В какую-то секунду успеваю даже приревновать своего Хулигана, потому что откуда ей знать, какой он? Они же всего да ничего знакомы. А то, что Егор и Артём братья, вовсе не значит, что они одинаковые. Впрочем, не согласиться с ней просто невозможно, потому что именно так и происходит у нас с Егором. Мы вкладываем в наши отношения всех себя без остатка.

Тоха мнётся с ноги на ногу, но потом протягивает руку.

— Ты это… Соррян за тот случай в клубе. Меня понесло. Пережрал немного.

Не знаю почему, но его вид и виноватый тон вызывают у меня смех.

— Не передо мной извиняйся. — отмахиваюсь, глядя на Гору, разговаривающего со страшим братом.

Словно ощутив мой взгляд, поворачивает голову и поднимает вверх уголки губ.

Когда прощаемся с Тёмой, он со смехом выписывает мне наставления:

— Держи его в ежовых рукавицах. Причём за яйца. Не балуй сильно, а то совсем расслабится. — Егор в это время в отместку выдаёт примерно то же самое Насте. — Ждём вас на нашу свадьбу. — притягивает девушку к себе, а я в очередной раз удивляюсь, какая она миниатюрная. — И будем ждать приглашения на вашу.

— Как только он сделает мне нормальное предложение. — отбиваю, заливаясь смехом.

Егор обнимает сзади и кусает за ухо.

— Сама же спешить не хотела. — буркает достаточно громко, чем и остальных вынуждает засмеяться.

Поворачиваюсь в его руках и обнимаю со всей доступной силой.

— Теперь хочу. — шепчу, задевая его губы.

— Понял, Дианка. Сделаю.

Вот только когда сели в машину, Егора будто подменили. Казалось бы, что всё хорошо, но я физически ощущала его внутреннее напряжение, которое давило и угнетало. Мы всю дорогу общались, он улыбался, но только губами. Глаза были абсолютно серьёзные.

Это же гнетущее напряжение сохранялось и следующие пару дней после возвращения. На все вопросы Северов всегда отвечал, что я себе придумываю, но я то знаю, что это не так. Его что-то гложет, но я не имею ни малейшего понятия, что именно, а открываться мне он не спешит.

За этими мыслями не замечаю, как проваливаюсь в сон. Понимаю, что уснула, только когда чьи-то руки поднимают меня вверх.

Сонно моргая, возвращаю зрению и сознанию ясность. Встречаюсь взглядом с бирюзовыми глазами своего Хулигана. Обнимаю за шею и нежно целую его в губы. Мягко пощипываю своими и обвожу кончиком языка. Он судорожно втягивает носом кислород и замирает.

— Сколько времени? — шелещу, стараясь извернуться и посмотреть на часы.

— Начало девятого. Извини, что так поздно. Засиделись немного. Твои церберы не хотели меня отпускать. — толкает, слабо улыбнувшись.

— Ничего страшного. — отбиваю, тряхнув головой. — Ты голодный? Будешь кушать? У меня лазанья в духовке.

— Только не говори, что газ включён. — смеётся Гора, ставя меня на ноги, но не переставая, прижимает к себе.

— Ты за кого меня принимаешь? — искусственно возмущаюсь, щипая его за руку.

— А-у, Демоница. Ты чего щипаешься? — шипит, с силой сдавливая ягодицы и вжимаясь членом в лобок. — И вообще, что у нас за праздник?

Оглядывает накрытый стол и горящие свечи.

Я не обижаюсь на него. Правда. Это даже праздником не назовёшь.

— Просто захотелось устроить романтический вечер. — улыбаюсь, пробегая пальцами по прикрытой толстовкой грудине.

— Я не особо голодный, но ради лазаньи согласен нажраться как свинья. — ржёт Гора, коротко целуя. — Пойду переоденусь пока.

Раскладываю по тарелкам лазанью и приношу в зал. Включаю тихую музыку. Егор обнимает со спины, пропуская свои руки под моими. Жарким дыханием ухо обдаёт.

— Ты же не думаешь, что для меня ничего не значит этот день, Диана? — открывает продолговатую, обшитую бархатом коробочку. — Знаю, что ты не любишь украшения, и шлему с дьявольскими рожками обрадовалась бы больше, но всё равно прошу тебя принять это.

Как заворожённая смотрю на короткую, но достаточно увесистую, плотную золотую цепочку с кулоном. Касаюсь его кончиками пальцев, изучая ими надпись "Бесконечно", закрученную в знак бесконечности. То, что работа выполнена на заказ, у меня нет никаких сомнений.

