— Вообще-то, да. Я заехал-то, собственно, повидать всех вас, поменять машину да выдать новые инструкции. Мои ближайшие перспективы весьма туманны, а новое владение требует присмотра и управления. Поместье — это, конечно, хорошо, но Дикое поле — это совсем иные масштабы. Согласитесь, для уровня клана ханство подходит намного больше.

— Скажите, Олег Иванович, — осведомилась Комарова, — а вы всерьёз намерены взвалить на себя управление степью?

— Увы, да. По тамошним законам я могу передать трон другому лицу лишь через три года. А кроме того, одна из моих жен, оказывается, происходит из рода основателей ханства. Так что скинуть этот актив по-быстрому не выйдет. Опять же, титул хана дает совсем иной статус, и все имперские князья формально должны мне в пояс кланяться и руку лобызать. А со Львовым я и вовсе могу себе позволить быть на короткой ноге. Разумеется, есть нюансы, но в целом ситуация обстоит именно так.

— Олег Иванович, давайте всё это обсудим дома. Кухарка уже вовсю стряпает праздничный ужин. Честное слово, и мы, и все слуги поместья очень рады вашему визиту.

— Лично я — с удовольствием! Сейчас огорчу одного бравого инспектора ИАИ, да поедем.

Олег энергично потер руки и отправился к патрульной машине.

— Господин инспектор, будьте добры вернуть мне документы. Сейчас багги прицепят на буксир вон к тому джипу и утащат ко мне в поместье. И никакие законы и правила не будут нарушены.

— Вы так думаете?

Рыжие брови Тараканова грозно сошлись к переносице.

— Насколько я могу видеть, ваш, с позволения сказать, автомобиль является самоделкой. Он не прошел технического освидетельствования, и передвигаться по дорогам имеет право только будучи погруженным на специальное транспортное средство. А вот, кстати, и оно.

Инспектор вышел из патрульной машины и выпрямился во весь рост, демонстрируя своё превосходство над отдельно взятым ханом. И вправду: к месту столкновения интересов подкатил ярко разрисованный эвакуатор.

— Грузите это, — велел водителю эвакуатора старший унтер-офицер, некультурно тыча пальцем в багги.

Наталья Степановна испуганно прижала руки к груди. Олег, надо признать, тоже несколько тормознул. Но тут вмешалась госпожа Комарова. Звонко цокая шпильками по асфальту — а это еще нужно суметь — она подошла к водителю эвакуатора:

— Скажите, молодой человек: вы служите в полиции, или полицейские нанимают вас за деньги?

— Э-э-э…

Взгляд водителя скользнул по лицу Комаровой, затем опустился чуть ниже и намертво влип в то самое место женской блузки, где Анна Ярославна заблаговременно расстегнула две верхние пуговки.

— А не подскажете, сколько они вам за этот выезд заплатят?

Комарова принялась теребить третью пуговку.

— Э-э-э…

— Прекрасно. Грузите багги на свой драндулет. Я плачу вам сто рублей сверх обычного тарифа за то, что вы доставите аппарат к вон той усадьбе, — она указала на виднеющуюся сквозь листву крышу.

— Что вы себе позволяете! — несколько запоздало вступил Тараканов.

— Выполняю ваши требования, — мило улыбнулась Комарова. — Сейчас машину моего господина погрузят на приспособленное для этого транспортное средство и перевезут на частную территорию с полным соблюдением имперского законодательства. Потрудитесь вернуть документы, инспектор.

— Но…

Старший унтер-офицер судорожно искал достойный повод и, казалось, нашел:

— Но поскольку господин Песцов въехал в империю по документам иного государства, у него в паспорте должна стоять виза, а также отметка о пересечении границы. В противном случае, нахождение его в империи незаконно, и он подлежит немедленной депортации.

Комарова улыбнулась ещё приветливей.

— Вообще-то, господин инспектор, контроль за соблюдением визового режима выходит за рамки ваших полномочий, но я, так и быть, вам отвечу.

Она поглядела на водителя эвакуатора тем особенным женским взглядом, от которого у мужчин сбивается сердечный ритм, а в области промежности начинают потрескивать брюки.

