— Я сдаюсь!

— Э? — только и сумел выдавить я.

А когда сообразил в какую ловушку Олета заманила Маленкорха я и вовсе потерял дар речи. На несколько минут в комнате воцарилась полнейшая тишина. Мертвая. Все осмысливали произошедшее, настолько невероятный ход сделала Олета. Первым пришел в себя Глендрик.

— Ты проиграл, Маленкорх! — завопил он. — Подлый предатель!

Маленкорх вскочил, схватился за меч. Глендрик сделал то же самое. Они замерли друг напротив друга. Лицо жреца покраснела, он глубоко дышал, а взгляд горел бешенством. Жрец Священного Света нисколько не сомневался в воле своего божества. И Хальвин Маленкорх отныне в его глазах, навсегда останется грязным предателем, продавшим свой Гарнизон Тьме.

Маленкорх оставался спокоен, но ожог вокруг его глаза побагровел, налившись кровью. Сейчас он напоминал змею, готовую одним выпадом впрыснуть яд в свою жертву, гибкий, смертоносный и безжалостный. Он медленно с расстановкой произнес:

— Я сам буду биться!

— Ты использовал свой шанс и Священный Свет…

— Хочешь войны, Алвин, хочешь настоящей войны? Со мной, с Маленкорхами и всеми Ридами? — прошипел он. — Только скажи, и я вырежу всех Маев. Клянусь, твоим Священным Светом!

И Глендрик отступил. Он убрал руку с меча, отошел на шаг с таким выражением лица, словно готов был зубами вцепиться в своего оппонента.

— Слышал, Дуэндал! Я сам буду биться!

На костистом лице Воителя заходили желваки. Здесь их никто, кроме с Олетой не видел, но Дуэндал в любом случае никому не позволял с собой так разговаривать.

— А ты хочешь войны, Хальвин? Ты сейчас задеваешь ни одних Маев, но и Солов, и Веров. Сидеть!

Последний выкрик относился к Эфелите, попытавшейся под шумок скрыться.

— Никто не уйдет отсюда, пока не закончится суд, — еле сдерживая гнев добавил Дуэндал.

— Он уже закончился! — произнес я.

— Тогда убей ее! — оскалился Маленкорх.

Его палец указал на коленопреклоненную Олету.

— Она сдалась, мне незачем убивать ее!

— Может быть, ты просто отваживаешься сражаться только с женщинами?

Я рассмеялся:

— Хотя бы не прячусь за ними, как ты!

— Я буду биться с тобой!

— Ты будешь биться, только если Гунальф согласится, — зло произнес Глендрик. — Таков закон.

Жрец посмотрел на меня из-за спины Маленкорха и покачал головой, мол, не соглашайся.

— Ну, растерявший ранги, ты готов сразиться? — улыбнулся Маленкорх и добавил. — Любой эльф на твоем месте предпочел бы смерть, но ты так цепляешься за жизнь, что готов подвергаться насмешкам и унижениям, собирая жемчужины.

— Я убью тебя.

— Вот и отлично!

Затем взглянув на Олету крикнул:

— Убирайся отсюда! И молись, чтобы твой дружок убил меня. Теперь для тебя нет спасения, лживая сука!

Ладно, решил я, сначала я вырежу тебе язык, напыщенный ублюдок, а потом убью. Олета поднялась и пошла мне навстречу. Поравнявшись она тихо произнесла:

— Прошу, не убивай его. Я причинила ему слишком много зла. Не хочу, чтобы его смерть была на мне.

Ох уж эти родственные чувства или верноподданнические? Я ничего не ответил Оленьки, но про себя сказал, что ничего не могу обещать.

Тут же ко мне подошел Глендрик. Схватив меня за плечи, он зашептал:

— Я был не прав, но что поделаешь, такова жизнь. Но сейчас, убей его! Так будет лучше для всех!

Ему я тоже ничего не ответил.

Через мгновение мы оказались лицом к лицу с Маленкорхом. Эльфом, отнявшим с помощью колдовства седьмой ранг Гунальфа, пытавшегося убить меня и очернить мое имя. Прискорбно, но, похоже, в таких запутанных делах, насилие — ни единственный, но самый быстрый выход. И ведь каждый уверен в своем преимуществе, потому и спешат одним махом разрубить Гордиев узел. Глупо.

Мы осторожно и крадучись закружили по комнате. Маленкорх ступал мягко, пригнувшись, его узкий меч постоянно менял положение, грозя ударить то в живот, то обрушиться сверху. Я тоже не спешил нападать. Маленкорх не простой противник, видно, что с мечом управляется не хуже, чем с магией. А может быть даже лучше.

