Мне одновременно жарко и холодно. Мне больно и обидно. Мне хочется сбежать и одновременно потребовать от Егора объяснений.

Объяснений чего? Того, что ушёл тогда? Что он в клубе с какой-то девицей? Или того, что он обнимал меня и говорил, что не может отпустить всего пару минут назад?

Бездумно шагаю под дождь. Кофта промокает, потому что я не забрала свою куртку. Понимаю, что придётся вернуться не только за ней, но и за сумкой с телефоном и кошельком, но я просто не могу себя заставить это сделать. Скриплю зубами, сжимая челюсти до боли, чтобы не орать в голос. Ногтями полосую кожу до крови. Пальцы хрустят от силы, с которой я их сжимаю. Хожу под дождём возле входа в клуб из стороны в сторону, как зверь в клетке. Собираюсь с мыслями и силами, чтобы шагнуть внутрь, но никак не могу решиться.

Что если мы снова столкнёмся? Я просто не сдержусь, если снова увижу его с ней. Даже без неё.

Я зла и расстроена. Сердечная мышца тарахтит со сбоями, а в носу его терпкий запах. На губах вкус его кожи. Перед глазами его красивое лицо. Я до сих пор чувствую его руки на своей спине.

На мои плечи опускается куртка, и я резко разворачиваюсь, встречая встревоженный взгляд Дениса.

Без слов шагаю к нему и обнимаю за шею.

— Что ты делаешь, Даня? — выбивает он.

А я… Я глушу свою боль чужими губами.

Прижимаюсь к нему всем дрожащим, мокрым от дождя телом и целую, надеясь, что станет легче, но не становится.

Парень обнимает меня за талию и толкается языком в рот. Принимаю и отвечаю, сдерживая желание оттолкнуть.

Чужие руки, чужие губы, чужое тепло, чужой запах… Так надо…

Я должна забыть Егора. Должна перестать на что-то надеяться. Ничего не будет. Он сделал свой выбор. Неужели я тоже?

Нет. Я так не могу. Я не хочу быть с кем-то, только чтобы не быть одной. Это не я. Я не такая.

Давлю на плечи парня, стараясь оттолкнуть, но он только сильнее вжимает меня в своё тело. Отворачиваю голову, разрывая поцелуй, которого не должно было быть. Но он предпринимает ещё одну попытку поцеловать, явно рассчитывая на продолжение того, чего изначально не должно было случиться.

— Отпусти, Ден. — шуршу тихо, потому что сил нет даже на слова.

Я будто проваливаюсь куда-то. Свободное падение, которое я не могу остановить, даже зная, что это меня убьёт. Размажет по земле кровавым фаршем. Нет шансов. Нет возможности выбраться. Из этой ситуации я уже не выкарабкаюсь.

— Диана. — шепчет, проводя губами по моей щеке и шее.

Диана…

Только Егору я позволяла себя так называть, сама не зная почему. Возможно, я хотела быть рядом с ним не Даней и братишкой, а обычной девушкой. Его девушкой. А сейчас моё имя, как незаживающая рана, которую оставил Северов. И каждый раз, когда я слышу его от других, её будто тупым ножом вскрывают и расколупывают, медленно подбираясь к треснувшему сердцу.

— Отвали от меня! — кричу, отталкивая парня.

— Дань… — опять шагает ко мне и сжимает в объятиях, пытаясь поцеловать.

— Отпусти! — отбиваюсь, но он прижимает меня к стене, фиксирует мои руки в железной хватке, лишая возможности защищаться. — Пусти, Денис!

Пытаюсь зарядить ему по яйцам, но он блокирует мой выпад. Коленом раздвигает мои ноги. Перехватывает одной рукой оба запястья над головой, опуская вторую мне на живот, и ползёт ниже.

— Расслабься, Даня, тебе понравится. Ты полтора месяца ебала мне мозги своей дружбой. — шипит, кусая за шею.

— Не надо!

— Лапы от неё убрал! — рявкает Егор за спиной Дена, рывком отдирая его от меня.

Пока тот непонимающе моргает, Гора впечатывает кулак в его лицо. Схватив за воротник куртки, толкает в стену, снова ударяя по лицу.

— Ты сука! — орёт Северов, нанося удар за ударом.

Видимо, Дена дезориентировал ещё первый, потому что он даже не пытается защищаться, безвольно сползая по стене. Но удары не прекращаются, а становятся только яростнее.

Он убьёт его. — понимаю я, потому что, глядя на Егора, вижу того самого монстра, которым он стал после моей пощёчины.

