— Наверное, она не хочет покидать свое место, видит в тебе конкурентку… — предположил Никита. — Похоже, эта Стефания чересчур амбициозна…
— А что с ней будет, когда срок ее полномочий закончится?.. Она станет просто фейри?
— Насколько я знаю, Королевы фейри после этого отправляются на остров Авалон… — огорошил меня Никита.
— Что, тот самый Авалон? — изумленно переспросила я. — Ну, который связан с королем Артуром, Мерлином и кем-то там еще? Он что, реально существует?..
— Реальность — понятие относительное, — ухмыльнулся мой телохранитель. — Для людей этого острова, конечно же, нет… Но на самом деле, безусловно, он существует… Только принадлежит он все тем же фейри… Они туда на покой уходят, когда им здешняя жизнь наскучит… Смерть для фейри практически невозможна, а душа требует отдыха… Правда, возврата оттуда нет…
— А Королев-то зачем туда отправлять? — я ужаснулась такой перспективе. Вечный покой — это, конечно, хорошо, но не тогда, когда тебя к этому принуждают.
— Таковы правила фейри. Они ведь единственные, кто долго не соглашались принять условия Закона, обязующего их менять Королеву раз в двадцать лет, да еще и выбирать ее из человеческих женщин, пусть и с нужным потенциалом. Торговались с Управлением долго, сошлись в результате на таком вот «правиле»… Фейри-то у нас гордые, радеют за чистоту расы, что Благие, что Неблагие… Хотя сами и не прочь завязывать отношения с людьми, но детей от них признавать не спешат…
— По-моему, это жестоко, — угнетенно пробормотала я. — А кандидаток предупреждают, что через двадцать лет жизни в сказке, им нужно будет уйти на покой?..
— Конечно. Без этого ведь условия их выбора будут нечестными…
После этих слов, я подумала о своем выборе, и мне вдруг стало страшно.
— Никита, — прошептала я, ощущая, как к горло сдавило спазмом. — А что же мне выбрать?.. Вампиры, оборотни, фейри… Я до сих пор не поняла, кто из них лучше… Вернее, кто из них не самый худший…
«А не выбрать никого я уже не могу, — продолжила я уже мысленно, — ведь тогда меня заставят все забыть, в том числе и тебя…»
Никита вначале крепче сжал свои объятия, ласково, так что у меня по телу пробежали мурашки, потерся своей щекой о мою, а потом выдохнул мне куда-то в волосы:
— Уверен, твой выбор будет самый правильный…
Мое сердце на мгновение замерло, а после стало наполняться ответной нежностью и сладостным томлением. И я сама не поняла, как выпалила:
— Ты ведь останешься со мной сегодня?..
* * *
— Ты ведь останешься со мной сегодня?..
«Конечно», — хотелось ответить Никите тут же, однако он медлил… Медлил, поскольку понимал, насколько серьезными могут быть последствия этого шага. И если бы все зависело только от его желания и чувств, он бы не стоял до сих пор на балконе и не сдерживал свою страсть, от которой вскипала каждая клетка его тела. Однако Никиту не покидало беспокойство, связанное с адъюторством Ани. Просто он прекрасно знал, что от того, какой цвет приобретет ее сигнум (а это должно произойти рано или поздно), зависело, смогут ли они быть вместе. Кем она станет: Темной или Светлой? И что, если они окажутся на разных полюсах?.. Их отношения будут обречены?.. Ведь на любые чувства между Темными и Светлыми наложено жесткое Табу. Они не могут вступать в интимные связи, создавать пары, заводить семьи… Да что там семьи! Они даже дружить не могут. Между Тьмой и Светом сугубо деловые отношения. Впрочем, за всю историю Мирозданья, случаи, когда Темные и Светлые сущности начинали испытывать друг к другу какие-либо чувства и привязанности, были крайне редки, и все они закончились весьма плачевно. Никита же не хотел такой судьбы для них с Аней, но и отказаться от нее он тоже не мог. Значило ли это, что стоит пойти на риск и довериться своим чувствам?..
Какой же тяжелый выбор… Выбор, от которого зависит не только его будущее, но и Ани… Если бы только знать, что они окажутся на одной стороне… Если бы их сигнумы обрели один цвет…
Тяжелый вздох Ани заставил Никиту вынырнуть из раздумий, в которые он, сам не заметил как, глубоко погрузился.
