Один из солдат снял браслет с запястья командира и помог ему встать. Тот тяжело поднялся, опираясь на подставленную руку, и сразу спросил:

– Что вы собираетесь делать?

– Зависит от того, что вы сами решите. Наши намерения не изменились: мы готовы помочь вам.

– Странный вы, Влад… – пробормотал военный, затем посмотрел на Рико: – Сержант, ловко ты с нами… не понимаю только, как тебе это удалось?

Тот улыбнулся и деланно поклонился, польщённый похвалой, но вместо ответа сделал вид, что никто его ничего и не спрашивал.

– Ладно, – терпеливо продолжил полковник, понимая, что не в том положении, чтобы выражать своё возмущение таким поведением младшего по званию. – Допустим, я вам поверю. Что дальше?

– Вы дадите нам слово не ограничивать нашу свободу. Мы все мирно выйдем отсюда, а потом будем действовать сообща.

– Как-то у вас всё слишком гладко получается. Только я никак не пойму, зачем вы на самом деле всё это затеяли?

– Да чтоб вас! – разозлился Влад. – Уж точно не из большой любви к таким, как вы, полковник! Скажу откровенно: меня не очень-то волнует, если эти твари вас всех здесь перебьют. Будет наука тем, кто придёт после вас. Но мне откровенно не нравится вся эта кутерьма с интерфейсом и посланиями, что появились у меня в голове.

– Что ещё…

– Неважно, вы всё равно не поверите! Через меня действует что-то, чего я сам не понимаю, но оно требует, чтобы я убивал создаваемых этим кристаллом существ, поглощал появляющуюся из них энергию и развивал свои способности. Интересно звучит, правда? Во всяком случае должно, но вы слишком твердолобый, чтобы это осознать! Так вот, я теперь не совсем человек, но надеюсь им обратно стать, когда вся эта история со вторжением закончится. И раз для этого нужно уничтожать спигов, то я буду это делать. А вам предлагаю помочь мне, чтобы попытаться спасти как можно больше жизней вверенных вам людей, потому что вы до сих пор так и не поняли, с какой именно угрозой столкнулись!

Для Влада это оказалась весьма долгая и пылкая речь, так что ему даже пришлось сделать паузу и снова набрать в грудь воздуха. Но он решил выложить ещё один козырь, чтобы закрепить произведённый эффект:

– Рико… да, этот человек не тот Уилл, которого вы знали… точнее, он и не совсем человек… или совсем не человек… Короче, Рико, можешь показать этим господам свои манипуляции с рукой или ещё какой-нибудь частью тела, чтобы растопить лёд в их сердцах?

– С радостью, дружище! – воодушевился тот. – Слабонервные есть? Надеюсь, что есть, иначе будет не так интересно!..

**

Трэвис пришёл в себя. Последнее, что он помнил – склонившегося над ним учёного и собственную кровь, выплёвываемую изо рта в приступе кашля. Сейчас никаких болезненных ощущений он не почувствовал. Более того, дышалось как-то удивительно легко…

В голову сразу прокрались тревожные мысли. Лейтенант открыл глаза – белый крашеный потолок, свет электрических ламп. Нет, пока ещё он точно на этом свете. Хорошие новости! Но он почему-то связан, лежит на операционном столе и слышит… голос Ллойда. Это плохие новости!

Очень хотелось пить. И есть… нет, что-то другое. Близкое к голоду, но ощущаемое несколько иначе. Наверное, если бы он курил, то так бы могла проявиться никотиновая зависимость. Но он никогда не курил!

– Очнулись? Прекрасно! – Ллойд снова склонился над ним. – Посмотрите на свою грудь, лейтенант. Разве это не чудо?

Трэвис подумал, что он может попробовать ударить этого хмыря даже так, с привязанными руками, благо верхняя часть туловища оставалась свободной, но заметил ещё и Митчелла. Внутри сразу полыхнула волна злости – этот предатель, который посмел выступить против него!

В то же время военный отдавал себе отчёт, что в таком положении его агрессивные действия не принесут ему ничего, кроме временного удовлетворения. «Может, хотя бы плюнуть в эту наглую рожу? Ладно, тоже лишнее…» – он нехотя перевёл взгляд на свою грудь.

– Да, посмотрите. Вот так, я вам помогу, – Ллойд что-то нажал, и стол частично изменил свою форму, переводя мужчину в полусидящее положение.

