Через "не могу" отрываюсь от неё, утыкаясь лбом в переносицу.

Лёгкие хреначат на надрыв. Она опускает взгляд на мой рот и зависает, прикрыв глаза. Когда и спустя минуты ничего не меняется, тихо выбиваю:

— Ты чего, Диана?

Взгляд в глаза. Немного растерянный, но прямой. Проводит пальцем по моим губам с лёгкой дрожью, размазывая нашу общую влагу, и шуршит:

— Люблю твои губы. — давит пальцем на нижнюю, загоняя его внутрь. Тут же облизываю и принимаюсь жадно сосать. Блядь, тащусь от неё до невозможности. — И то, — опять зрительный контакт, — что ты ими делаешь.

— Дикарка… — выдыхаю, но больше ничего не говорю, захлёбываясь в синей глубине.

— Я хочу, чтобы сегодня ты сделал мне приятно.

Как же меня вставляет её прямота. Сука, в жизни таких девственниц не встречал. Да и искушённых шалав, которые говорят всё, что думают, тоже маловато видел.

Сжимаю её запястье, вынуждая освободить мой рот. Вынимает фалангу с мокрым чмоком и тут же засовывает в свой рот.

— Блядь, Дикарка, кажется, и твои губам пора найти применение получше.

— В каком смысле? — опять глаза в глаза.

Веду подушечками по персиковой плоти. Собираю нашу слюну и толкаю её в рот вместе с двумя пальцами. Демоница без какой либо скромности ведёт по ним горячим языком. Скользит между. Сосёт жадно, будто лакомство. Заталкиваю глубже, почти до основания языка. Диана давится. Отступаю. Вынимаю, но она тянется следом, в одночасье сжимая тонкими длинными пальцами запястье. Подаваясь вперёд, направляет мою руку. Как только понимает, что глубже не может, отводит назад. Имитирует именно тот процесс, о котором я думал.

Наблюдаю за её действиями, едва не срываясь на стоны, потому что представляю, что она делает это с моим членом.

Каждую секунду этого странного и грязного процесса чётко в глаза смотрит, продолжая управлять моей кистью.

— Диана, — выдохнув, вырываю руку. Лоб в лоб. — хочу, чтобы ты сделала мне минет. Хочу почувствовать твои губы на головке, твой язык на уздечке, твой влажный жар на стволе. — рассекаю своими больными фантазиями.

Знаю, что она примет и это, раз смогла принять мою тёмную сущность. К тому же она и сама этого хочет. Уже ни раз не только словами говорила, но и действиями.

Время пришло.

На её скулах растекается розовая краска, но контакт неразрывный.

Блядь, какая же она необыкновенная. Моя Аномалия.

— Уверен?

— Уверен, Дикарка. Сделаю всё, чтобы сдержать своего монстра. Пора на новый уровень. Доверишься мне?

— Доверюсь, Егор.

— Ты хоть понимаешь, о чём я тебя прошу? — выталкиваю, сжимая ладонями её покрасневшее от возбуждения и смущения лицо.

Только на секунду взгляд отводит, возвращает обратно и кивает.

— Я кое-что почитала, изучила, посмотрела, так что знаю, о чём идёт речь.

— Почитала и посмотрела? Порнуху, что ли? — глаза сами в шары превращаются от её заявления. Она никогда не перестанет меня удивлять. — Серьёзно? — тащу вверх одну бровь.

— Я предпочитаю называть это — обучающими фильмами.

Не сдержавшись, начинаю хохотать. Она включается следом. Смеёмся на всё пространство.

Прижимаю к себе. Утыкается носом в шею. Ведёт губами, не переставая смеяться.

— Обожаю тебя, Диана. — вырывается неосознанно, и мы оба зависаем, перестав ржать.

Дыхание замирает где-то за рёбрами. Сердце же в обратку срывается вскачь, до дрожи долбясь о костяной остов.

Вот и первое признание. Маленькое. Слабое. Но, сука, для меня очень важное. Знаю, что и для неё тоже.

Ди поднимает лицо вверх, сжимает ладонями мои щёки и шепчет:

— Я тебя больше, чем обожаю, Егор.

Взлёт и неизбежное падение

— Всё нужное взяла? — спрашивает Егор, забирая у меня из рук сумку.

— Всё, Коть. И одежду, и шампунь, и учебные материалы, и зарядки, и ноутбук. Ничего не забыла. — сажусь в салон, следя за парнем глазами, пока он занимает водительское место и заводит мотор. Не знаю почему, но мне нравится наблюдать за каждым его действием. — Хватит вести себя, как параноик. — подбиваю с улыбкой, пристёгивая ремень безопасности.

