— Не против. Проклятие темное лежит на роду Мстислава, и коли первенец Деяна победит в себе зверя, проклятие то спадет навек. Ведьма, что его наложила, в ближайшие сто лет не сможет войти в полную силу — так что лучшего шанса не найти.

Велемир поклонился старшему брату, и Леший, кивнув, растворился во тьме. Ворон пропал вместе с ним, глухо каркнув на прощание.

— Значит, Руг говорил правду… быть сыну Деяна и Ярины волколаком. Беда… — пробормотал волхв, возвращаясь в избу.

На его лицо легла тень гнева и страха, но Велемир быстро взял себя в руки. Судьбы людей — в руках Богов, а они явно благоволили новому князю и его жене. Да и они с Лешим — чем не подмога? Пусть и не досталось Велемиру сил, что получил его старший брат, ставший лесным князем, но он тоже был мудр и силен. А значит — найдет способ помочь первенцу Деяна, на путь верный его наставив… а там и проклятие будет разрушено, уже навсегда. И наконец-то в многострадальном Ивруче бысть тишине…

— Мама, мама, смотри! — светловолосый мальчик бежал по траве, держа в руках деревянную лошадку, покрытую яркими, лаковыми узорами.

Княгиня обернулась, с улыбкой взглянув на сына.

— Что там у тебя, Неждан?

— Коника дядя Светозар подарил! Он непростой, смотри как едет! — мальчик с восторгом показал на ноги коня, которые двигались словно сами по себе.

Поставив игрушку на траву, Неждан направил ее к матери, и лошадка, смешно переступая и цокая копытцами, направилась к Ярине, покачивая на каждом шагу головой.

— Что за диво! — засмеялась княгиня, протягивая к сыну руки. — Поди ко мне, сынок.

Мальчик подбежал, тут же уткнувшись матери в колени.

— Пойдем-ка, умоемся. Скоро отец с охоты вернется, а ты у меня опять весь чумазый. Целыми днями в кузне пропадаешь, с дедом и дядей. А кто будет грамоту и счет учить, ну-ка, скажи? — ласково пожурила его Ярина, гладя по пушистым светлым кудрям.

— Не хочу… — тяжело вздохнул Неждан, обиженно надув губы.

— А если вместе? Со мной станешь учиться? — улыбнулась княгиня.

— С тобой — стану. — уверенно ответил мальчик, тоскливо взглянул на игрушечного коня, но тут же решительно отвернулся. — Пошли.

— Пошли. — Ярина, взяв сына за руку, увела его в терем, незаметно кивнув появившейся во дворе Ладе, чтоб забрала коняшку с собой.

Сидя на высоком резном стульчике за столом, Неждан, высунув кончик языка, старательно выводил буквы на восковой дощечке, повторяя за матерью. Ярина, стараясь не улыбаться слишком уж заметно, делала вид, что и ей сия наука тяжело дается. Вздыхала, то и дело вертелась на стуле, и посматривала в сторону двери, словно ждала, когда кончится скучный урок. Глядя на нее, Неждан старался писать все ровнее и ровнее, прикладывая много усилий к выведению каждой буквы. Костяное писало медленно двигалось в его руке, когда он с силой нажимал на него, чтобы нарисовать хитрую закорючку в конце буквы.

— Мама, не отставай. Ты еще и половину не написала. — важно заявил Неждан княгине, указывая на ее дощечку.

— И правда… — словно спохватилась Ярина. — Экий ты ловкий у меня, сыночек, даже матушку обогнал. Весь в отца!

Услышав такую похвалу, Неждан даже чуть щеки надул от гордости, и дописав буквы, хотел уже спрыгнуть на пол, чтобы отправиться во двор, как Ярина вдруг поймала его за рукав.

— Отпущу играть, ежели назовешь мне все меры длины, кои нам известны.

На минуту Неждан задумался, даже не пытаясь вырваться. Мама все объясняла интересно, приводя разные примеры, помогавшие запомнить ее слова, и он медленно воскрешал в памяти науку, полученную от княгини.

— Верста, сажень, аршин, локоть, пядь… и… и…

Княгиня, ласково подсказывая, подняла указательный палец вверх, показывая куда-то в потолок.

— И вершок! — радостно закончил Неждан.

— Радость моя! — улыбнулась Ярина, погладив сына по голове. — Ну, беги, играй. На сегодня все.

— А вот и не все. — на пороге показался Деян, как раз вернувшийся в город с охоты. — Кто отца обнимать будет, а?

— Батюшка! — радостно воскликнул Неждан, бросившись к отцу на руки.

Деян, прижав сына к себе и бережно покачивая его на руках, ласково улыбнулся Ярине, которая смотрела на него в ответ с неиссякаемой, искренней нежностью.

До сих пор полыхало между ними то пламя, что люди величают самым чудесным и значимым чувством на земле — любовью.