Вера не любила свою маму. Это было аксиомой, не требующей доказательств. Но почему-то ее сердце всегда разрывалось на части, если мама грустила. Даже если у Веры был повод справедливо обижаться на маму, то все ее обиды тут же проходили, когда та входила в комнату дочери с ведром воды в одной руке и половой тряпкой в другой. Вера не могла допустить, чтобы мама в ее присутствии мыла полы.

–– Мама, давай я сама буду мыть пол!

–– У тебя нет мамы! – обычно отвечала ей Римма, но тряпку после борьбы отдавала, это означало начало их примирения.

Опрокинув очередное полное ведро в бак, девушка привычно погладила ствол яблоньки, с которой она ощущала родство. Вера помнила яблоньку маленькой веточкой, воткнутой в землю, а теперь яблоня превратилась в раскидистое дерево. Как-то по весне папа подрезал пилой ее толстые ветки, чтобы они не загораживали солнце для грядок с клубникой, и тогда Вера дрожала вместе с деревом, то ли от его боли, то ли от его страха стать неузнаваемым.

Впрочем, дрожала девушка и теперь, но больше от предрассветного холода, от которого не спасал даже зимний тулуп. Оставался какой-то час подождать до рассвета, а с рассветом на смену ей встанет папа и отправит Веру спать на узкую дачную койку, где под подушкой ее ждала новая книга.

***

Книги дарили Вере ощущение причастности к жизни всего человечества. Своих книжных героев Вера ревновала к другим читателям, поэтому она не смотрела фильмы, поставленные по сюжетам ее любимых книг, а книги, которые входили в школьную программу, она читала словно из-под палки. Когда на уроке обсуждали произведения классиков, Вера в этих громких диспутах не участвовала. Она очень стеснялась вслух рассуждать о прочитанном, однако ей нравилось, когда чья-то мысль шла вразрез с ее мнением.

Илюша был одним из тех, кого слушался весь класс. К десятому классу он стал довольно упитанным юношей, знающим себе цену. Никто не смеялся над его избыточным весом, над его красными пятнами, выступающими на толстых щеках, потому что в нем чувствовались сила и блистательный ум. «Гений!» – решила про себя Вера, когда в своем сочинении, уместившемся на половине тетрадного листа, Илья сумел сформулировать всё то, что она не смогла бы изложить, исписав всю тетрадку.

На вступительном экзамене в медицинский институт Вера писала сочинение по образцу сочинений Ильи, ее литературного кумира. Вера выбрала вольную тему. «Казахстан. Желтая степь и зыбь ковыля. Высокий полет птицы и резвость молодого коня. Казахстан! Земля вольных ветров и протяжных казахских напевов… Мой Казахстан, мой родной и любимый край!» Простота в изложении помогала девушке в борьбе с грамматическими ошибками. Возможно, краткости ее сочинения на вольную тему способствовало и то, что во время вступительного экзамена по литературе Вера потеряла сознание.

***

Эти ежемесячные муки Вера научилась переносить стойко. Теряя сознание, она уже готовилась переносить ужасные боли внизу живота, которые сопровождались кровянистыми выделениями на нижнем белье. Менструация являлась, со слов мамы, стыдом каждой растущей девочки.

– Тебе должно быть очень стыдно, если кто-нибудь узнает, что у тебя на трусах появилась кровь. Смотри, береги свою честь будущей женщины и стирай запачканные прокладки так, чтобы никто их не видел! – каждый раз говорила мама дочери, когда та корчилась от боли.

Когда месячные пришли в самый первый раз, то Вера внезапно почувствовала себя так плохо, что у нее потемнело в глазах. Ей исполнилось всего десять лет, но она на всю жизнь запомнит предобморочный ужас от того, как тягостно ее покидало сознание. Вера на стены готова была вскарабкаться, она цеплялась за всё, что попадалось под руки, чтобы не пропасть в небытие… Это безумие продолжалось, пока не вмешалась мама.

–– Тебе что, соль под хвост насыпали? Прекрати сейчас же вести себя как невоспитанная кошка. Лежи смирно! Запомни: тебе никто не сможет помочь. Это нормальный процесс, который надо перетерпеть, потому что ты становишься женщиной. Учись терпеть боль тихо!

