Не отвечая грифон на четырех лапах направился к нам. Он шел не торопясь, уверенный в своем превосходстве. Крылья вздымались над спиной зверя, порождая ощутимый ветер.

— Грифоны едят яйца своих сородичей, чтобы продлить себе жизнь, — сказала Олета.

Она встала рядом со мной с обнаженным мечом в руке.

— Ты не мог не знать этого, Гун!

Эльфийка как-то искоса посмотрела на меня. Интересно, а что будет, если она и ее сородичи поймут, что телом Гунальфа управляет сознание совсем другого существа? Ладно, оставим этот интересный вопрос на потом.

— Так в чем дело? — снова крикнул я зверю. — Ты исполнил свою часть договора, а я свою. Мы квиты.

Грифон замер в паре десятков шагов от нас.

— Никто не унижал меня так, — вновь заклекотал он. — Чтобы меня оседлали, как лошадь. Да еще и низкоранговый эльф.

Смотри-ка, эта скотина еще разбирается в эльфийских рангах.

— А если бы у меня был двенадцатый ранг, тебе стало бы легче?

Не удержался, сострил.

Глаза грифона полыхнули огнем, и он бросился на нас. Его атака была похожа на ураган. Столь же стремительная и неудержимая. Олету он сбил корпусом, не дав ей нанести ни одного удара. Я рубанул, рассчитывая снести клювастую голову одним махом. Но грифон отбил мой клинок когтями. Когти второй лапы вцепились в доспех, и я почувствовал, что вот-вот броня не выдержит и чудовище начнет потрошить меня.

Отбросив меч, я вытянул нож и полоснул грифона по шее. Белые перья окрасились кровью, но своей хватки зверь не ослабил. Вместо этого он навалился, опрокидывая меня на спину. Я ударил ножом еще раз. Новый кровавый след окрасил белое оперение, но тут же я почувствовал боль в бедре. Грифон, словно кошка, принялся терзать меня задними лапами.

На мгновение за спиной небесного зверя мелькнуло лицо Олеты. Она занесла над головой меч. Но ударить не успела. Грифон взмахнул тяжелым крылом и эльфийка отлетела в сторону.

Напрягая все силы, я вонзил острие кривого ножа в шею грифона. Оружие утонуло в белом оперение на несколько сантиметров, кровь полилась мне на руку. Но чертова полуптица перехватила мою руку, не позволяя протолкнуть клинок дальше.

Вот, видимо и все, закончились приключения Игоря в странном мире эльфов.

Издали раздался серебристый звук. Словно кто-то дул в горн. Рог или трубу, в музыке я не силен. Грифон вскинул голову. Вгляделся, ослабил хватку. Затем тяжело поднялся в воздух и полетел прочь.

Я сел. Нестерпимо болело бедро. Гудели ребра. Рука, в которую вцепился когтями грифон, кровоточила. Я огляделся. Олета поднималась из травы, держась за бок. А со стороны Бастиона к нам неслись всадники. На крепких рослых конях с густыми гривами, в причудливых шлемах и сверкающих кольчугах, всадники мчались по равнине. Разноцветные плащи трепетали за их спинами, а наконечники копий сверкали, словно звезды в ночном небе.

Они окружили нас, провожая взглядами удаляющегося грифона. Олета поклонилась одному из них, видимо самому старшему. На его шее красовалась черная жемчужина, седьмой ранг, такой же, что был некогда и у меня, точнее у Охренуэля.

Старший обернулся ко мне, высокомерно посмотрел и произнес:

— Встань, когда с тобой разговаривает старший по рангу.

Я даже не пошевелился. Во-первых, я был ранен, а во-вторых, пошел ты, с такими приветствиями. Сообразив, что я не собираюсь выполнять его приказ, эльф возмущенно выдохнул:

— Где твое чувство ранга?

— Поищи его у себя в…

Закончить фразу я не успел. Справа, аккурат там, где находилась странная татуировка, кольнуло и один из всадников за моей спиной свалился с лошади. Он хотел отоварить меня древком копья, за неуважение к высшему по рангу, догадался я. Но промахнулся и, не удержавшись, выпал из седла. Как-то это сильно напоминало случай с гоблином. Тем самым, что пытался накинуться на меня с верхушки камня, перед входом в ущелье.

Падение ретивого всадника было столь неожиданным, что я против воли произнес:

— Вот же, японский эльф!

