— Увидимся там.

Она смотрит на меня через плечо и машет рукой.

— Пока, папочка!

Слезы наворачиваются на глаза, когда я наблюдаю, как она следует за Кэссиди по коридору.

— Она растет слишком быстро, — говорит МакКинли с тяжелым вздохом.

Я выгибаю бровь.

— Особенно когда ты продолжаешь учить ее всем этим взрослым фразам.

Он поднимает руки по обе стороны от головы, притворяясь невинным.

— Эй, чувак. Это счастливый день. Давай не будем.

Я хмыкаю.

— Давай, — он хлопает меня по спине. — Пойдем, поженимся — снова.

Трент и Джейсон ждут нас снаружи на веранде с остальными друзьями. На дворе теплый июльский день в Тоскане, и солнце льется через внутренний двор виллы, где я когда-то играл в детстве. Сегодня Джулиана создаст здесь собственные воспоминания.

Теплый ветерок шелестит листьями на высоком дереве рядом с садом, где когда-то проводила время моя мать, в то время как отец наблюдал за этим с подвесных качелей, висящих на ветке. Я чувствую присутствие родителей во всем этом месте, и это служит напоминанием о том, что они по-прежнему со мной.

Я занимаю свое место под аркой рядом с МакКинли, который убедил нас позволить ему провести церемонию, и начинает играть музыка.

Кэссиди, Селеста и Кортни выходят к алтарю и встают рядом со своими мужьями, стоящими за мной.

Несмотря на то, что мы уже поженились, сердце сжимается в ожидании, когда я жду выхода Арии к алтарю, так же, как сжалось, когда я опустился на одно колено и попросил ее выйти за меня замуж — снова — прошлым летом. Я хотел сделать все это по-настоящему, а не притворяться под ложными предлогами. Именно это свело нас вместе, как и решение любить друг друга от всего сердца, пока смерть не разлучит нас.

Джулиана осыпает проход белыми лепестками роз, большие карие глаза следят за мной, пока она порхает по проходу. Я припадаю на одно колено, чтобы обнять ее, когда она достигает меня, а затем встаю и беру ее за руку, пока мы ждем Арию.

Ария попросила Энни провести ее к алтарю. Она сказала, что у нее нет родителей, достойных этой чести, и что Энни заслуживает того, чтобы сопроводить ее. Энни, конечно же, заплакала и обняла ее, а Ария обняла ее в ответ.

Я знал, что мы в конце концов сломаем ее правило об отсутствии объятий.

Музыка меняется, и я резко вдыхаю, когда Ария выходит из виллы, ее локоть соединен с локтем Энни.

Меня душит волнение, сжимая легкие и обжигая глаза. Я моргаю, чтобы прояснить зрение, когда Ария плывет по проходу в белом длинном платье, без бретелек, корсет из кружева обнимает ее пышную фигуру и уступает место струящейся юбке из тюля, такой же, как у Джулианы.

Боже мой, она самый изысканный человек, которого я когда-либо видел.

И идет ко мне.

Выходит за меня замуж.

Она так сильно меня любит, что выходит замуж во второй раз.

Я не знаю, что сделал, чтобы заслужить ее, но буду делать это каждый день до конца жизни, чтобы убедиться, что я ее удержу.

Энни кладет руку Арии в мою, когда они останавливаются, и зажимает наши соединенные руки между своими, подавляя всхлип.

— Я так сильно люблю вас обоих.

Я крепко обнимаю Энни, шепча ей на ухо: «Спасибо за все», прежде чем мы расстаемся, и она садится.

Ария тянется и большим пальцем стирает слезу с моей щеки.

— Привет, Большой Парень.

Я подаюсь навстречу ее прикосновению.

— Привет.

Она протягивает кулак Джулиане.

— Хорошая работа, малышка.

Джулиана улыбается, когда ее кулак сталкивается с кулаком Арии.

МакКинли потирает ладони, а затем широко раскрывает объятия.

— Мы собрались здесь сегодня, чтобы засвидетельствовать союз этих двух прекрасных душ. Я уже был свидетелем их первой свадьбы, так что думаю, мы все знаем, кто здесь самый любимый друг.

Трент и Джейсон закатывают глаза, в то время как толпа хихикает.

