Микаэль энергично закивал головой. Мой ответ его очень порадовал.

– Всё совершенно верно, но знала ли ты, что есть ещё один вариант очищения? Он более долгий, но такой же эффективный, – с энтузиазмом сказал кон.

Я отрицательно покачала головой.

– Конечно, не знала, – удовлетворённо произнёс Микаэль. – Однако именно тебе выпал шанс узнать о нём подробнее. Видишь ли, проявления твоей магии слишком слабые. Судя по записям, тебе уже почти исполнилось пятнадцать, а проявления случаются очень редко. Они не стабильны, поэтому нами было принято решение перевести тебя к роженицам. Не переживай, сначала будет обучение.

В дверь постучали, и я вздрогнула.

– Входите, – сказал Микаэль и в комнату вошла самая старшая из нас кого я только видела.

Девушка с короткими волосами и веснушками была на несколько лет старше меня. Она уважительно поклонилась кону.

– Как раз вовремя. Игритт покажет тебе твою комнату и объяснит детали. Надеюсь, ты справишься и скоро получишь имя, номер 27. – Микаэль мягко улыбнулся.

Я неловко кивнула ему и вышла в коридор вслед за Игритт. Поняла ли я хоть что-то из речи Микаэля? Определённо. Меня не отправляют в ту комнату сейчас. Значит, день всё ещё хороший.

Змея

Мы снова начали преодолевать коридор за коридором. Я отчаянно старалась не обращать внимания на стоны со всех сторон, но они уже начинали отдаваться болью в голове. Очень хотелось вернуться в тихую темноту.

Игритт продолжала молчать до тех пор, пока мы не вошли в один из тёмных коридоров. Надзирателей здесь уже не было.

– Если вкратце, то просто веди себя так же, как и до этого – тихо. Не выделяйся, не раздражай и не задавай вопросов. Следующие пару месяцев они будут решать: давать тебе имя или нет. – Игритт выпятила вперед подбородок.

Некоторое время мы шли в тишине, а потом она резко остановилась и открыла дверь в маленькую комнату с двумя подстилками. В этом помещении заметно холоднее, чем у Микаэля, но всё ещё теплее, чем в моей камере. Довольно комфортно.

Игритт внимательно на меня посмотрела и печально усмехнулась. Еë гримаса показалась мне странной. Такие как мы редко проявляли эмоции, но её даже в какой-то мере подходила ситуации. В моей памяти всплыла улыбка той девочки. Вот она действительно странная…

– Ты быстро схватываешь, значит, освоишься. – Игритт пожала плечами и села на подстилку.

Я последовала еë примеру и села на соседнюю. Она на ощупь оказалась чуть шершавой и мягкой. В комнате даже не было цепей. Значило ли это, что запястья у меня больше не будут болеть?

– Если ты считаешь, что тебе повезло, то нет. Наша ситуация ничем не лучше камерной, – шёпотом сказала Игритт. – Роженицы вынашивают и приводят в этот мир новых ведьм, которых потом отправляют в те камеры. Чтобы новые ведьмы были сильнее, священники дождутся твоего шестнадцатилетия, прежде чем поручат тебе выносить первого ребёнка. До этого момента пока далеко. Должно смениться несколько циклов надзирателей, чтобы прошёл месяц, а из нескольких месяцев будет складываться год.

Игритт села поудобнее и снова выпятила вперед подбородок. Я старалась слушать еë со всем вниманием.

– Сейчас тебя должно больше волновать имя. Его тебе может дать только ведьма, которая его уже имеет и знает, как дать другим. Как только ты его получишь, приступы боли прекратятся, – серьёзно произнесла она.

Мои глаза загорелись. Приступы у меня бывали редко, но чем старше я становилась, тем чаще они приходили. Точно знала, что рано или поздно они убьют меня. Правда, скорее всего меня отправят в ту комнату до того, как это случится. Если существовал способ избавиться от них, то он стоил всего вышеперечисленного. Какое мне дело до других, если это позволит мне жить без боли?

Игритт легла на подстилку и отвернулась от меня. Так я поняла, что разговор закончен. Осторожно легла на свою. Чувствовала себя непривычно, имея возможность вытянуться в полный рост и даже поднять руки. Интересно, почему Игритт была против такого очищения? По-моему, это куда лучше, чем возможность просто отдать свою душу в пользование Богу. Стоны тех, кто сделал это, не говорили мне ни о чем хорошем. От их энергетики посмертной агонии меня разве что мутить начинало.