Тот вскочил с раскрасневшимся от гнева и стыда лицом, и тут я увидел нечто необычное. На шее неудачника красовались три белых жемчужины. Одна из них потемнела, а затем, прямо у всех на глазах рассыпалась в прах. Эльф побледнел, схватился за шнурок и раскрыл от изумления рот.

— Священный свет обратил на тебя свой взгляд, — холодно и насмешливо произнес старший.

Бедолага отвесил ему поклон в пояс, ну как это делают японцы в нашем мире. Ну, точно, японский эльф, усмехнулся я про себя. Распрямившись эльф вскочил в седло. Вышло это у него легко и просто, что говорило о мастерстве наездника. Так чего ж он свалился с коня?

Старший вновь посмотрел на меня:

— Гунальф Веспар, сдай оружие. Нам приказано привести тебя в Бастион под стражей.

— Что? — возмутилась Олета. — Кто отдал такой приказ?

Так же высокомерно всадник повернул голову к Оленьке:

— Хальвин Маленкорх Рид.

Глаза Олеты расширились.

Вот как. Судя по имени, один из родственничков Оленьки. Я покопался в памяти, но никаких подробностей не обнаружил.

Тут я поднялся на ноги. И далось это вовсе не легко. Я не уставал поражаться выносливости и силе доставшегося мне тела. Я несколько раз сражался, пару раз оказывался на пороге смерти, а сейчас истекал кровью, но чувствовал себя при этом вполне нормально. Хотя нет, головокружение и слабость настигли меня. Меня зазнобило, видимо в этот раз я потерял достаточно крови.

— Оружие я не отдам, — твердо ответил я. — Хотите, можете попробовать отобрать силой.

Старший из всадников помолчал, затем вынул из-под плаща небольшой глиняный сосуд. Кинув его мне произнес:

— Обработай раны и следуй за нами.

В сосуде оказалась приятно пахнущая мазь. Я с помощью Оленьки намазал раны и наложил на них повязки. Боль утихла, кровь остановилась. Я почувствовал себя намного лучше, хотя слабость все еще присутствовала в ногах. Скорее всего, эта мазь не обошлась без магии, точно так же, как и мой плащ.

Вернув склянку командиру отряда, мы двинулись к Бастиону.

Он вырастал предо мной неприступной серой стеной. Слева и справа стена упиралась в высоченные горы. Башни уходили ввысь, нависая над подступами к крепости. Перед самой стеной зиял широкий ров, до краев наполненный застоялой водой. Откуда она взялась в этой каменистой местности, я даже и не догадывался. От самого рва, словно застывшая волна, тянулась насыпь вала. Отсюда она смотрелась лоскутным красно-желто-черным одеялом, по цвету пород этой неприветливой земли. Через эту преграду вел единственный путь — от могучей надвратной башни, через ров, тянулся широкий мост.

Туда мы и направились. Миновав широкий мост и пройдя циклопические ворота, мы оказались внутри. Там, метрах в двадцати от стены, раскинулся целый поселок невысоких каменных строений, крытых черепицей: конюшни, кузнецы, оружейные и казармы. Бастион оказался лишь каменной стеной и военным поселением — единственная преграда между миром эльфов и всеми желающими уничтожить их. М-да, ни этого я ожидал от бессмертного народа!

Знания из памяти Охренуэля потихоньку проникали в мое сознание. Гарнизон Бастиона постоянно сменялся. Каждый из девяти Великих домов направляет свой Гарнизон для защиты от внешнего мира. Примерно на полгода. Сейчас вот, очередь Дома Солнечной Короны и тысяча воинов из нашего (думаю, уже можно говорить так) Дома несут службу в Бастионе.

Среди множества вооруженных эльфов в крепости, я заметил и других существ. Их можно было бы принять за низкорослых людей, если бы не заостренные уши. Невысокие, они, в отличие от любящих украшения эльфов, были одеты просто. Даже бедно. Их лица сохраняли маску равнодушного подчинения. На эльфов они старались не смотреть и перемещались, прижимаясь к стенам зданий. Народ лоталли — выдала мне память — рабы эльфов. Вот так вот, светлоокие, высокие, благородные эльфы, оказались банальными рабовладельцами. Хотя, ничего удивительного. В обществе, где каждый считается воином, кто-то ведь должен выполнять повседневную работу. На сколько это справедливо, один лишь Священный свет ведает.