Северов опять наматывает мои волосы на кулак и вгоняет член так глубоко, что яйца бьют по подбородку влажно и пошло. Хлюпающие звуки набирают децибелы, а как и моё желание получить разрядку. Заталкиваю руку в трусы, вырисовывая на пылающем клиторе круги. Стоны Егора больше похожи на звериное рычание, в то время как мои смахивают на предсмертные хрипы. Тянусь к нему рукой, чтобы немного притормозить, но парень перехватывает запястье, продолжая вколачивать член в мой рот.

В какой-то момент замедляется. По ускоренному рваному дыханию, более протяжным стонам и замедленным движениям понимаю, что он на грани.

Поднимаю на него застланные слезами глаза, и он хрипит:

— Я кончу тебе в рот.

Выпускаю его член и киваю.

— Да, Егор.

Он сбавляет движения до тягучего минимума, позволяя мне самой закончить этот процесс и заставить его излиться. Впрочем, инициативу всё же перехватывает, ускоряясь. Толкается мне в горло, прижимая к стене. Член начинает пульсировать. Кончая, Егор рычит, как дикий зверь. Сильнее давлю на ствол, не позволяя вынуть его. Поток обжигающей спермы вырывается из него, заполняя мой рот. Стекает по языку в горло. Чтобы не захлебнуться, размеренно проглатываю его семя. Его столько, что я просто не способна принять такое количество. Закашлявшись, падаю вперёд, стараясь удержаться на ослабевших руках. Гора опускается рядом, обнимая меня. Притягивает к груди, собирая языком все жидкости с моего лица.

Нас обоих трясёт, пусть я и не дошла до оргазма. Сердце вырывается из груди. До чего же это было круто.

Когда мне удаётся отдышаться, Егор занимает мою позицию у стены и командует:

— Стань так, чтобы теперь ты смогла отыметь мой рот. Залей меня так, чтобы я давился, Дикарка.

При мысли о том, как это будет выглядеть, меня окатывает жаром с головы до ног. Он проступает на щеках и груди. Северов довольно ухмыляется и подтягивает меня вверх, вынуждая занять самую странную и интимную позицию.

Гора снимает с меня шорты вместе с трусами и ведёт языком по внутренней части бёдер. От прикосновения его горячего влажного языка вздрагиваю. Кажется, что все нервные окончания оголены.

Расталкивает мои ноги в стороны и тащит на себя. Почти вжимаюсь грудью в стену, нависая промежностью прямо над его довольным, как у сытого кота, лицом. На несколько секунд закрываю от стыда глаза. Почему-то сосать ему мне не так стыдно, как сейчас.

Приказываю себе открыть глаза и посмотреть в его бирюзу, только чтобы задохнуться от взрывающейся бури чувств.

— Доверяешь, Диана?

— Безгранично.

Шумно сглатываю, а парень улыбается и подмигивает мне. Пальцами разводит половые губы и так пристально изучает, будто первый раз видит, что на меня опять неловкость нападает. Но я вынуждаю себя продолжать удерживать веки поднятыми. Подавшись вверх, Егор ведёт языком между разбухших складок, добираясь до ноющего сладкой болью клитора. Вгоняет в меня язык, заставляя стонать и мысленно умолять довести меня до вершины. Сменяет его пальцами, занимая рот чувствительным бугорком. Интенсивно теребит языком, стянув зубы. Пальцами двигает так, как никогда раньше не делал.

Несмотря на отупляющее возбуждение, всё равно соображаю, что это финальная подготовка.

Страшно ли мне?

Немного. Но это никого из нас не остановит.

Проталкивает третий палец, принимаясь меня ими трахать. Кусает клитор. Лижет кожу везде, куда может дотянуться.

Взрыв происходит неожиданно. Все клетки в организме заходятся тихим звоном напряжения и разлетаются на атомы. Ноги подкашиваются, и я сползаю по стене и крепкому мужскому телу. Если бы Егор не перехватил меня, то был бы шанс расшибить себе голову. Парень толкает меня головой на подушку, но я отмечаю это где-то на периферии сознания. Там же отмечаю странные манипуляции Северова.