Из-за меня…

Срываюсь с места и запрыгиваю ему на спину, но несмотря на то, что для девчонки я совсем не слабая, моих сил не хватает даже на то, чтобы удержать его руку.

— Остановись, Егор! — ору, но он не слышит.

Цепляюсь ему в волосы, но парень срывает с себя мои руки, а следом разворачивается, разгибаясь, и толкает. От силы и неожиданности толчка падаю на землю, больно ударяясь копчиком. Он бросает на меня безразличный, холодный и в одночасье безумный взгляд, в котором нет и тени человечности. Растягивает губы в зверином оскале и возвращается к избиению Дениса.

Не думая, что делаю, опять бросаюсь к нему. Падаю на колени. Цепляюсь ладонями в лицо, вгоняя ногти в кожу, чтобы повернуть его голову на себя.

Он абсолютно безумен. Ничего человеческого. — проскакивает мысль, но я тут же её отметаю.

Я не могу позволить ему это сделать. Я должна любой ценой его остановить.

— Егор… Егор, пожалуйста, успокойся. Это я — Диана. Прошу, Егор, не надо. Прошу. — тарахчу, но он только мотает головой, вырываясь из моей хватки.

Толкает одной рукой. Падаю в лужу. Подскакиваю на колени. Опять хватаю и вжимаюсь в его рот своими губами. Прихватываю его, провожу языком, сосу. Глажу пальцами скулы, щёки, не давая отчёта своим действиям. Он кусает, отталкивает. Я опять целую. Снова толкает. Падаю на землю. Поднимаюсь. Целую. Врываюсь языком в его рот. Он сжимает его зубами.

В ожидании неотвратимой боли зажмуриваюсь, но неожиданно зубы сменяет его язык. Он с таким отчаянием выдыхает мне в рот, сдавливая мою голову руками и целуя в ответ, что мне хочется кричать.

В этой ужасной ситуации я не отпускаю его, даже когда пытается отодвинуться. Сама хватаюсь пальцами за его волосы, прижимая его голову ближе. Целую… Целую… Целую…

Целую, пока он не отпускает ещё один тяжёлый выдох и мягко не давит на мои плечи ладонями, несильно вгоняя пальцы.

— Блядь, Дикарка. — выбивает, слизывая кровь с моих губ. — Прости. — ведёт пальцами по контуру и следу укуса.

Ловлю его руку дрожащими пальцами и прижимаю к губам.

— Всё нормально, Егор. Всё хорошо. — сама не замечаю, когда адреналин отступает и вместе с холодными дождевыми каплями по моим щекам начинают стекать горячие и солёные. — Всё хорошо.

— Ебать же хорошо. — шипит Ден, делая попытку подняться.

Я не хочу отпускать Егора, но понимаю, что если сейчас не придумаю, что делать с Денисом, то он может написать заявление об избиении. И тогда Северову не отвертеться.

— Егор, — шепчу быстро, опять сжимая ладонями его лицо, — уходи сейчас, пожалуйста. Я разберусь.

— Ди… — закрываю рот ладонью и смотрю в глаза.

— Тогда ты ушёл сам. Сейчас уйди, потому что я прошу. Ради меня, Егор. Уйди ради меня. Снова.

Он шумно вздыхает, тяжело сглатывает, закрывает глаза, выдыхает и толкает убито:

— Извини.

Ничего больше не добавив, встаёт и уходит, не оборачиваясь.

Я хочу броситься за ним, как и тогда, но в этот раз не отпускать. Не дать уйти. Не позволить меня опять оставить. Я хочу сказать ему… Сказать всё. Но вместо этого помогаю Дену подняться на ноги, вызываю такси и везу его в больницу, не имея ни малейшего понятия, как уговорить его не обращаться в полицию.

Я должна защитить Егора, потому что уверена, что это последний раз, когда я позволяю ему уйти.

Больше никогда не отпущу.

Те же грабли в то же сердце.

Все мои попытки уговорить Дена отказаться от обращения в полицию заканчиваются феерическим провалом. Даже напоминание о том, что он собирался меня изнасиловать, не охладило его. Потому что я и сама понимаю, что кроме поцелуя, которого, я не хотела и его руки между ног, больше предъявить ему ничего не удастся.

Если бы Егор не избил его так сильно, то это можно было бы скинуть на то, что он просто старался защитить меня и немного перегнул.

Когда понимаю, что сама не смогу добиться от Никифорова необходимого результата, задействую тяжёлую артиллерию. Звоню Андрею и прошу приехать в больницу.