В дороге Северов отвлекает меня разговорами. Сосредоточившись на его голосе, полностью расслабляюсь. Чем больше я езжу с ним на машине, тем меньше паникую. Даже несмотря на то, что он перестал ползать, как черепаха. Я реально чувствую себя с ним спокойно. Так же, как с папой или с Андрюхой. Вот только чтобы научиться не впадать в истерику, когда еду с ними, мне понадобились годы. С Егором — меньше недели.

Безгранично…

Улыбнувшись на его слова о том, что НикМак звали его сегодня в клуб, кладу ладонь на бедро, медленно поднимая её выше. Парень судорожно вдыхает и перехватывает моё запястье.

— Дикарка… — рычит с предупреждением в интонациях.

Сдвигаясь на край сидушки, целую его в гладкую щёку. Вбивая в лёгкие аромат лосьона после бритья и ненавязчивого парфюма, скольжу до виска. Кончиками пальцев пробегаюсь по неустанной эрекции.

Интересно, его член хоть иногда бывает в состоянии покоя и релакса?

Обожаю дразнить его. После той ночи других срывов у Егора не было, поэтому сейчас делаю это без опаски. Мы каждый день ласкаем друг друга. С каждым разом его ласки становятся всё жарче, а мои смелее. Я напрочь забываю о том, что такое стыд. Даже когда он сдавливает моё горло, всегда делает это контролируемо. Как только понимает, что заходит слишком далеко, отпускает сам, не дожидаясь, пока я его остановлю.

Признаться честно? Мне даже нравится, когда он слегка придушивает меня. Не сильно, но адреналин растекается по крови, разжигая во мне всё новые очаги желания, страсти, похоти.

До сих пор не верится, что мы, наконец, зайдём немного дальше. Пусть и хочу я не немного. У меня давно уже нет никаких сомнений или страхов. Я больше не боюсь ни секса, ни боли. Отлично знаю, что и Егор хочет того же, но всё ещё слишком опасается рискнуть и сделать мне больно. Сколько бы я не убеждала его, что всё будет хорошо, он всё равно не соглашается лишать меня девственности.

А я уже дождаться не могу, когда он наконец прорвёт эту преграду, и нам обоим не придётся сдерживаться. Я хочу, чтобы он стал моим мужчиной. Первым. Единственным. Важным. И, конечно же, самым близким и любимым на всём белом свете. Да на каком там свете? Слишком мало нашего мира. В пределах бесконечности вселенных. В каждом уголке за их гранями.

Осторожно вздохнув, обнимаю его за торс, опустив голову на плечо. Греюсь о горячую сталь его тела. То и дело целую в шею. Гора каждый раз мелко вздрагивает и покрывается мурашками. На такие поцелуи он реагирует почти так же, как я на то, когда он массирует мою голову.

Наверное, это самая странная эрогенная зона на свете. Ну кто тащится и заводится от того, что ему массируют затылок? А когда он расчёсывает мне волосы… Блин, да я с ума способна сойти. Я никогда не прошу Егора это делать, но он будто и сам остановиться не может. Говорит, что ему по кайфу. А мне то как…

— Может и мы сегодня рванём в клуб? — толкает парень, скашивая на меня бирюзовый взгляд. — Что скажешь, Ди?

Раздумывая над его предложением, закусываю уголок губы. У нас целая куча учёбы. Как говорит Лика, что если не отдыхать от неё, то скоро самой психолог понадобится. Выделим с Северовым один день и всё сделаем. А остальное время можно полностью расслабиться и отключиться.

— С удовольствием. Надо отдохнуть от учёбы. Может, позовём Лику? — поднимаю на него умоляющий взгляд, и Северов со смехом соглашается.

— Только с условием, что она не будет весь вечер распевать дифирамбы твоему байку. Ещё одна такая восторженная речь, и я сам его на запчасти разберу, лишь бы ты её больше не катала.

— Я с ней поговорю. — подбиваю, растягивая губы шире.

С Ликой мы действительно крепко сдружились за эту неделю. И мы говорим не только о моём Кавасаки, но и обсуждаем многое другое. От учёбы до готовки. От машин до парней. Её тоже слабо интересует мода и всё с ней связанное. Хотя в некоторых моментах она прям девочка-девочка. Но на это я реагирую как никогда спокойно. В некоторых моментах ловлю себя на том, что мне даже нравится её слушать и внимать ненавязчивым советам.