— Ладно, — тихо проговорила она с ноткой горечи в голосе, — пойду спать… — и попыталась высвободиться из его объятий.
Но Никита не позволил ей этого сделать, лишь сильнее прижав к себе.
— Я ведь не сказал, что ухожу, — шепнул он ей на ушко. — Разве я могу оставить тебя?..
Произнеся последние слова, Никита вдруг четко осознал, что на самом деле они касались не только этой ночи. Он не сможет оставить Аню, чтобы не ждало их впереди.
Никита развернул к себе девушку лицом и, не дав ей опомниться быстро, но жадно поцеловал ее в губы, после чего подхватил на руки и, перекинув ее через плечо, понес в комнату.
— Сопротивление бесполезно, — весело сказал он в ответ на возгласы Ани, со смехом умоляющей поставить ее на ноги.
Положив Аню на кровать и нависнув над всем телом, Никита какое-то время рассматривал ее лицо, не спеша переходить к главному, а просто любовался каждой его черточкой. Аня, замерев под ним, тоже с легкой улыбкой изучала его взглядом, нежным и ласкающим.
Он все-таки не выдержал первым и впился в ее губы нетерпеливым поцелуем. Аня ответила на него с такой упоительной страстью, что все барьеры, которые до этого еще как-то сдерживали Никиту, вмиг были сломлены, а копившиеся долгое время чувства и желания наконец вырвались на свободу, сметая все на своем пути…
Где-то на задворках сознания мелькнула было мысль посмотреть, как там ведут себя их сигнумы, но Никита тут же отогнал ее. «Не хочу, — твердо сказал он себе. — Не сейчас… Пусть с ними происходит все что угодно… Мне все равно… Сегодня я не хочу ничего о них знать…Будто их не существует вовсе…»
Глава 12. Его Свет. Ее Тьма
Это было самое прекрасное утро за все последние годы моей жизни. Я проснулась в самом настоящем дворце, на шикарной кровати, а главное — в объятиях лучшего мужчины на свете. И этот мужчина был полностью моим, от макушки до пяток. Я даже могла делать с ним все, что пожелаю. Например, погладить его красивый голый торс. Или поцеловать в губы. Или из вредности укусить за ухо…
— Эй, ну кусать-то меня зачем? Больно, между прочим… — сонно пробормотал Никита, поворачиваясь набок и сгребая меня в охапку.
Я тихо засмеялась и уткнулась носом ему в шею.
— Хочешь снова меня покусать, как тогда? — не открывая глаз, продолжил Никита.
Я в удивлении приподнялась и вкрадчиво уточнила:
— Что значит «как тогда»?
— Забудь, — как-то быстро ответил он и потянул меня к себе, заставляя лечь обратно к нему на плечо.
— Нет уж, говори! — потребовала я, выскальзывая из его объятий и принимая сидячее положение. — Когда это я тебя «кусала»?..
— На приеме у вампиров, — после некоторой паузы нехотя отозвался Никита, — вернее, после него…
— Подробней, — я угрожающе прищурилась. Воспоминание о том вечере зашевелились во мне как клубок змей.
— Помнишь тот напиток, который тебе дал Горянов? — Никита принялся демонстративно рассматривать потолок. — Ты еще тогда охмелела от него и почувствовала себя неважно… А я отвел тебя в комнату и уложил спать…
— Ну… Ты же знаешь, что я не очень помню тот вечер…
— Так вот, — Никита снова сделал паузу. — Между тем как я «отвел тебя в комнату» и «уложил спать» было еще кое-что… В общем, ты приставала ко мне.
— Я? — только и смогла выдохнуть я.
— Ну да, — Никита наконец посмотрел на меня, и взгляд его было ужасно хитрющим. — Раздевать меня начала и всякое такое…
— Раздевать?.. Всякое такое?.. — продолжала лепетать я.
— Да. А потом поцеловала. В губы, — добил своим откровением Никита, после чего все-таки изловчился и схватил меня за талию, повалив обратно на кровать. — Так что наш первый поцелуй состоялся немного раньше, чем ты думаешь. И инициатором его была ты…
— Я тебя сама поцеловала? — я не могла никак поверить в услышанное. — Но как?