— Это же безумно дорого, Егор. — выпаливаю полушёпотом, продолжая таращиться на цепочку.

Парень вытаскивает её из коробочки, убирает мои волосы на одно плечо и надевает украшение мне на шею, ловко щёлкнув застёжкой. Толкая вперёд, подводит к зеркалу. Глядя на отражение, прикладываю пальцы к кулону, словно в трансе.

— Тебе очень идёт. — бомбит тихо, чтобы не разрушать чарующую атмосферу этого момента.

— Что это за камни? — провожу по маленьким голубым камушкам, которыми украшена надпись.

— Сапфиры. Решил, что именно они подойдут к твоим глазам.

— Только не говори, что ты почку продал, чтобы её купить.

Он хмыкает, поднимая вверх один уголок губ, и обнимает крепче.

— Не думай об этом. Тебе нравится?

— Очень нравится, любимый. Но у меня для тебя ничего нет. — выталкиваю расстроено, опустив глаза в пол.

Он поднимает руку к моей шее, гладя пальцами горло.

— Мне только ты нужна. Хотя есть кое-что, чего бы я очень хотел.

— Чего?

Оборачиваюсь в его руках и встаю на носочки.

— Увидеть тебя в платье.

— Странное желание. — буркаю с разочарованием, которое не удаётся скрыть. — Я не ношу ни платья, ни юбки.

И он это прекрасно знает. Почему он хочет именно этого? В нижнем белье я ему тоже нравлюсь.

Парень хрипло смеётся и находит мои губы.

— Ради меня, Ди. Всего один раз. Исполни мою хулиганскую мечту, задрать это платье и трахнуть тебя в нём.

Понимаю, что это шутка, но улыбнуться не могу. Почему-то глупо себя чувствую.

— Давай есть, пока не остыло. — бубню себе под нос.

Он ржёт ещё громче и подхватывает меня на руки. Кружится на месте, пока и я не начинаю задыхаться от смеха.

— Вот так-то лучше. — лыбится Гора, опуская меня на пол. — Улыбайся, Дикарка. Смейся. Я так люблю твою улыбку и смех.

Веду подушечками пальцев по его искривлённым улыбкой губам и шепчу:

— А я люблю твою улыбку. И чтобы видеть её, надену чёртово платье, но только на свой день рождения.

— Бля-ядь… — шипит он, но всё так же улыбается. — Ещё три с половиной месяца ждать.

— Если считаешь, что оно того не стоит…

— Хоть всю жизнь, Дикарка. Ради этого я готов ждать до самой старости.

Несмотря на заявления Егора, что он не голоден, лазанью и добрую часть закусок сметает за обе щёки. Выпив по паре бокалов вина, расслабляемся. Переползаю к нему на колени, впитывая любимый запах и тепло.

— Егор, что случилось в Питере? Ты с тех пор ходишь как в воду опущенный. — начинаю неприятный ему разговор, но просто не могу молчать.

Он глухо вздыхает, сильнее стискивая моё тело, и сипит:

— Сам не знаю, Ди. Все эти события в куче. Сначала с тобой два дня, как кошка с собакой, потом ранение Артёма, твой медосмотр. Внутри будто кошки скребут с того дня.

— Почему раньше не сказал?

— Не хотел тебя нервировать перед поездкой в больницу.

Сейчас эти осмотры обычная формальность. Последняя операция была два года назад. Я росла, а значит, нужна была замена некоторых частей имплантатов, чтобы не было проблем. Утром Северов нервничал едва ли не больше меня. В больнице сам настоял, чтобы на протяжении всего процесса быть рядом, и только после того, как врач сказал, что всё в порядке, успокоился.

Убираю белую чёлку с глаз и подаю ему бокал красного вина, второй беря себе. В тишине растягиваем напиток, нарушая её только шумным дыханием.

— А сейчас тоже кошки? — выталкиваю негромко.

— Уже не так, но всё равно какое-то странное предчувствие. Не могу объяснить.

— Не надо ничего объяснять, Котя. Только не молчи больше. Не надо таскать всё в себе. Ты просил меня говорить обо всём, а сам…

Парень невесело хмыкает и ведёт носом по шее.

— А сам долбоёб, который старается и дальше решать все проблемы в одиночку.

— Всего лишь дурак. Мой любимый дурак. — бомблю со смехом.