Я на минуту закрыла глаза, а в следующее мгновение кто-то дотронулся до моего плеча. С ужасом подскочила и вжалась в стену. Игритт осторожно подняла руки вверх. Моё сердце всё ещё отчаянно колотилось. Неужели заснула?

– Время ужина, – сухо произнесла она.

Я кивнула и начала успокаиваться. Игритт посмотрела в сторону деревянных тазиков, что стояли в углу. Перевела на них взгляд.

– Сначала нужно привести себя в порядок. Бери один, и иди за мной, – сказала Игритт, взяла свой и вышла из комнаты.

Осторожно повторила еë действия. Мы прошли чуть дальше по тёмному коридору и вышли в помещение с озером. Там уже стояли несколько ведьм. Игритт кивнула им, а они ответили ей тем же. Никто не произносил ни слова. Заметила у стены надзирателя. Мужчина откровенно скучал.

Игритт подошла к воде и набрала немного в тазик. Сделала всё то же самое. Мы отошли от озера, позволяя другим к нему подойти, затем Игритт окунула в воду ладони и начала умываться. Я заглянула в тазик и вздрогнула. Так вот почему глаза той девочки показались мне знакомыми. Моё отражение обладало такими же жёлтыми глазами. Видела ли я ещё ведьм с такими же?

Кинула взгляд на Игритт. Еë глаза были серыми, как камень, и мало отличались от глаз надзирателей. Значит, мои яркие глаза не были отличительной особенностью всех наших. Поймала на себе хмурый взгляд Игритт и вспомнила, что не стала повторять за ней умывание. Немного смутилась, но окунула руки в холодную воду, которая после нескольких прикосновений к моему лицу начала чернеть.

После лица, Игритт сказала мне помыть голову. Волосы мои свалялись, поэтому распутывать их пришлось долго. Тем временем ведьм у озера становилось всё больше: видимо, Игритт привела меня сюда заранее. Другие ведьмы были куда старше нас двоих. У некоторых из них были раздутые животы. Интересно почему?

Ждать, пока я закончу с процедурами, Игритт не стала. Она наказала мне после мытья тела вернуться в комнату и ни в коем случае не влезать снова в моё чёрное платье. От холодной воды тело покрылось мурашками. Когда закончила, то уже не чувствовала пальцев на руках.

Дорогу назад нашла быстро. Отсутствие сзади надзирателя меня настораживало. Ранее мне никто не позволял ходить в одиночестве. Игритт уже ждала меня в комнате. Она молча впихнула мне в руки серый свёрток. Я развернула длинное и бесформенное платье. Оно было мне большим, значит, не будет натирать плечи и грудь.

Как только оделась, мы снова вышли в коридор и пошли куда-то. Через пару минут Игритт вывела нас в круглую комнату, в которой царил полумрак. На столах стояли тихие свечи. Светильники в коридорах надзирателей были в отличие от них слишком громкими.

Моя сопровождающая села за стол и махнула мне рукой, чтобы я повторила и это. Сразу же подчинилась. Рядом со мной сели несколько ведьм. Они внимательно изучали меня обычными глазами, но я спокойно встретила их любопытные взгляды. Среди них не было ни одной с желтоглазой. Почему меня так сильно взволновал этот цвет?

– Новенькая? – неожиданно спросила ведьма с волосами цвета грязи.

– Да, моя соседка, – раздражённо отозвалась Игритт, выпятив подбородок.

– Давно бы пора, а то из-за твоей хандры у всех проблемы. – Ведьма с карими глазами справа сморщила нос.

– Не вам меня судить, – ещё более грубо прошипела Игритт.

Ведьмы одновременно поморщились и отвернулись. В зал вошли еще несколько с большой кастрюлей, от которой шёл пар. Неужели еда будет горячей? Нам налили супа. Он и вправду оказался тёплым. День становился всё лучше и лучше.

Пока ела, заметила на себе чей-то внимательный взгляд и с осторожностью начала осматриваться. Когда столкнулась с еë глазами, замерла. Возраст ведьмы с чёрными волосами и яркими жёлтыми глазами определить не смогла. Значило ли это, что нет никакой связи у моего состояния и цвета глаз? Скорее всего. Однако мне опять стало не по себе. Та девочка была странной, а эта ведьма выглядела очень мрачной. К счастью, она быстро отвернулась. Мне стоило бы выбросить из головы весь этот бред, но почему-то разыгралось дурное предчувствие.