Я открыл глаза и увидел небо. Тяжелые капли дождя ударяясь о мое лицо распадались водяной пылью в напоенном влагой воздухе. Волосы намокли, с них стекали холодные ручейки прямо мне за шиворот.

Пытаюсь осознать — кто я и где я? В голове полный вакуум и ни одной внятной мысли. Это странно. Как давно я здесь? А собственно «здесь» это где? Я оглянулся по сторонам, дождь продолжал нещадно бить меня по лицу. Я в одежде: в джинсах и толстовке — какое чудесное открытие, но они полностью вымокли, а вот это неприятно.

Передо мной высились серые многоэтажки пугая пустыми глазницами выбитых окон. Кое где все-таки горел свет и слышалась отборная ругань.

Кажется, я нахожусь в неблагополучном районе. Почему же это так удивляет? Скорее всего меня ограбили, все логично, только понять бы еще что именно украли? Хотя… какая разница, если я даже имени своего не помню.

Поднялся со скамьи, шершавые доски оцарапали ладонь. Надо же, кто-то все-таки позаботился обо мне и укрыл ноги кожаной курткой. Скорее всего моей же. Полез в карманы — пусто, ничего. Ни документов, ни вещей, которые бы пролили свет на мою персону. Пока же льет только дождь.

Я еще раз осмотрел место, где оказался. Вдруг память мне подбросит какое-то важное воспоминание? Увидел перед собой типичный спальный район, в котором опасно разгуливать вечером в одиночку. Откуда я это знаю? Просто знаю и все, как и то, что мимо меня, чуть не задев хвостом, только что пробежала голодная крыса, скрывшись в мусорных баках.

Надо валить отсюда и побыстрее, только куда? Хотя, может быть, я живу в одном из этих домов и меня сейчас кто-то ждет или ищет?

Скорее по инерции посмотрел на окна, где горит свет. Скользил взглядом от окна к окну, но в душе ничего не откликалось. Никаких эмоций.

Сжал виски и зажмурил глаза — ничего не помню. Зато на глаза упала пара прядей отросших волос, темного цвета. Я брюнет — еще одно открытие. Посмотрел на руки, запястья — ничего особенного. Ни колец, ни браслетов, аккуратно подстриженные ногти и на подушечках пальцев нет ни единой мозоли, костяшки тоже целы. Да я пижон! Усмехнулся этому умозаключению.

— Долго ты еще будешь занимать мою скамейку? — откуда-то сбоку проскрипел хриплый голос.

Глянул откуда он мог доноситься. Действительно, под ржавым навесом, развалившегося на части грузовика, расположилось нечто в лохмотьях. Сразу и не понять кто это — мужчина или женщина. Видимо нелегкая жизнь, проведенная на улицах этого города, стерла пол этого человека.

— Тебе, тебе говорю, пришлый, — лохмотья зашевелились и оттуда показалось лицо, сплошь заросшее бородой. Значит мужчина.

А ведь он мог видеть каким образом я тут оказался.

— Слышь, мужик, не нервничай, — я поднял руки, показывая, что неопасен, — Скамейка мне твоя не сдалась. Ухожу уже. Ты мне вот что скажи, как я тут оказался? Совсем ничего не помню, видимо головой сильно приложился или меня приложили, — Потрогал затылок в поисках шишки, но так ничего и не нащупал.

— Так бухать надо меньше, — хмыкнула борода. — Сам сюда и пришел. Своими ножищами догреб, а потом рухнул на мою скамейку и все, затих. Я уж думал ты того, откинулся. У нас в семнадцатом секторе частенько это происходит. Сам видишь, район неспокойный, — из лохмотьев показалась тощая рука и махнула в сторону безликих домов, где-то завыла собака. — Значит подошел я к тебе, прислушался, а ты все-таки дышишь. Ну я и прикрыл тебя твоей же курткой, как раз дождь начал накрапывать.

И тут меня прострелило внезапной догадкой. Я вскочил со скамейки и направился в сторону груды металлолома.

— Слышь, мужик, — схватил бомжа за грудки. — А ты случайно у меня ничего не спер? В карманах ведь наверняка что-то лежало, документы, вещи?

Встряхнул его как следует, а тот только что не рассыпался в моих руках, настолько хилой и тощий оказался. И запах, какой бывает только от немытого месяцами, а то и годами тела забил мои ноздри, того и гляди стошнит прямо на этого оборванца.

