— Да, — подтвердил Хенрик. Он был единственным, кто принес из машины что-то полезное, коробку с кухонными принадлежностями, и в данный момент распаковывал ее, пока говорил. — Третий год для нас.

— А у меня второй, — она улыбнулась, направив улыбку только на Хенрика. — Ну… это мой первый год в кампусе. Теперь я чувствую себя более официально. В прошлом году я занималась онлайн, потому что много работала.

— Так это значит, что ты не испробовала всего, что может предложить Менделл? — Линкольн говорил так, словно у него был ужасный план. Наоми рассмеялась, очевидно, не разделяя его мнения.

— Думаю, нет, — сказала она, начиная наполнять миски. Я передавал ей миски одну за другой. Наши пальцы ни разу не соприкоснулись. Я не мог понять, кто на этот раз был более осторожен — я или она.

— Нам придется это изменить, — Линкольн сел на ближайшую к ней стойку.

Наоми сделала лицо, которое должно было выглядеть глупо, но, черт возьми, если это не делало ее еще более сексуальной.

— Я не очень люблю вечеринки, если ты это имеешь в виду. Хотя мне нравится смотреть, как люди напиваются.

— В Менделле есть не только вечеринки, — сказал Сэм. Он достал свой телефон и был заинтересован в разговоре лишь наполовину.

— Он прав. Но вечеринки обычно являются главным событием, — сказал Линкольн. — Мы убедим тебя прийти хотя бы на одну. Это обязательное мероприятие в колледже. Наряду со странными вечерами свиданий, посиделками на хвосте и случайными поездками.

Глаза Наоми заблестели от возбуждения.

— Ну, я просто балдею от хорошего дорожного путешествия.

— А кто не любит? — согласился Хенрик.

— Финн? — голос Сэма отвлек меня от разговора. Я и не заметил, как уставился на Наоми, пока мой взгляд не переместился на него.

— Поможешь мне? — он жестом указал через плечо на входную дверь.

Я прочистил горло и кивнул. Пока я наблюдал за Наоми, Сэм в какой-то момент уставился на меня. Поскольку он знал обо мне больше, чем я сам о себе, это не сулило ничего хорошего моим надеждам на простоту жизни в этом семестре.

Он ничего не говорил, пока мы не забрались в кузов фургона. Фонари из дома отбрасывали теплый свет на темную подъездную дорожку. Я вытащил несколько чемоданов. Как только последний из них опустился на землю, Сэм сказал,

— У нас не было времени поговорить один на один с тех пор, как тебя выписали из больницы.

Вместо того чтобы перевезти багаж, он сел на открытый капот. Я на секунду замешкался, пытаясь сообразить, как выкрутиться из этого разговора.

Я избегал встреч один на один с большинством людей, потому что с одним человеком было труднее притворяться Финном. Я понял это несколько недель назад, когда застрял дома, восстанавливаясь в окружении своей семьи.

— Да, было много дел.

Это замечание показалось мне достаточно безопасным.

Сэм кивнул.

— Я решил проверить. В последнее время ты мало говоришь.

— А обычно? — вопрос вырвался сам собой, потому что любопытство взяло верх.

— Говоришь. По крайней мере, рядом с нами. Со мной, — Сэм пожал плечами, как будто это не имело никакого значения. Я заметил, как он провел языком по внутренней стороне щеки. Он сделал это после того, как девушка, которую он привел в хижину, заказала "Лайфт" и в раздражении досрочно закончила отпуск. Они громко поссорились. Он не стал говорить об этом с остальными, продолжая делать вид, что ничего не произошло.

— Устал больше обычного, понимаешь?

Он кивнул.

— И от боли.

Мои плечи расслабились. Значит, это было то, что он хотел обсудить.

— Это лечится. Есть отличный врач. Несколько физиотерапевтов. Все стараются благодаря тебе, верно? Мой отец сказал, что это ты нас подключил.

Я инстинктивно подтолкнул его руку локтем. Мне показалось, что это правильно.

— Конечно. Все хотели, чтобы у тебя было все самое лучшее, — Сэм скрестил руки на груди и поднял голову к небу. Сегодня было облачно, поэтому большинство звезд не было видно.

— У меня все самое лучшее, — согласился я. — Тем более, что тебе не стоит волноваться. Я вернусь на лед и буду лучше, чем когда-либо.

