановлении. Это для того, чтобы напомнить тебе, как храм будет выглядеть снова, когда мы всё закончим.

У Джейны перехватило горло при виде огромной пирамиды, снова целой, пусть и в миниатюре. Она кивнула Джейсену, который полез под своё сиденье, вытащил подарок, который они принесли, и с тихим стуком поставил его на стол.

Мать одарила их благодарной улыбкой.

— Тяжёлое... Что это, камень?

Джейна подготовила речь, но внезапно обнаружила, что не может вспомнить слова. Она молча наблюдала, как её мать разворачивает яркую ткань, в которой лежал осколок Альдераана. Лоубакка и Тенел Ка молча и пристально смотрели на него.

Лея изучила подарок, провела пальцами по сверкающей гранёной поверхности металла, который будто потрескивал от электричества.

— Это с Альдераана, верно? — шепотом спросила она.

— Мы хотели, чтобы у тебя была особая частичка твоего дома, — сказала Джейна напряжённым голосом. — Мы знаем, как много значил для тебя Альдераан, и что Империя уничтожила его, но в некотором смысле он на самом деле не исчез. Мы тоже дети Альдераана, потому что ты передала нам то, чему там научилась. В некотором смысле, дух Альдераана по-прежнему жив.

— Это из ядра планеты, — добавил Джейсен. — От самого сердца.

Слёзы наполнили глаза Леи.

— Да, я знаю, что это от самого сердца, — сказала она. — От сердца Альдераана, да и от вашего тоже. Сердце — это единственное, что Империя никогда не смогла бы уничтожить. Те из нас, кто выжил — кого не было на планете, когда она была взорвана, — носят сердце Альдераана внутри себя. И мы передаём его нашим детям.

— И, кстати, о детях Альдераана, — вставил Хан, глядя на близнецов, — мы с твоей мамой и Люком поговорили с Рейнаром сегодня днём, рассказали ему о событиях, связанных с Бобой Феттом и Нолаа Тарконой, и что за голову его отца назначена награда.

— Хан сказал мне, что твой друг Зекк предложил помочь нам в поисках Борнана Тула, — сказала Лея. — Это смелый поступок с его стороны. Он должен знать, что это будет опасно.

— О, я уверена, он знает, — заверила Джейна. — Но он изменился. Я думаю, меняется всё. Нам просто нужно усердно работать, чтобы извлечь максимум пользы из всех этих перемен.

Внезапно она почувствовала укол вины за свой эгоизм. В волнении от воссоединения со своей семьёй Джейна совершенно забыла о Рейнаре. На данный момент у молодого человека не было никакой надежды увидеть своих родителей или каких-либо других родственников. Он даже не был уверен, что его отец всё ещё жив.

— Рейнару сейчас действительно не помешали бы хорошие друзья, — сказал Люк. Тон её дяди был мягким, но Джейна услышала в его словах лёгкий упрёк. Она решила почаще вовлекать другого юношу в их повседневные занятия. Взглянув на Джейсена, она увидела, что те же мысли, казалось, проносились и в его голове.

— Факт, — пробормотала Тенел Ка.

Лоубакка задумчиво зарычал.

Лея подняла чашу сока джури.

— За семью, — сказала она.

Хан поднял свою чашу и коснулся краем её бокала.

— И за то, чтобы ценить то, что у нас есть — пока это у нас есть.

— За семью, — эхом повторили Джейсен, Джейна, Энакин, Тенел Ка и двое восторженных вуки.

Все они подняли свои кубки и выпили.