Трэвис посмотрел, куда ему указывали: рубашка почти вся пропиталась кровью, успевшей уже потемнеть. В районе сердца на одежде хорошо просматривалась рваное отверстие. Здесь вышла та самая пуля, которую ему самым подлым образом выстрелили в спину. Удивительно, что он остался жив…

– Видите, да? Есть и другие ранения, но это самое тяжёлое: пуля вышла боком, предварительно повредив лёгкое и сломав рёбра. Каким-то образом она не задела сердце, и в этом можно увидеть провидение.

Голос Ллойда преисполнился какой-то торжественности. В нём появились особые нотки, неволей заставляющие прислушиваться. Военный поймал себя на мысли, что ему противно и интересно одновременно.

– Вы не умерли сразу, и это само по себе чудо, – продолжал учёный, – но смерть, несомненно, вскоре настигла бы вас, если бы не моё вмешательство. Заметьте, Трэвис, я не затаил обиду, несмотря на ваше крайне негативное ко мне отношение и тот скептицизм, который вы проявили к результату моих опытов. И вот теперь посмотрите на это исцеление, которое произошло с вами только благодаря моей сыворотке!

Он подвинул одну сторону расстёгнутой рубашки, оголяя тело военного. Вместо рваной раны, с торчащими из неё осколками рёбер, Трэвис увидел сросшуюся уже кожу, пусть и не до конца восстановившуюся.

– Как будто месяц прошёл, хотя вы пролежали в отключке всего около двух часов. Потрясающий результат, гораздо лучше того, что я ожидал. Похоже, у вас пробудилась какая-то особая способность, позволяющая вашему телу регенерировать даже быстрее, чем моему.

– Вы всё-таки вкололи мне эту дрянь, да? – задал вопрос Трэвис, хотя сам уже знал на него ответ.

– Ну, вот опять вы за своё, – разочарованно ответил Ллойд. – Эта, как вы выразились, «дрянь» спасла вашу жизнь. А ещё дала силу, которую вам ещё только предстоит познать. Радуйтесь, ведь вы теперь среди избранных.

– Избранных?! – Трэвис дёрнулся так резко, что учёный в испуге отпрянул в сторону. Ремни на руках Ллойда напряглись, но удержали его. – Все твои подопытные сдохли в адских мучениях. Я помню, как один из них выцарапал себе глаза! И это ты называешь избранностью, чёртов псих?!

– Спокойнее, лейтенант, где ваши манеры? – Ллойд поморщился от резких слов, и сделал жест, призывая Митчелла пока не вмешиваться. – Не спорю, в прошлом меня преследовали определённые неудачи. Но сейчас всё изменилось. Да разуйте же глаза – вы сами живое тому подтверждение! Живое, я вам говорю. А ведь вы были на волосок от смерти.

– Я предпочёл бы умереть, – лейтенант снова опустился на стол. Злость внезапно сменилась отчаяньем, но он не собирался её демонстрировать.

– Глупо! Просто глупо так рассуждать, я вам говорю. Вы нужны своей стране. И вы нужны мне, мой друг. Нас ждут великие дела!

– Я вам не друг и не желаю участвовать в ваших делишках. Лучше пустите мне пулю в лоб, чтобы теперь наверняка.

– Это просто хандра. Пройдёт, уверяю вас. Берите пример с Митчелла – этот храбрый малый сам попросил усовершенствовать его тело, понимая все преимущества, которые может получить. И теперь стал гораздо сильнее, чем был раньше! А дело ведь даже не в его мускулах, хоть и они тоже впечатляют. Поглядите, он просто излучает из себя мощь!

Военный снова нехотя, но посмотрел туда, куда ему указали. Митчелл действительно стал ещё крупнее, как будто даже выше. Расстёгнутая куртка обтягивала его широкие плечи, а рубашка, казалось, грозилась разойтись по швам от массивных грудных мышц. Взгляд сержанта при этом стал как будто менее осмысленным, хотя он и до этого не блистал особым интеллектом.

Всё это казалось Трэвису удивительным, а вкупе с его собственным выздоровлением – просто невероятным, но он упорно сопротивлялся пытающемуся охватить его восторгу. Словно в этом чувстве таилось что-то, представляющее для него опасность. И эта борьба весьма утомляла.

Впрочем, не его одного – Ллойд тоже изрядно устал. Всё это время, что он вёл с упрямым военным беседу, ему приходилось посылать невидимые импульсы, содержащие определённые команды и образы.