— Здесь поселилось зло. Я его не вижу, оно скрывается от меня, но оно есть. Городу плохо, жителям тоже. Там на балконе я начала тебе говорить об этом, но не сказала самого главного. — Лаура развернулась и посмотрела мне прямо в глаза, — Ты поможешь мне.

— В чем? — искренне удивился. — Не очень-то я похож на героя. Как ты знаешь, я здесь вообще оказался случайно.

— Именно поэтому, Кейден. Когда я впервые увидела тебя, сразу не распознала, что ты и есть то самое недостающее звено. Понимание кто ты и откуда в виде образов приходили ко мне урывками. Тогда я начала присматриваться к тебе.

— И что изменилось сейчас? — усмехнулся я, уже предполагая то, что услышу.

— Теперь я уверена в этом.

— Я просто приманка для кого-то во всей это истории, я прав? — неутешительный вывод напрашивался сам собой. — Поэтому, ты так печешься о моем здоровье и благополучии?

Лаура молчала, отведя глаза в сторону, и я расценил это как знак согласия. Что ж, зато теперь все встало на свои места. Честно, чего уж.

— И в «Заводную Стрекозу» тогда ты приходила только за тем, чтобы проверить свои догадки, ведь так? Ты хотела убедиться, что не ошиблась, и я действительно тот самый экспериментальный образец проекта Инкуб, прибывший из Паноктикума, который привиделся тебе в твоих видениях. И твое проявленное благородство ко мене, беспокойство… я просто нужен тебе.

Лаура поднялась и подошла к самой кромке воды, подобрав подол платья зашла по самую щиколотку.

А я продолжал, меня уже несло:

— Сейчас, как никогда, эта фраза приобретает особый смысл. Может и встреча наша в семнадцатом секторе была не случайной? — я с горечью выплюнул эти слова, и они повисли в воздухе.

Меня начинало колотить изнутри, била крупная нервная дрожь.

Я просто дурак, который поверил в бескорыстную помощь других людей. Поверил, что могу урвать кусочек личного счастья для себя, как завещала мне «мама» Лидия. Но нет.

— Почему нельзя было просто все рассказать с самого начала?

— А ты бы поверил? — обернулась Лаура. — Ты бы поверил, если бы я раньше рассказала кто ты такой? Все идет так, как запланировано судьбой.

Ох, как мне надоели эти разговоры о судьбе и о том, что все предрешено, а события, которые неизбежны, она видит у себя в голове.

Мне надоели эти недомолвки, выкручивания, полунамеки.

Я вскочил с места и в три шага настиг Лару. Я задолбался и терпение мое тоже закончилось.

— Что ты делаешь? — только и успела произнести моя Снежная Королева, широко распахнув глаза, когда я крепко прижал ее хрупкое тело к себе. Соблазн был слишком велик, поэтому тут же накрыл ее пухлые губы своими, как оголодавший, который дорвался до изысканного лакомства.

Моя потребность, моя давняя фантазия, которая только что ожила. Это не тот голод, с которым я свыкся, и он стал частью меня, голод по Лауре был совсем иного рода. Он шел из глубин моего сознания, внутреннего естества, нервно трепыхающегося сердца, каждый раз при взгляде на нее. Желание обладать только этой девушкой здесь и сейчас, да что там! всегда — сводило с ума и затмевало разум. Хотелось в кои-то веки не брать, а отдать всего себя целиком и без остатка ей…

Наши рты слились в единое целое, мир мчался мимо нас, а время остановилось.

Осознание того, что Лаура не сопротивляется моему порыву, придало мне уверенности. Я терзал мягкие желанные губы, думая только об одном, чтобы не оттолкнула, иначе я сломаюсь.

И тут я почувствовал…

Чистое, неподдельное желание Лауры и ее пылкая страсть ко мне лучистыми потоками обвилась вокруг нас сплетаясь в единый кокон, обволакивая мое сознание. Тихий всхлип-полустон и у меня напрочь снесло башню.

— Врунишка, — разрывая контакт, только чтобы заглянуть в самое прекрасное в мире лицо и найти подтверждение своих слов.

— Ты застал меня врасплох, — смущение Лауры было таким естественным, что вселило надежду о том, что я все же небезразличен ей. Я сжимал ее в своих объятиях-тисках, не в силах оторваться. — В глубине твоих глаз танцуют лиловые вихри, — шепчет мне в губы.