Его левая рука была заложена за спину. Но вот он вывел ее из-за спины, прижал к груди и странно шевельнул пальцами. Тут же резкая боль рванула правую сторону груди. Магия! Этот дранный колдун использует магию! Вот каков честный бой в понимании Маленкорха.

Но магия не подействовала. Спасибо Печати, приобретенной Гунальфом аккурат перед моим появлением. Брови мага взлетели вверх. Не ожидал, сукин сын!

— Ну скажи мне, — усмехнулся я. — Так ты украл мой седьмой ранг?

Вместо ответа он сделал выпад. Быстрый, смертоносный. Лишь выработанные, бог знает за сколько столетий, рефлексы спасли меня. Я отшвырнул клинок колдуна, и в свою очередь рубанул его. Просто и бесхитростно, более надеясь на силу, чем на умение обращаться с мечом.

Но с Маленкорхом такой фокус не прошел. Он легко ушел от удара и вновь закружил вокруг, словно волк рядом с добычей. Тут уже атаковал я. Удар сверху вниз. Звон клинков, Маленкорх сбросил мой клинок и ушел в сторону. Но я тут же нанес новый удар. Снова лязг металла, но на этот раз, тонкая струйка крови потекла по высокому лбу мага.

Начало положено!

Но мое ликование было недолгим. Маленкорх взорвался бешенной атакой, он вертелся юлой, его клинок порхал веером, я еле успевал отражать удары. Боль дернула левую руку. На ткани появились кровавые разводы. Тонкие губы мага растянулись в улыбке.

Зря! Снизу-вверх я ткнул мечом прямо в ухмыляющуюся рожу, от изогнулся назад, отбил мой удар и быстро попятился. Да уж, любят тут местные дамочки желать невозможного! «Не убивай его», ага, тут бы самому не погибнуть!

Он снова пошевелил пальцами и снова Печать защитила меня, отдавшись острой болью в груди. На тупого Маленкорх не похож, зачем же повторять провалившийся прием? Он рубанул, но вяло, просто для видимости. И тут же его пальцы вновь заплясали. Снова боль в груди. А затем еще раз. Он что решил пробить защиту? Будет колдовать пока прочность Печати не иссякнет? А с чего ей иссякать?

Маленкорх вновь пошел вперед. Удар сверху, горизонтальный в бок и тут же хитрый выпад в ногу. Клинок защитил меня от первых двух, а на последнем я просто приподнял ногу, пропуская удар мимо. И снова режущая боль в груди.

А ведь он знает, что у меня есть защита от магии! Знает, просто не разобрался какая. И видит, что мне больно каждый раз, когда он дергает своими культяпками. Снова боль. Меч в руке потяжелел. Ясно, ясно. Хитровывернутое изделие из неизвестной здесь резины, решил ослабить меня и подгадать возможность для смертельного удара.

И ведь рано или поздно он добьется своего. Особенно, если я буду стоять столбом. Прости, Олета-куколка, но твоя просьба отклоняется.

Снова слабое шевеление пальцев и боль. Маг уже откровенно смеялся надо мной, играя и забавляясь. Зарычав я бросился вперед. Ударил. Маленкорх увернулся, чертов ниндзя, и его клинок устремился ко мне. Не моя заслуга. Исключительно благодаря боевому опыту Гунальфа, я, изогнувшись каким-то немыслимым образом, из-за спины отбил выпад Маленкорха.

Он накинулся еще раз, но тут, встретив его оружие своим, я ударил его ногой. Он отлетел и плюхнулся на пол. Как тебе такое, колдунчик! Он вскочил быстро. На лице не осталось и тени веселья.

— Я пинаю тебя, словно шелудивого пса! — усмехнулся уже я.

И не давая магу возможности вновь прибегнуть к колдунству бросился вперед. Он отразил все удары, но все же продолжал пятиться под моим натиском. Завершил дело я обманным финтом, показав рубящий удар сверху, я мгновенно перевел клинок и самым кончиком полоснул по его проклятой руке.

Маленкорх взвыл, спрятал руку за спину и отступил, выставив вперед меч. Пальцев на полу я не увидел, так что там с его рукой, не знал. Но вот вихлять своими кривыми пальчонками он больше не сможет.

Пришло мое время расплатиться за все. Я обрушил на Маленкорха град ударов, принялся теснить его. Он, не смотря на рану, раз за разом отражал мой меч. Пятился. Лицо мага побледнело, со лба тек пот вперемешку с кровью. В его глазах исчезло выражение надменности и появился страх. Он понимал, что обречен, но к его чести стоит сказать, биться он решил до последнего.