После этих слов Вера сразу успокоилась и приготовилась к смерти. Она смиренно лежала на спине и училась разумом контролировать свой созревающий организм. Сначала стали проходить тошнота и головокружение. Потом, когда темнота в глазах прояснилась и Вера вновь увидела солнечные блики на стенке, то ее стала терзать беспощадная боль внизу живота. Девочка представляла себя «молодогвардейцем» на допросе и даже радовалась, что ей не доверили никакого государственного секрета. Постепенно боль приобретала волнообразный характер и с каждой новой волной уменьшалась, а через несколько часов Вера чувствовала себя так хорошо, словно она родилась во второй раз…

***

Так вот, во время вступительного экзамена по литературе, который проходил в аудитории, похожей на амфитеатр, Вера вежливо предупредила своих соседей по скамейке, что она скоро упадет в обморок, если они не пропустят ее к выходу. На ее просьбу никто из экзаменующихся не обратил внимания, и Вере пришлось упасть в обморок прямо за партой. Очнулась она в кабинете доцента, и, перетерпев все причитающиеся ей боли своего женского созревания, Вера за оставшиеся полчаса до окончания экзамена дописала сочинение и получила отличную оценку.

***

– Вера, с добрым утром. Я уже встал на дежурство, иди в домик, поспи немного! – прокричал папа, направляясь в туалет, и девушка, забыв все свои мысли, отправилась спать, но спала она недолго, потому что яркие солнечные лучи били по глазам. Вера, проснувшись, не могла залеживаться в постели, потому что ее сердцем овладела тревога за результаты вступительных экзаменов в мединститут.

Увидев гуляющую по даче Веру с книжкой в руках, Римма тут же отправила дочь на сбор ягоды. Пока родители ковыряли лопатами навозную кучу, отделяя коровий перегной от конского, их дочь пробиралась через колючие ряды малины, и на ее шее болталось ведерко для сбора ягод. День обещался быть жарким и скучным.

–– Здравствуйте, вы меня не ждали, а я к вам в гости пришла.

С подобным оптимизмом могли приветствовать дачников или Дедушка Мороз, или тетя Инна, мамина дальняя родственница. С приходом этой спортивной женщины весь распорядок дачного дня нарушился.

Мама кинулась на кухоньку накрывать стол, папа взялся за свежую газету, устроившись на стуле под сиренью, а Вера вылезла из малины, оставив свою романтическую историю о том, как ее встретил рыцарь с благородным сердцем, без счастливого конца., но она рано радовалась, потому что тут же была заслана мамой в кусты красной смородины на помощь тете Инне.

–– Тетя Инна, пойдемте собирать красную смородину, пока мама готовит обед. Только возьмите этот маленький стульчик и то желтенькое ведерочко. Готовы? Теперь надо постараться добраться до тех кустов смородины, что растут у забора, не поломав картофельные стебли, они у мамы под особым контролем. Нам с вами придется прыгать по дощечкам, разложенным по картофельному полю. Честно сказать, урожай красной смородины мог бы быть и похуже.

Последнюю фразу Вера сказала по себя, она не любила собирать красную смородину, но гостям надо помогать, особенно такой гостье, какой была тетя Инна.

Тетя Инна была необычной женщиной, которая слегка ссутулилась из-за своего высокого роста. Ее широкий сарафан свисал до щиколоток и не мог скрыть худобы его хозяйки. Прямые тонкие волосы гостьи находились в свободном парении и чуть прикрывали обгорелые веснушчатые плечи. Вся красота маминой родственницы сконцентрировалась на той шикарной геологической панаме, которая зонтиком покрывала ее голову.

Тетя Инна в прошлом была геологом, она бродила по свету, ища сокровища под землей. Потом она между походами родила двух девочек, которые долгое время находились под присмотром бабушки и дедушки. Когда бабушка умерла, то тетя Инна с семьей осела в Караганде и стала преподавать геологию в политехническом институте.

Веру эта женщина удивляла неправильностью своих жизненных позиций.

***