Тхэлая поведала мне подробности инцидента полугодовалой давности. На самом деле никто никого не собирался топить намеренно, произошёл обычный несчастный случай. На пруду и вправду находились одни девушки, занимались привычными делами: стирали, купались, баловались. В общей шумихе никто и не заметил разгоревшегося конфликта между дочерью старосты Ларнией и считавшейся одной из самых красивых девушек в деревне Биларой. Ругались, собственно, из-за внешности и мужиков, и снова в центре внимания оказался Роберт. Имя этого человека у меня уже в печёнках сидит. Охотник, разбойник и, как выяснилось, сельский донжуан, он стал предметом делёжки и женской зависти. В разгаре спора, окончательно выйдя из себя, Ларния затолкала Билару в воду, но не рассчитала своих сил. Покойная жена Роберта не умела плавать, а каждое её движение делало только хуже, затаскивая девушку ближе к центру пруда. Именно так произошла трагичная и глупая смерть, о которой теперь многие жалеют.

— Одного не пойму, зачем ты взялась притворяться призраком?

— Люди очень шумные и суетливые, мне хотелось отвадить их ходить на пруд. Увы, показываться я могла только поздними вечерами, чтобы не выдавать себя — завивая локоны на пальце и внимательно разглядывая одно из деревьев, объяснилась Тхэлая.

— Если не ошибаюсь, они всё также приходят сюда. Мужчины на руднике работают, у них и выбора-то нет.

— Все приходят, кто посмелее, — как-то ребячески хихикнула девушка, — и теперь почти не шумят, потому что боятся. Даже бравые человеческие мужчины трусят от лишних шорохов.

Она настолько погрузилась в исследование коры дерева, что мне даже самому стало любопытно, что в нём такого особенного. Не спеша, я сделал шаг в её сторону, в одно мгновенье нарушив хрупкую атмосферу беззаботности.

— Слишком увлеклась — раздражённо прошипела Тхэлая, нахмурившись.

— Чем?

— Неважно, сейчас нужно разобраться с тобой.

— Не надо со мной разбираться, просто отпусти, мы же вроде спокойно всё обсудили.

— Отпущу, и ты пойдёшь исполнять волю своего хозяина?

Хозяин, как же мерзко это звучит. Никогда мне не нравилось, что стражи обращаются ко мне подобным образом. Уж тем более никогда я не приемлю, что кто-то посчитает меня своей прислугой.

— За два дня я победил гноллов, напавших на Амбас, избавил жителей от разбойников, помог людям в Дамбире отбиться от нежити. Я никого не тронул без повода, потому что так правильно. Даже если у меня заберут все ощущения и сотрут память, убеждения никуда не денутся.

— Человек легко поддаётся искушению, ты не сможешь вечно убегать от своей судьбы.

Шемгал пытался впарить мне точно такую же философию, выстроенную на его богатейшем опыте. Всё понимаю, люди, как вид, несовершенны, однако по статистике мир не делится на чёрное и белое. Давно в фильмах и книгах эту тему заездили и вот опять.

— И ты считаешь, что лучше будет создать нового врага, чем попытаться обрести сильного союзника? — Зашёл я с другой стороны, оставив идею убедить дриаду в своих благих намерениях.

Девушка посмотрела на меня равнодушно и устало. Кажется, находясь в единении с природой, она не привыкла вести долгих бесед. Тхэлая закрыла глаза, умиротворённо ловя лёгкое дуновение ветра, растрепавшего её зелёные волосы. Она стояла так около полуминуты, а затем, сделав несколько шагов назад, нырнула вбок, спрятавшись за одним из множества древесных стволов.

— Уходи — нежно прошептал ветер, сменившись полным затишьем.

Она ушла также неожиданно, как появилась, а я выдохнул с облегчением. Уходя, всё-таки полюбопытствовал, что же такое разглядывала девушка на дереве. Я не увидел ничего, кроме муравьёв, бегающих по проложенной ими тропинке вверх-вниз и дружно работающих на благо колонии. Видимо, моя новая знакомая имела специфичное увлечение, полностью ей подходящее.

После раскрытия секрета дриады я подумал, что рассказывать его жителям деревни особого смысла нет. Пугать их Тхэлая вряд ли перестанет, а старосте это дело так и вовсе до лампочки. Однако, время ещё не самое позднее, можно попробовать обсудить любительницу леса с Малтоном. Вдруг здесь имеются какие-то поверья или истории, которые могут помочь, например, задобрить дриаду. Знай своего врага в лицо, как говорится.