— Да не брал я ничего, — жалостливо захныкал бездомный. — Ничего и не было. Только пачку сигарет забрал, ты себе таких еще много купишь, а мне ни в жизнь не достать.

Я курю? Вполне возможно, я же ничего так и не вспомнил о себе.

— Сигареты отдал. Быстро! — рявкнул я на бомжа. Тот безропотно, трясущейся рукой протянул мне пачку.

Я повертел ее в руках, вскрытая, но почти целая. Пачка промокла вместе с сигаретами. Показалось или на боковине что-то то написано? Присмотрелся, точно. Какая-то надпись чернилами, которые наполовину смылись или стерлись. Сейчас под проливным дождем ничего не разобрать. Сунул ее в карман куртки, найти бы сухое помещение и внимательно ее рассмотреть.

— Мужик, а что хоть это за город, что за район? — спросил притихшего бомжа.

— Ну даешь, вот тебя вштырило, — удивился тот. — Мы в Альтерионе — столице мира. Сектор семнадцатый, я тебе уже сказал.

Эта информация мне ничего не дала. Название города как будто слышал впервые. Я приезжий? Куча вопросов и ноль ответов.

Видимо слишком явное непонимание ситуации отразилось на моем лице, и бездомный решил пояснить.

— Альтерион — город мечты. Здесь роскошь и нищета соседствуют бок о бок. В нем живут миллионы людей и каждый во что-то верит. Вот я верю, что когда-нибудь найду чью-то безлимитную кредитку. И пред тем как отдать душу Творцу, напоследок оторвусь по полной. А о чем мечтаешь ты, красавчик? — бомж кажется подмигнул мне. — Ты не подумай, просто уж больно рожа у тебя смазливая.

Я проигнорировал его замечание на счет моей «смазливой рожи», увидеть бы еще себя в зеркало. В настоящий момент я мечтал лишь об одном — чтобы ко мне вернулась память. Ну и еще чтобы дождь закончился и перестало заливать мне за шиворот.

***

Совершенно неясно, что мне делать дальше. Все вокруг было незнакомым и отталкивающим. Повсюду грязь, лужи, дома похожие как один друг на друга, одинаковые безликие извилистые дворы и переулки. Ощущение, что я хожу по лабиринту, которому нет конца и края, но я упорно продолжаю двигаться вперед.

За поворотом очередной бетонной многоэтажки увидел толпу людей. Целая вереница стеклась к небольшому фургону. Подошел ближе, но ясности это не дало. Передо мной стояла небольшого роста полноватая женщина в розовом дождевике и желтых резиновых сапогах. Отличная экипировка в такую погоду.

— Что здесь происходит? — полюбопытствовал я.

— Как обычно, приехали волонтеры кормить нас ужином. Сегодня в меню гороховый суп и пирог с печенью, — женщина обернулась и окинула меня придирчивым взглядом, а потом расплылась в щербатой улыбке, переднего зуба у нее явно не хватало, а кожа на лице была вся в выбоинах, как после оспы. — Ох ты ж, какой красивый мальчик к нам пожаловал. А хочешь, после ужина ко мне зайдем? Я живу недалеко. И не смотри что подвал дома, у меня с антеньером получше будет, чем у некоторых в квартирах. Спроси любого про Дикую Мадину, все подтвердят, что у меня не подвал — а хоромы. Зададим огоньку соседям, милый?

И «Дикая Мадина» потянулась немытой пятерней к моему лицу.

Я отпрянул от настырной мадам и затерялся в толпе. Но какой была за толпа? Сплошь одни бездомные, обездоленные и ущербные. Одним словом — сброд и отбросы общества, как и мой недавний знакомый, проживающий в груде металлолома. Может он здесь где-то рядом, в этой толпе?

Поискал его глазами, не нашел. Зато увидел того, кто был на раздаче. Точнее ту.

Казалось она совсем не замечала ущербность столпившихся вокруг нее людей, тепло улыбалась каждому и дарила кроме своей нежной улыбки тарелку еще и горячего мутного варева. Светлые кудри белым облаком выбивались из-под капюшона камуфляжной куртки, которая была размера на два больше положенного.

Если существуют ангелы — то в настоящий момент я стою прямо перед ним.

Откуда я знаю про ангелов и прочую дребедень — я не знаю. Я по-прежнему ни хрена не понимаю, что со мной происходит, точно так же, как совершенно ничего не могу вспомнить. Но зато я четко осознал, что жутко хочу есть, и эти волонтеры с ужином оказались как нельзя кстати.