— Молодой человек, будьте так добры: включите новостной канал и сделайте радио погромче.

Молодой человек, напрочь загипнотизированный Анной Ярославной, не отводя глаз от женщины, протянул руку и выкрутил регулятор громкости на полную. «На сопредельной территории», — захрипел динамик, — «именуемой так же Диким полем, произошла смена власти. Во главе государства встал молодой имперский дворянин Песцов Олег Иванович».

Комарова в одну секунду из роковой красотки превратилась в ледяную офисную стерву.

— Господин…

Она опустила глаза на грудь инспектора, отыскала взглядом нашивку с фамилией.

— Господин Тараканов, согласно нормам международного права, первые лица государства обладают дипломатическим иммунитетом. Стыдно не знать такие вещи.

Произнеся эту фразу, она развернулась и отбедральной походкой опытной модели отправилась к джипу, на ходу, не оборачиваясь, поманив за собой эвакуатор. Элегантным движением села на заднее сиденье, закрыла дверь. И не увидела, как лицо старшего унтер-офицера приобрело цвет усов. Усы же при этом стремительно обвисали.

Песцову даже стало жаль мужика: не для себя ведь старался, за государство радел.

— Не переживайте вы так, — сочувственно сказал он. — Нынче вам просто не повезло. Но на ваш век нарушителей хватит.

Где-то в императорском дворце

Львов отключил звук у здоровенного, в половину стены, телевизора. На экране ликовала толпа, ехала колонна грузовиков, возвращающая домой людей, и поминутно возникала фотография Песцова, ещё гимназических времен.

Император поморщился: этот пацан становился слишком популярным. А ведь его еще предстоит награждать! Как-никак, подвигов насовершал, роту степняков единолично разнес в клочья, ценные трофеи добыл, успешный рейд в тыл врага совершил, вскрыл заговор европейцев. По совокупности, если подумать, тянет на героя империи. Ну на Георгия — так точно. Причем, по меньшей мере, сразу на третью степень. А потом переговоры, официальные протокольные мероприятия, и опять Песцов на первых полосах газет, да на первых местах в рейтингах популярности.

— Ревнуешь?

Женщина подошла неслышно, прижалась щекой к плечу, окутала своего мужчину легким пряным ароматом.

— Не стоит, пустое это. Народ легко меняет своих кумиров. Через месяц начнется чемпионат мира по футболу, и про Песцова тут же забудут. А своего императора будут помнить все и всегда. Надо лишь правильно преподнести твою роль во всей этой истории. Думаю, Песцов будет не против честно поделиться с тобой славой, он умный мальчик. Поверь, он предпочтёт отсидеться в тени. Ему не по нраву вся эта шумиха.

Император повернулся, обнял свою женщину, мягко поцеловал в висок:

— Ты, как всегда, права.

Где-то в Европе

В большой комнате за столом сидели люди, общим числом двенадцать. Мужчины и женщины, помоложе и в годах. Премьер-министр стоял перед столом, и поджилки у него тряслись. Такой катастрофы он не мог представить в самых плохих раскладах. Максимум, если всё пошло бы совсем плохо, Европа должна была отступить на исходные позиции, компенсировав при этом свои потери и серьезно навредив главному противнику. Но этот Песцов, он выскочил неизвестно откуда, словно паяц из коробочки. Выскочил и всё испортил. Сумел нагадить так, что Европе теперь сто лет не отмыться от всего потока дерьма, что пролился на неё в последние два дня.

— Что вы скажете в своё оправдание?

Высокая и тощая, как жердь, старуха с лошадиным лицом в упор глянула на премьера. Теперь уже, надо полагать, бывшего. На улицах бушует толпа, требует отставки кабинета. Фондовые биржи лихорадит, убытки колоссальны. В Африке, почуяв немочь белого господина, снова принялись бунтовать аборигены. Армия не справляется, а потенциальные рекруты вместо того, чтобы осаждать рекрутинговые конторы, осаждают здание парламента.

— Это проклятая случайность, форсмажор!