- Хорошо, любимый, - улыбнулась я натянуто и переключила внимание на его отца. – Александр Викторович, можете не прятать руку за спиной. Бинтов и пластырей я не боюсь.

- Перестраховался, - поджал он слегка виновато губы.

- Спасибо вам, - улыбнулась я ему тепло. – А где Тимка?

- Уснул, - ответила Екатерина Михайловна. – Время-то, обед уже.

- Мм, - только и смогла я протянуть, пока демоническая мама исчезала с поля моего зрения. Осушив стакан воды, откинулась на спинку дивана и обнаружила на себе взгляды всех людей, что были в комнате. Не смотрел только Демоня. К нему-то я и подбоченилась, снова положив голову на грудь и почти даже расслабленно выдохнула, когда он приобнял меня за плечи. аккуратно спрятала нос в сгибе его шеи и тихо-тихо выдохнула. – Сделайте что-нибудь.

- Пап, у тебя там шашлык не сгорит? – спросил он.

- Ох, ё! – спохватился мужчина и пулей выскочил из дома. Следом за ним поспешил и Матвей.

Света и Екатерина Михайловна ушли в кухонную зону, оставив нас с Демоней наедине у камина, который, к сожалению, еще никто не разжёг, ибо рано, да и тепло еще.

- Ещё что-нибудь для тебя сделать? – спросил Мирон Александрович, не спеша выпускать меня из своих объятий.

- Шоколадку, - ткнула я ею ему в нос. – Откроете? Мне нужно заесть стресс, пока все на меня как на прокаженную смотрят.

- Просто ты всех здорово напугала, - чтобы не размыкать своих объятий, Мирон Александрович открыл шоколадку зубами, прикусив уголок шуршащей упаковки. – Держи, - поднес он сладость к моим губам.

- Я не думала, что здесь намечается акт кровопускания, - взяла я шоколадку и щедро откусила побольше.

- Это случайность. Я тоже не был готов.

- Но поймали вы меня профессионально.

- Ты уже была в моих руках.

- Ну, да, - вздохнула я, снова и снова прокручивая в мыслях запах эвкалипта, с которым погружалась во тьму. – Пойду я в кухню. Может, помочь нужно?

- Хорошо, - мужская рука плавно исчезла с плеча, но, всё же, укутала напоследок меня в плед.

В кухне моя помощь не понадобилась никому. Меня тактично, но весьма настойчиво, выгнали на диван полежать и ничего не делать. Информация о том, что я чувствуя себя отлично, не послужила весомым доказательством и я все равно оказалось изгнана из кухни.

Сходила в комнату, где спал Тимка. Но через несколько минут поняла, что мое присутствие рядом с ним и мои постоянные касания к нему, делают его сон беспокойным.

Поскитавшись по дому и, не желая портить смеющуюся мужскую компанию своим дамским присутствием, а заодно, чтобы не смущать Александра Викторовича, который поспешил спрятать шампур, едва меня увидел, я решила сходить ненадолго к Рите. К счастью, идти было всего ничего, да и Матвей попросил сходить на разведку, чтобы я узнала, не нужна ли ей какая-нибудь помощь.

Глава 39

У Риты я задержалась дольше, чем планировала. Убираться в старом дачном домике оказалось куда увлекательнее, чем симулировать невесту. К счастью, Рита, узнав о том, почему я здесь, не стала задавать кучу ненужных вопросов. Лишь уточнила, кто из всех собравшихся мой молодой немолодой человек.

Рассказывать ей правду я не стала. Было бы очень глупо с моей стороны свистеть на каждом углу о фикции тогда, как сам Мирон Александрович не рассказал даже своим братьям о том, кто я есть для него на самом деле. Уж если и быть фиктивной невестой, то быт ею в глазах всех. Заодно не придется бояться, что кто-то сможет проболтаться.

На территорию Матвея я вернулась самым желанным гостем, ибо хозяин встретил меня лично и сопроводил за ручку за угол дома, чтобы начать тщательнейший допрос:

- Как там твоя одногруппница? Помощь какая-нибудь нужно? Ну, знаешь, так… по-соседски.

- Я ничего тебе не говорила, но у Риты там проблемы с электрикой и ей, скорее всего, сегодня будет не на чем спать. Потому что, когда мы передвигали старый диван, чтобы под ним помыть, у него там что-то внутри отвалилось, и теперь он проваливается.

- Молодец, агент Майя! – довольный услышанным Матвей пожал мне руку. – Сломать ради меня диван – это круто!