— Но сегодня мы являемся свидетелями не просто церемонии. Мы являемся свидетелями рождения семьи. Мы все видели, как Александр в одиночку воспитывал маленькую девочку, и какой удивительной личностью она становится, — он тянется вниз и взъерошивает кудри Джулианы. — Но Ария вошла в их семью, как будто принадлежала к ней, как будто там было пустое место, которое ждало, когда она займет его.

К моему удивлению, МакКинли вытирает глаза тыльной стороной ладони.

— Я не могу описать, как много для меня значит знать, что у моего лучшего друга есть кто-то, кто заботится о нем и о его дочери так, как это делаешь ты.

Ария сглатывает, сдерживая слезы, и кивает МакКинли.

Он подает знак, давая понять, что пора для клятв. Я прочищаю горло и сжимаю руку Джулианы в левой руке, а руку Арии в правой.

— Я знал, что ты нужна мне с того самого момента, как увидел, но не думал, что смогу иметь тебя. Ты была пугливой черной кошкой, а я слишком настойчивым псом. Мы пришли из разных миров, с разными убеждениями. Но так идеально подошли друг другу, найдя именно то, чего обоим не хватало. Любовь. Доверие. Объединение, — я сглатываю, чтобы сдержать плотный ком эмоций в горле. — Наблюдение за тем, как ты играешь с моей дочерью, принесло больше радости, чем я когда-либо мог себе представить. Я всегда мечтал оказаться на этом самом месте с Джулианой, в том месте, где вырос, с женщиной, которая любит нас. Ты воплотила мою мечту в реальность. Ты даешь покой моей душе. И я обещаю провести всю оставшуюся жизнь, убеждаясь в том, что ты знаешь, как тебя любят.

Я поднимаю ее руку к своим губам и целую костяшки.

Глаза Арии полны непролитых слез, она открывает губы и выдыхает.

— Ни для кого из присутствующих не секрет, что я не искала тебя. Я постоянно отталкивала тебя, убежденная, что не хочу того, за что ты выступал. Но оказалось, что мне было нужно все это, и я была просто глупа… — ее взгляд на мгновение скользит к Джулиане, — запутавшейся, чтобы это понять. Ты подарил мне жизнь, о которой я даже не знала, что могу иметь, и я вечно буду благодарна за то, что ты был так терпелив со мной, пока я во всем этом разбиралась, — она сжимает мою руку. — Ты научил меня значению любви. Ты и твоя удивительная дочь, и я так сильно люблю нашу маленькую семью.

Я подталкиваю Джулиану, и как по команде она достает из теперь уже пустой корзинки сложенный листок бумаги.

— Папочка сказал, что я могу что-нибудь сказать, поэтому я репетировала.

Она протягивает Арии рисунок, который сделала, когда я лежал в коме в прошлом году, тот самый, где под человечком Арии было написано МАМОЧКА, и который я набил себе на ребрах.

Ария улыбается, глядя на него.

— Папочка попросил тебя стать его женой, — Джулиана смотрит на нее своими большими карими глазами. — Так что теперь я спрошу: ты станешь моей мамочкой?

Взгляд Арии устремляется ко мне, прежде чем она опускается на колени перед дочерью.

— Хочешь, чтобы я удочерила тебя?

Джулиана кивает, а затем обнимает Арию за шею. Плотина прорывается, и слезы Арии текут ручьем. Мы уже много раз обсуждали это, когда Джулиана засыпала, и прижимались друг к другу в постели. Ария хотела удочерить Джулиану, но пыталась убедиться, что это именно то, чего хочет Джулиана. Она не хотела создать у нее неправильное впечатление и заставить думать, что ей нужна мать. Каждая семья индивидуальна, и наша смешанная прекрасно ладит.

Но возможность называть Арию своей мамой — это то, чего Джулиана хотела уже довольно давно.

Я наклоняюсь и обнимаю моих девочек, держа их, пока мы все плачем.

Пока Ария не отстраняется и не поворачивается, глядя на Кэссиди позади. Кэссиди лезет в букет, вытаскивает длинную белую палочку и вручает ее Арии.

Ария хлюпает носом, и ее взгляд снова возвращается ко мне.

— Думаю, это идеальное время, чтобы рассказать вам обоим, — она протягивает Джулиане белую палочку, на цифровом экране которой посередине написано БЕРЕМЕННА. — Ты будешь старшей сестрой.

Джулиана, широко раскрыв глаза, смотрит то на меня, то на Арию, ее маленькие губки вытянулись в букву О.