Минул седьмой час вечера, когда я вновь прибыл в Амбас. И снова тут неспокойно. Завидев меня, местные ринулись бежать к центру поселения. Тяжело быть знаменитым, но я начинаю привыкать.

По привычке пошёл туда, где больше всего народу. Надо найти Малтона или кого-нибудь, кто знает, где он живёт. Вряд ли я мог вообще представить, чем обернётся очередной безобидный визит… Сердце деревни, в котором обычно люди собирались за обсуждением дел насущных, сейчас обливалось человеческой кровью. И принадлежала эта кровь всего двум людям, — Малтону и Кели. Тела отца и дочери бездыханно лежали на земле, пока поодаль от них местными активно выкапывались две ямы, рядом с которым валялись два столба и дрова. Они готовились публично сжечь их тела.

Приближаясь к суетившимся сельчанам, я своим глазам поверить не мог. Маленькая девочка, которая только-только обрела второй шанс смотрела на меня стеклянными глазами, а в груди её зияло несколько кровоточащих ран, вероятно, от вил. С её отцом дела обстояли ещё хуже. Скорее всего, он давал отпор и боролся за свою жизнь и жизнь дочери до последнего, из-за чего весь был сильно изрезан и заколот, пропитав изорванную одежду всем имевшимся объёмом крови.

— Вот он! Убьём колдуна, пока он ещё кого не обратил! — Прозвучал идиотский лозунг из уст Дэлмаса. Всё-таки он умудрился загубить ещё несколько жизней, хотя я так надеялся, что староста этого не допустит.

Да только сам староста, похоже, никого не отговаривал от жестокой расправы. Держась за свою драгоценную палку, явно выделявшуюся в поле зрения на фоне приевшихся глазу вил, топоров и кирок, старик был невозмутим. Под его контролем толпа двинулась в мою сторону. Я видел их налитые кровью глаза, чувствовал неиссякаемый поток гнева, направленный чужими манипуляциями в нужную сторону.

Я подошёл к телу Кели и закрыл глазки маленькой девочки. Их точно обвинили в связи с колдуном, ведь такое для тупых неотёсанных баранов просто недопустимо, чтобы чужая помощь оказалась безвозмездной. Увы, вместо раздирающей нутро волны злости, я почувствовал лишь небольшой прилив, по-прежнему оставшись с холодной головой. Достаточно холодной, чтобы дать справедливую оценку ситуации: эти деревенщины совсем оборзели.

— Вы на голову окончательно ёбнулись? — Холодно спросил я, безразлично осматривая серую массу, выставившую перед собой угрожающие инструменты, — за что их убили?

Вся напущенная смелость, рождённая праведным порывом, толпы куда-то мгновенно улетучилась, а ведь я ещё даже никакого оружия не достал.

— Нечего было водиться с демонами! Ведьме и её отцу воздали по заслугам! — Выкрикнул кто-то из толпы.

Вперёд вышла женщина лет сорока со знакомой внешностью. Если не ошибаюсь, это она плакала над прахом одного из погибших при моём первом посещении Амбаса. Под глазами у неё образовались тёмные круги, морщины расходились глубокими впадинами, сама по себе явно истощала. К сожалению, вместо преодоления и сплочения с теми, кого постигло такое же горе, она решила искать виноватых, чтобы заглушить собственную боль. Так глупо… Так по-людски…

— Вы лично проверяли? Они себя странно вели? Или кого-то просто не устроило, что девочка выздоровела?! — Повышал я тон и жёсткость в голосе с каждым вопросом.

— Хорош языками трепать, убейте уже его, пока магию какую не использовал! — Донёсся очередной клич Дэлмаса, смешавшегося с массой людей где-то позади.

— Иди сюда и попробуй сам! Хватит прятаться за другими, мелкий уёбок! — Рявкнул я достаточно громко, чтобы заставить всех, в том числе и осмелевшую женщину, немного попятиться. На мой призыв отозвалась лишь напряжённая тишина, — не хочешь выйти, тогда я тебя выловлю.

Зло усмехнувшись, я сделал шаг в сторону толпы. В тот же миг, среди испуганных лиц мелькнул силуэт, нагло расталкивающий остальных, чтобы сбежать. Этот придурок так боится за собственную шкуру, что, не думая, выдал себя с потрохами.