— Если чё, я ещё здесь. — бубнит Тимоха.

— И я тоже. — поддерживает Андрей с улыбкой в интонациях. — Хотя, кажется, начинаю привыкать, что когда вы рядом друг с другом, то оторваться не можете.

Северов ухмыляется, а у меня начинают гореть уши. Закапываюсь лицом ему в шею, чтобы скрыть смущение.

— Аномально, Дикарка. — вбивает мне в ухо.

— Слушай, я, конечно, только за, чтобы закончить эти игры, но сейчас не лучшее время. Подкинуть тебя домой, пока остальные не приехали?

Даже не верится, что Андрей сам это предлагает. Все две недели, что мы с Егором, всё бурчал, что задолбался нас прикрывать. Но даже он, видимо, понимает, что НикМак не дадут нам спокойно жить.

— Не откажусь. — подбивает Северов, поднимаясь на ноги.

Мне приходится встать вместе с ним. Он оборачивает руку у меня под грудью и опускает подбородок на плечо. Откидываюсь спиной на него, стараясь сплавиться. Учитывая температуру его тела, то не так уж это и сложно. Парня мелко потряхивает, что говорит о том, насколько ему паршиво.

— Егор, — задираю голову вверх, чтобы поймать его взгляд, — давай я поеду с тобой. Хотя бы до вечера за тобой поухаживаю. Не хочу, чтобы ты был один.

— Не надо, Ди. — сипит мне в шею. — Я тоже скучал по тебе, но сейчас всё равно завалюсь спать. Будешь смотреть, как я дрыхну?

— Буду.

— Диана. — выталкивает обречённо. — Если ты будешь рядом, то мне будет не до сна. — незаметно толкается твердокаменным членом мне в ягодицы.

Блин, да он у него хоть когда-то падает? У Егора температура под сорок, а этой глыбе хоть бы хны.

— Ребят, я всё понимаю, но времени у нас немного. — высекает Андрюха.

Отрываюсь от Северова и ловлю настороженный взгляд Тимохи.

— Что? — бросаю, когда идём к выходу из кухни.

— Я так понимаю, что средним пока ничего не говорить? — скашивает взгляд на впереди идущего Егора.

— Мы должны сами. Соррянчик, что врала тебе, но ты и сам должен всё понимать.

— Понимаю, братишка. Пока помолчу. Но и вы не затягивайте. Ты же знаешь, что они Горе рассказывали обо всех планах и попытках поймать твоего хахаля, а он… Короче, писец.

Громко сглатываю и опускаю взгляд вниз.

— Ты же встанешь на нашу сторону, Тим? — выбиваю с опаской.

— Куда же я денусь? — режет с улыбкой, закидывая лапу мне на плечо. — Должен же кто-то спасать твоего фрика-старпёра.

— Не называй его так. — бубню, тоже растягиваясь в улыбке.

— Это я ещё скромно. Ты же знаешь, что близнецы так в словах ограничиваться не станут.

Ещё как знаю. Как и то, что если придётся, то буду драться за Егора. Хорошо, что Андрей и Тимоха теперь за нас.

Гора обувается и застывает возле двери. Шагаю к нему, и он сразу же укрывает меня в своих надёжных объятиях.

— У тебя лекарства есть дома?

— Всё есть. Не волнуйся, Дианка. Сейчас приеду домой, нажрусь колёс и рубанусь спать. Как проснусь, сразу тебя наберу. Дерьмово всё, конечно, вышло, но так получилось.

— Зато ты спас жизнь той девушке. Оно того стоит, Коть. Даже если всё пошло не по плану. Значит, такая судьба. Смирись.

Он тихо смеётся и целует меня в лоб. Наклоняясь к уху, шепчет:

— Извини, в губы целовать не буду. Оставлю своих микробов при себе.

— Возьми мою куртку. — предлагает Андрей, протягивая одежду. — А то совсем сляжешь.

— Благодарствую. Всё, Котёнок, не грусти. — всё же прижимается к мои губам на пару секунд. — Люблю.

— И я люблю.

Всего через несколько минут приезжают родные. Злой как собака Макс. Взбешённый Никита. Хмурые родители.

— Всё плохо? — выпаливаю обеспокоенно, поёжившись от порыва осеннего ветра.

— Как таким овцам вообще права дают? — рычит Макс. — Нет, ну правда. Тупее всех тупых.

— Ей краска мозги выела. — поддерживает Ник. — Эта тупорылая почти час чухала ментам, что она не виновата и срать, что она должна была уступить.