- Обращайся, - хохотнула я. – И ещё: тот компот, в который ты попал мячом, была последняя и единственная пища у Риты. Из-за того, что провода коротят, она боится что-либо включать в доме. Так что вот…

- А что ты ее к нам не позвала? Сидит там малая в темноте, голодная.

- Я звала, но она отказалась. И не в темноте она. В доме оказалось полно свечей, - поиграла я многозначительно бровками. - Так что думай, Матвей. Но я тебе ничего не говорила.

- Говорила? Ты? Мне? – осмотрел он меня с ног до головы, поморщившись. – Кто вы, девушка?

- Не борщи, - шутливо ткнула мужчину кулаком в плечо, и мы оба прекратили смеяться, когда к нам из-за угла выплыл Мирон Александрович с Тимкой на руках.

- Уже вернулась? – спросил он и строго посмотрел на меня и на своего брата.

- Добывала разведданные, - шепнула я заговорщицки и потянула руки к Тимке, который с радостью перекочевал ко мне. – Выспался, сладкий?

- Что за данные? – кажется, от тона, с которым был задан этот вопрос, я и Матвей, оба прижались спинами к стене и готовы были выложить вообще всё.

- Про Риту, - ответила я, пока Матвей искал глазами пути отступления. – Соседку Матвея.

- Соседку? – вопросительно выгнул бровь Демоня и теперь уде насмешливо посмотрел на Матвея. – Дурной пример заразителен?

- Это вы… ты, любимый, о чем сейчас? – сощурила я глаза, когда смысл его слов до меня дошёл.

- Да-да, и меня тоже бес в ребро, - закатил глаза Матвей.

- Это я-то дурная?! – пошла я тем временем в наступление на Демоню.

- Я сказал про пример, - попятился от меня Демоня, старательно пряча в серых глазах смешинки. – А всё остальное ты правильно поняла сама.

- То есть я, всё-таки, дурная, да? Сейчас я покажу кое-кому, кто здесь дурная или дурной. Мы с Тимкой покажем, да? – обратилась я к малышу и снова посмотрела на его отца. – Ну, всё, папочка Монечка, беги. Капец тебе!

Собрала Тимкины пальчики в крохотный кулачок и пошли мы в наступление на отступающего от нас спиной вперед Демоню.

- Май, - едва мог прятать улыбку босс.

- Получай! – мягко ткнула Тимкиным кулачком мужчине в плечо, на что тот очень плохо сыграл боль и страдания, но зато отлично рассмешил сына, отчего тот сам потянулся к папе кулачком. – Догоним папу? Догоним-догоним! – побежали мы по двору и не могли не смеяться, слыша заливистый Тимкин смех, который, словно согрел этот вечер, сделав его гораздо теплее и уютнее, чем он был всего пару минут назад.

- Шашлык готов! – крикнул Александр Викторович. – Пора накрывать стол и садиться!

- Идём, пап! – крикнул Мирон Александрович так, как если бы он был мальчишкой, гуляющим по двору до позднего вечера, а с балкона домой его звал отец. – Ну, всё, мир? – распахнул Демоня объятия.

- Мир! – возликовала я и показала Тимке, что пора обнять папу, а сама прижала щеку к мужскому плечу, пока Тимка обнимал своего папу за щеки и пытался укусить за нос.

Теплые надежные руки сгребли нас двоих и крепко прижали к широкой груди, в которой размерено билось большое сердце, что, на самом деле, было полно любви к сыну, пусть и внешне этот мужчина походил на холодный безэмоциональный камень.

Глава 40

Начало праздника за столом вышло несколько вялым и скомканным. Все собравшиеся были не особо словоохотливыми и, в основном, смотрели каждый в свою тарелку. Но затем открытое в самом начале шампанское и коньяк дали о себе знать, а над столом воцарил гул голосов и звон смеха.

Через пару часов мужики собрались в свою кучку, а женщины – в свою. Тимка, разумеется, достался нам. Мне.

Екатерина Михайловна охотно беседовала только со Светой, мне лишь доставались ни то, что обрывки некоторых фраз, а их ошметки. Я не была на нее в обиде, к счастью, демоническая мама с самого начала не скрывала своего ко мне отношения, так что ее игнорирование меня нисколько не испортило мне настроение. Может, меня бы это и задело, будь я настоящей невестой ее сыну, а так… Мне и с Тимкой было хорошо. Жалко было только Свету, которая всеми силами пыталась вести разговор так, чтобы в нем принимали участие все.