Как и во всех вышеперечисленных цивилизациях, божества выполняли двоякую роль, менявшуюся от племени к племени: тот же Койот, упоминавшийся как герой, считался противоположностью богов (однако не врагом) у калифорнийского племени маиду. Несмотря на то что у индейцев не было единой религии, у некоторых племен, в силу многообразия американского коренного населения, были общие божества, как, например, Большой Косматый Змей (особое перевоплощение мексиканского пернатого змея) у племен Новой Мексики пиут, моно, пима, юма и многих других, который, обитая в преисподней, властвовал над всем живущим на земле, включая животных и растения. Он мог принести человеку богатство, однако водить с ним дружбу считалось опасным делом[541].
Безусловно, в религиях индейцев, также как и у других народов, действовали злые духи, неся ответственность за определенные невзгоды и неприятности: не веривший в игру судьбы человек взваливал ответственность за необъяснимую или необъясненную «ошибку» на демона, одиноко живущего посреди лесной глуши или в зарослях кустарника. Таким злым духом для племени сиу было чудище Иуа, проглатывающее или калечащее людей и животных, порождающее болезни своим отравляющим дыханием и порой проносящееся над землей, как ураган[542].
Однако подобный тип демона не был достоянием одних только индейцев; он живет в легендах многих народов под другими именами и в разных обличьях. Его можно сравнить с Пеусом у тамилов, косматым трупоядным демоном, по ночам высасывающим кровь из трупов, а также с Псезполникой («Полуденной дамой») у сербов, спускающейся к людям во время уборки урожая. Она сводит с ума и отрезает серпом головы и конечности или же пролетает над полями, круша все на своем пути; это бог огня Страт у западных славян; это Кайя, превращающаяся в змею или дикого кабана, чтобы строить козни на островах Новая Британия в Тихом океане...
Ибо народы верят, что со времен предвечной ночи остались злые и добрые духи. Однако добрые духи могут совершать жестокие поступки, а злые духи — добрые. А почему так происходит, остается загадкой сверхъестественных сил. Когда индейцы из племени хопис во время великой засухи взывают к небу, прося пролить дождь, они отправляются вначале к норе, где обитают опасные гремучие змеи, и, отловив рептилий, помещают их в большой глиняный сосуд, перед которым начинают читать заклинания, так как верят, что змеи — посланцы богов дождей. Затем они исполняют танец дождя, начинающийся с песнопения и барабанной дроби, а потом под предводительством жрецов с ритуально раскрашенными лицами имитируют змеиные телодвижения. «Заклинатель приближается к священному сосуду, ловко выхватывает змею из сосуда и держит в зубах, не причиняя себе никакого вреда!»[543]
Будучи у западных цивилизаций символом зла, змея в представлении индейцев воплощает живительные силы земли и — как бы уточнили греки — потусторонние силы, с которыми люди хотели бы жить в мире. Вот удивительный рассказ очевидца церемонии «змея-антилопа»:
«Присутствующие уселись кружком, скрестив ноги и коленями касаясь соседа. Один индеец открыл глиняный кувшин, и в тот момент, когда раздалось тихое и стройное пение, он вытряхнул из сосуда около шестидесяти змей. Под звуки песнопения змеи стали расползаться по сторонам, не выпуская из поля зрения неподвижно сидящих и поющих людей... Вдруг одна из самых крупных змей подползла к старику, певшему с закрытыми глазами, и, свернувшись клубочком на его скрещенных коленях, задремала...» Вопреки расхожему мнению, как уточнил американец, поведавший нам эту удивительную историю, у змей не вырывают ядовитые зубы и не опустошают мешочки с ядом. Тем не менее принимаются меры предосторожности. Участники церемонии предварительно выпивают коктейль под названием «шукнга» (противоядие), и им же натирают руки, перед тем как отправиться на охоту[544].
Индеец шагает по священной земле предков с таким же чувством, какое охватывает при сходных обстоятельствах грека, проникнувшись сознанием, что он — главное действующее лицо вселенского братства. Такое братство может принять магическую форму, подобно той, которая существовала под именем «ман» в Меланезии и «оренда» у ирокезов. «Оренда, — пишет Мосс — нечто иное, как власть, и власть мистическая. Природа оживает лишь тогда, когда в нее вселяется оренда. Боги, духи и люди — все наделены орендой. Такие природные явления, как грозы, происходят в результате деятельности оренды этих природных явлений»[545]. Оренда лежит в основе духа всеобщей любви. «Стрекоза зовется «способствующей созреванию кукурузы», ибо, если она стрекочет в жару, это означает, что ее оренда вызывает жару, столь необходимую для произрастания кукурузы»[546].
И в это братство с собственной орендой входят также животные, и когда индеец расчленяет бизона, он старается не повредить кости, убежденный в том, что тем самым помогает животному воскреснуть в нынешней жизни, а не в иной. Вот почему аккуратно складывались черепа бизонов, обнаруженные исследователями в начале нашего века в американских прериях[547]: индеец рассеивает нетронутые кости, так же как крестьянин разбрасывает косточки от плодов, которые только что съел...
Весь мир представляется индейцу сосудом жизни, в котором тесно переплелись естественное и сверхъестественное, о чем повествует миф племени ожибвае о происхождении кукурузы, вдохновивший американского поэта Лонгфелло создать знаменитую «Песнь о Гайявате». В легенде рассказывается история подростка, которому во время ритуального очистительного поста привиделся Маниту. На третий день поста, когда ослабленный голодом подросток слег, он увидел, как с неба спускается прекрасный молодой человек в богатых одеждах, сшитых из зеленого и золотистого полотна. Небожитель предложил побороться. Юноша, несмотря на слабость, принял вызов, решив скорее умереть, чем признаться в плохом самочувствии. Возвратившись на следующий день, небожитель снова стал подзадоривать больного, и так происходило во все последующие дни, пока посланец богов не объявил, что своим мужеством юноша завоевал благосклонность высших сил. Он сказал: «Завтра я буду бороться с тобой в последний раз, и после того, как одержишь победу, раздень и закопай меня. Когда закончишь, оставь мое тело покоиться в земле, но не забывай время от времени приходить на могилу, чтобы выполоть сорную траву и раз в месяц подбросить сверху ком земли». Подросток в точности выполнил указания Маниту. Однажды вечером в самом конце лета он увидел, как на месте могилы выросло стройное и высокое растение с золотой верхушкой и пышными листьями: так появилась кукуруза на благо всего человечества[548]. Таким образом, можно сделать вывод, что сверхъестественное начало лежало в основе возникновения растительного мира. После того как оренда молодого человека небесного происхождения смешалась с орендой подростка, родилась кукуруза.
Магическая власть, которую можно употребить на то, чтобы околдовать, закабалить, не является прерогативой одних только ирокезов, а всех индейцев: у племени сиу магическая власть зовется махорой, у омаха она известна под именем «нуб», у дакота — вабан, а у шошонес — покунт. Мы же будем называть ее «оренда». Все коренное население Америки верит в постоянное присутствие безымянного духа, которого необходимо почитать. Это же понятие легло в основу гипотезы «Гайя», выдвинутой английским ученым Джеймсом Ловелокком в конце XX века, в соответствии с которой наша планета должна рассматриваться как живой организм и единая система в состоянии равновесия, нарушить которое может только человек, неуемно занимающийся хозяйственной деятельностью[549].