Знаю, Лаура, знаю. Это моя суть, которая проснулась и хочет добавки.

С этой девушкой хотелось так многого и так мало, что я мог ей дать.

Лаура уже сама жалась ко мне всем телом, тянулась к моим губам. Сползшее с плеч платье, обнажило молочную кожу, шпилька выпала из белокурых волос и упала в песок. Глаза девушки полуприкрыты, жилка на шее пульсирует в такт бешеного биения сердца.

— Хочу узнать, как это. Покажи, — срывает ее голос, — Покажи, как быть с тобой. Каждый раз находясь рядом, я контролирую себя, выстраиваю щиты и барьеры. Но больше так не могу… я устала, сдаюсь.

— Ведь я не остановлюсь, Лаура, — отвечаю ей и всасываю нежную мочку уха, в ответ нежная кожа под моими ладонями покрывается мурашками и та, кто сейчас плавится в моих объятиях, издает еще один стон. — Слишком долго я представлял тебя такую, как сейчас в моих руках.

— И не надо, не останавливайся, — шепчут ее губы. — Слишком долго я сопротивлялась самой себе, окончательно проиграв только что.

После этих слов я отпустил контроль. Позволил своей сути взять над собой верх. Уже не отдавал отчет тому, что делаю. Как со стороны видел себя и то, что окончательно избавил Лауру от платья. Дорогая ткань упала в воду, и подхватившая его волна понесла вглубь канала.

Может ли быть на свете зрелище притягательнее, того, что сейчас видели мои глаза? В свете ярких звезд и сияния огней, посреди водной глади стояла нимфа, белокурый ангел, та, о ком бредил с самого начала. И пусть я знал, что это может быть наш единственный раз и иного нам не дано, хотелось насладиться этим мгновеньем сполна, вырезать его на коже и оставить раскаленным клеймом в моем сердце.

— Кейден, пожалуйста, — продолжали шептать ее губы и просить о том, о чем только можно догадываться. — Прямо здесь и сейчас.

Движимый первобытными инстинктами, я подхватил Лауру на руки и прижал к себе, как самое великое в мире сокровище. Плохо понимал, что я делаю, просто шел вперед, погружаясь с драгоценной ношей все глубже и глубже в воду. Когда вода стала доходить мне до пояса, Лаура извернулась и обхватила мой торс ногами, а руками обвила шею.

— Ты в одежде и надо что-то с этим делать, — недовольное ворчание, которое на секунду вернуло мне трезвость ума.

Я усмехнулся, и придерживая Лауру одной рукой, стащил через голову намокшую и изрядно прилипшую к телу футболку. Не знаю как мне удалось выпутаться в воде из джинсов, но это я тоже без особых усилий провернул.

Мы остались в воде один на один, кожа к коже, никаких препятствий, преград и запретов. Чистый нерв, оголенный провод.

— Я сейчас сдохну, если не окажусь в тебе, — прикусываю плечо Лауры.

— Не тормози уже, Кейд.

И сама в нетерпении подается навстречу, насаживаясь на мой вздыбленный член.

Мааать вашу.

Я, кажется, умер, а потом возродился.

На мгновение мы с Лаурой замираем, привыкая и ощущая по-новому друг друга. Дыхание перехватывает и это выше моих сил, я начинаю медленно скользить в ней, плавно, тягуче. Лаура выгибается, крепко цепляясь за меня руками и ногами.

— Таак. не. бывает, — протяжно стонет.

— Со мной только так, — вторю ей и двигаюсь сильнее, яростнее, жестче.

Мне мало ее. Уже сейчас я скучаю по ней, по ее телу, по улыбке. С каждым новым толчком я «пью» возбуждение Лауры, поглощаю то, что предназначено только мне. Чувствую, как энергия вновь вливается в меня, в мои жилы, наполняя чем-то неповторимым, тем, что может дать только Лаура.

Мы жадно целуемся, издавая рваные вздохи. Рядом с нами волнами вспенивается вода, грозя вскипеть от нашего безумства.

Толчок и Лаура сжимает меня там так сильно, что у меня темнеет в глазах. Ее тело тут же обмякает, но я все еще удерживаю ее навесу. За пару толчков догоняю и тоже кончаю, прислоняюсь лбом к ее лбу.

— Ты как? — спрашиваю, а самого ведет и сознание путается.

Лаура молчит, и я не знаю, хорошо это или плохо.