Пока помогаю с разгрузкой покупок, слушаю возмущения братьев, радуясь, что Егор всё же уехал.

— Хоть разобрались?

— Ой, Даня, проще было молча уехать и самим ремонт оплатить. — с усталостью говорит папа, растирая двумя пальцами глаза. — Она даже меня довела.

— Здесь и я соглашусь. Обычно меня ничем из себя не выведешь, но эта сосальщица безмозглая…

— Мама?! — одновременно с братьями выкрикиваем.

Впервые слышу от мамы такие слова. Женщина, которая вырастила пятерых детей, при этом четырёх с половиной пацанов — очаг спокойствия и безмятежности. Никакие наши драки и ссоры не способны были сбить её с этой орбиты.

— А что "мама"? — непонимающе разводит руками. — Ты бы её губы видела. Ужас! — на эмоциях тональность поднимает. — Такими только на машины и зарабатывать. Стояла и хлопала своими коровьими ресницами. — распаляясь, бурно жестикулирует. — Полное отсутствие мозга она восполнила силиконом.

— Мам, успокойся. — со смехом просит Андрей, обнимая за плечи.

— Да я спокойна. Спокойна. Но просто эта… блондинка. Уф… Сама бы ей в волосы вцепилась.

— Мама! — вскрикиваю, округляя глаза. — Ты когда такой кровожадной стала?

— Ой, Данечка, извини. Что-то она совсем меня довела. Я даже не спросила, как ты себя чувствуешь.

Целует меня в лоб, чтобы убедиться, что нет температуры.

— Всё хорошо, мам. Я выпила таблетки и травяной сбор. — киваю на оставшуюся на столе аптечку.

— А я думал, что от воспаления хитрости колёс ещё не придумали. — высекает Ник.

— Так, Никита, не заводи ссору. Видишь же, что и так все на нервах. А Даня утром совсем бледная была. — вставляет папа.

— Она всегда бледная, когда по магазинам ехать надо. — подбивает Макс.

— Максим, хватит! — громче призывает отец. — Вы и так ей жизни не даёте. — отвернувшись, вываливаю близнецам язык. Вот только на следующих папиных словах мечтаю провалиться под землю. — А вообще, мне тоже интересно, с кем встречается моя дочь.

— Когда ты нас наконец познакомишь с женихом? — подключается мама.

— Как только, так сразу. — отбиваю фразой, которой всегда отвечаю на этот вопрос.

— Данечка, ну сколько можно?

Сколько нужно.

Обречённо вздохнув, выкладываю в холодильник яйца.

— Скоро, мам. Может на этой неделе.

— Может…

— Может!

— А может и не может. — угорают близнецы.

Выхожу из кухни и на обороте тычу каждому по факу.

Задрали уже. Сейчас то им смешно. Но когда они узнают правду, то всем будет не до смеха. Тут плакать впору.

Всё же хорошо, что Тимоха приехал раньше, и наши с Егором отношения стали для него неожиданностью раньше, чем для всех остальных. Когда Гора закричал ему в лицо, что любит меня, не только дыхание замерло, но и сердце остановилось. Он так просто и смело заявляет о своих чувствах, что я просто не могу им не восхищаться.

Оставшуюся часть дня трачу на разборы покупок, помощь с готовкой и драяние кухни. Телефон, лежащий в кармане шортов, молчит.

Наверняка Егор ещё спит. Неудивительно, учитывая все события. Блин, как же мне хочется его увидеть. Хоть ненадолго. Просто побыть рядом. Обнять. И пофигу, что это смахивает на наркотическую зависимость. У меня с пятницы ломка.

— Что, суслик не звонит? — притворно вздыхает Никита, когда в очередной раз смотрю на экран смартфона.

— Загулял, небось. — ну куда же без Макса.

— А ты, случайно на хер загулять не хочешь, братишка? — разворачиваясь, жму кулаки до хруста суставов. — Вы ещё сами не задолбались к нам цепляться? Хотите знать, кто он? — не дожидаясь ответа, рычу. — Узнаете! Вот только вам, беспросветным дебилам, это не понравится!

— Точно, старикан.

— Не, коротышка.

— Катитесь вы в задницу! — ору, швыряя в брата тряпку. — И только попробуйте потом хавельники открыть!

Со психом вылетаю из кухни и поднимаюсь к себе, хлопнув дверью. Чтобы хоть немного остыть, включаю какую-то тупую комедию. Кто-то скребётся в дверь.

— Кто? — рявкаю под накалом неотступающей злости.

Вместо ответа дверь открывается, и заходит Никита.