Он коленом раздвигает мои ноги и становится между ними на колени. Прикусывает изнутри щёку. Сглатывает. Делает глубокий вдох и вжимает член во вход в моё тело. Как только понимаю, что происходит, подскакиваю, но в следующее мгновение промежность и низ живота разрывает и режет острой болью. Вскрикиваю и падаю обратно. Слёзы выжигают веки и глаза. Кусаю в кровь губы, ощущая инородный предмет внутри себя. И боль… Боль… Боль…

Дёргаюсь вверх, стараясь сжать бёдра, чтобы избавиться от вторжения, но Егор не позволяет мне этого сделать. Накрывает меня своим телом. Проталкивает руку под плечи, обнимая. Дышит дробью, пока я продолжаю биться в его руках и умолять вытащить из меня член.

— Мне больно… Больно… Не надо… Не хочу… — рыдаю без конца, делая попытки столкнуть его.

— Потерпи, малышка. Мне тоже больно. Скоро пройдёт. — хрипло шепчет, тяжело дыша мне в ухо. Губами собирает реки слёз. Пальцами гладит щёки и виски. — Уже всё закончилось. Теперь ты моя, Диана. Полностью моя. На всю жизнь. Я люблю тебя. Люблю, Котёнок. Блядь, девочка, потерпи немного. Прости, но без этого никак. Сейчас отпустит. Расслабься. Дыши. Не напрягайся. Больнее будет нам обоим. Дыши, любимая моя Дикарка.

Слушая его голос, перестаю биться в истерике и замираю, позволяя ему продолжать успокаивать и собирать с моего лица бесконечные слёзы. Боль медленно отступает. Острота и жжение спадают до тупого отдалённого нытья. Пусть и рвано, но глубоко вдыхаю, тормозя всхлипы. Сжимаю ладонями его голову, заставляя посмотреть мне в глаза. Его чувственные губы покрыты бисеринками крови, глаза предательски блестят.

— Извини, малышка, что так неожиданно, но так было лучше. — сипит, крепко держа меня в гипнотическом поле своего взгляда.

Притягиваю его голову вплотную к лицу и шепчу:

— Теперь и ты мой, Егор. Я больше никогда тебя не отпущу.

— А я никуда не уйду от тебя, Диана. Я был твоим, даже когда ты ещё не родилась. Моя половина души. Ты — моя жизнь, Дикарка. И только что ты сделала меня самым счастливым парнем на свете. Спасибо, любимая девочка.

— Безгранично?

— Безгранично. Вечно. Неразделимо. Только ты и я.

Новая высота

Попытка пошевелиться напоминает о том, что член Егора до сих пор во мне.

— Ещё больно? — тихо спрашивает, ведя губами по скуле и виску.

Замерев, глубоко вдыхаю, сталкиваясь с парнем грудными клетками. Подворачиваю губы и мотаю головой.

— Совсем немного. Будто глухие отголоски боли. И как-то… — прикусываю уголок губы, стараясь не только слова подобрать, но и самой понять, что же я на самом деле чувствую.

Острой боли реально нет, но низ живота всё равно словно тянет и огнём опаляет, а его источник нервно подёргивается внутри моего тела. Я отчётливо ощущаю каждую пульсацию его плоти.

— Как, Диана? — сипит Северов, продолжая гладить мою спину, плечи, голову, лицо.

Уже минут пятнадцать он лежит сверху на мне, но бёдра абсолютно неподвижны. Понимаю, что он даёт мне время привыкнуть к новым ощущениям. Осознать, что он действительно сделал меня женщиной. Его женщиной. По-настоящему. Полностью.

— Непривычно. — шепчу ему в волосы, опустив ресницы. — И немного дискомфортно. Но не больно. Почти.

Он отрывает голову от моей шеи, которую покрывал поцелуями, и вскидывает глаза вверх.

— Ещё бы, тебе привычно было, Дикарка. — толкает с коротким смешком и горящими глазами. — Ты только со мной. Только моя. И только мой член будет внутри тебя.

Как напоминание и доказательство, делает первое робкое движение тазом, толкаясь глубже. В ожидании острой боли зажмуриваюсь, но её не следует. Рывком распахиваю веки и смотрю в его обеспокоенные глаза.

Если бы я не знала, каким Егор был раньше, то в жизни не подумала, что он может быть жестоким и холодным. Что способен намеренно причинять боль. Не уверена, что какой-то сопливый романтик смог бы так долго сдерживать себя, заботясь только о том, что чувствует его девушка. Гора же, не думая о себе, без остановки гладит, целует, ласкает, успокаивает. Шепчет какие-то милые глупости, уничтожающие зародившуюся истерику.