Он перевел взгляд на меня.

— Ты думаешь, я волнуюсь из-за льда?

Я нахмурился.

— Да… я имею в виду… это важный год для тебя. Для большинства ребят в команде, верно?

Сэм наклонил голову, как будто я говорил на другом языке. Я прокрутил в голове сказанное, но не смог найти проблему. Боже, разбирать все по частям было утомительно.

— Что? — спросил я, когда молчание затянулось.

— Ты помнишь, о чем мы говорили? На нашей последней игре против "Кроу"?

Мой желудок скрутило.

— Смутно.

— Почему ты врешь?

Я засунул руки в карманы.

— Мне… Нужно время, чтобы все восстановить. Я все еще работаю в полную силу.

Он наморщил лоб.

— Какой у тебя сейчас процент?

— По крайней мере, восемьдесят.

А в хороший день скорее десять.

— Правда?

Я оглянулся на дом, чтобы убедиться, что к нам больше никто не присоединился.

— Пусть это останется между нами, хорошо? Я не могу допустить, чтобы ребята проболтались, когда я буду разговаривать по телефону с родными. Или рядом с тренером.

Сэм выглядел неуверенным.

— Почему ты держишь это в секрете?

— Мне не нравится, когда меня подкалывают, — сказал я, позволив части своей правды просочиться сквозь мой фасад. — Мой отец начал водить меня к экстрасенсам. Он верит почти всему, что ему говорят.

Он усмехнулся.

— Расскажи мне об этом. Он часто говорил о мистике, я полагаю, ты этого тоже не помнишь. Из-за этого его не приглашают ко мне на ужин. Моя мама терпеть не может таких разговоров.

— Ну, ты должен знать, что у меня было плохое гадание, и он решил, что я могу быть одержимым.

Сэм улыбнулся.

— Что за черт?

— Какая-то женщина сказала, что я… Что это было? — я помассировал висок, пытаясь вспомнить. — Оболочка? Кто-то новый. Он несколько дней был в шоке. Понятно, но все равно реакция мне не понравилась. Я не хочу, чтобы люди чувствовали себя странно рядом со мной.

Он хмыкнул.

— Это другое дело. Финн, которого я знал, не заботится о том, что люди чувствуют рядом с ним.

Я выдохнул, набираясь смелости, чтобы сказать то, что хотела.

— Пока я не вспомню все, я хочу быть кем-то новым.

— Ты уверен? Борьба с воспоминаниями кажется мне серьезной вещью, которую нужно скрывать. Особенно от врачей. А вдруг происходит что-то ненормальное, и они могут это исправить?

Я покачал головой, решив привлечь его на свою сторону.

— Тут нечего исправлять. Мои сканы в порядке. Все вернется. Куча вещей уже вернулась. А пока я хочу быть кем-то новым. Другим. Возможно, лучше.

Я хотел похоронить старого Финна на той парковке. Он уже чувствовал себя призраком. Меня пугала мысль, что, возможно, я забрал его тело. Я держал этот страх в себе.

— Я могу попытаться освежить твою память, — предложил Сэм. — Мы могли бы отправиться в своеобразный тур победы. Я…

— Нет, — отрезал я. — Я не хочу этого. Я хочу, чтобы это осталось между нами.

Сэм вздохнул.

— В том-то и дело. То, что раньше было только между нами, теперь помню только я.

Я нахмурил брови.

— Что ты имеешь в виду?

Он сделал секундную паузу, чтобы подумать.

— Знаешь, говорят, что неведение — это блаженство. Может быть, провал в памяти — это не так уж и плохо. Ты заслужил отдых от стресса.

Какая-то часть меня хотела услышать больше, но прежде чем я успел спросить, Сэм похлопал меня по плечу. Он выглядел готовым к тому, что разговор закончится. Мне было хорошо знакомо это чувство.

— Слушай, не волнуйся об этом. Забудь, что я что-то сказал. Сосредоточься на своем выздоровлении. А до тех пор я с нетерпением жду возвращения прежнего Финна.

Я кивнул, чувствуя себя виноватым, когда подумал: не задерживай дыхание.

— Давай занесем эти вещи. Становится холодно, — я подтолкнул подбородок к багажу.