В голове начинают мелькать воспоминания о прошлой ночи.

Эверли смеется, просматривая стеллаж со свадебными платьями в бутике, расположенном в «Премьер». Священник в костюме Элвиса читает нам клятвы. Я несу Эверли через порог нашего гостиничного номера.

Я смутно помню, как заказывал еду в номер. После ужина из чизбургеров, картофеля фри и молочных коктейлей мы посмотрели несколько повторов «Теории большого взрыва» в постели и заснули, обнявшись.

На мне все еще белая рубашка на пуговицах и трусы-боксеры, и я вздохнул с облегчением, когда, взглянув на Эверли, увидел, что она в лифчике и трусиках. Единственным предметом одежды на полу, похоже, было ее платье.

Единственное, что могло бы усугубить ситуацию, — это секс.

Провожу пальцами по волосам и думаю о том, в каком беспорядке мы оказались. Я натворил много глупостей, но эта — самая лучшая.

Тео убьет меня, когда узнает, а я даже не хочу представлять, как отреагирует Эверли, когда проснется и поймет, что замужем за парнем, которого она называла Казановой. Я могу разбудить ее, чтобы рассказать о случившемся, но лучше дать ей поспать.

А пока я воспользуюсь услугами уборки номеров мирового класса «Премьер» и закажу для нас какую-нибудь еду. Надеюсь, ее любимый завтрак облегчит шок, когда она проснется от неожиданности.

— Кэш Стаффорд, где ты? — яростный голос Эверли разносится по коридору.

Я не отвечаю, продолжаю есть свою кашу с акаи. Невозможно предугадать, что произойдет, когда она найдет меня, так что я могу наслаждаться тем, что вполне может стать моей последней едой.

Когда она врывается в комнату, гостиная наполняется звуком ее босых ног по деревянному полу. Ее волосы собраны на макушке в свободный пучок, а одета она в то же белое платье, что и вчера вечером.

— Доброе утро, Эв. Как спалось?

Я засовываю в рот кусочек банана.

— Прекрати это дерьмо, Стаффорд. Не хочешь объяснить?

Она протягивает руку, вставляя мне в лицо массивный бриллиант на пальце.

— Это кольцо.

В памяти всплывает воспоминание о том, как я попросил менеджера ювелирного магазина на втором этаже «Премьер» показать нам эксклюзивную коллекцию колец, которую они держат под замком — одно из многочисленных преимуществ моей семьи, владеющей отелем.

Пятикаратный бриллиант грушевидной формы обошелся мне в двести тысяч долларов, но мне показалось, что он был создан специально для нее, поскольку идеально подошел к пальцу.

Возможно, я переборщил, но в том состоянии, в котором находился, мне нравилась мысль о том, что Эверли будет ходить с огромным камнем на пальце, и тогда не останется никаких сомнений, кому она принадлежит.

Не то чтобы я не мог себе этого позволить. Даже в трезвом состоянии я нахожу это странным удовлетворением.

— Почему ты ведешь себя так спокойно? — Она разочарованно вскидывает руки вверх. — Мы поженились вчера вечером. Как ты мог позволить этому случиться?

— Я? — Я показываю на свою грудь. — Ты с радостью согласилась на это. Помнится, ты настаивала на том, чтобы мы — цитирую — нашли идеальное платье для лучшей ночи в моей жизни. Должно быть, эта деталь вылетела у тебя из головы, — дразню я ее. — Я оценил повышение самооценки. Не каждый день красивая женщина говорит, что выйти за меня замуж — это лучшее, что с ней случилось.

На самом деле, это последнее, что я ожидал услышать в своей жизни, учитывая, что поклялся, что никогда не остепенюсь.

— Четыре рюмки текилы могли ухудшить мои способности принимать решения, но, к сожалению, не память. — Она ворчит. — У меня низкая толерантность к алкоголю.

— Это было бы полезно знать вчера вечером.

С другой стороны, она помнит, что произошло.

Эверли прикусывает нижнюю губу, расхаживая по комнате.

Поднимаюсь с дивана и становлюсь перед ней.

— Глубоко вдохни, — говорю я, кладя руки ей на плечи. — Все будет хорошо.

Я заинтригован загадочной женщиной, стоящей передо мной, мне любопытно узнать, что привело к ее преображению. И прежде всего я хочу увидеть свою Эверли, потому что уверен, что она все еще где-то там.

— Как ты можешь так говорить? — протестует она. — Мы практически незнакомцы, а теперь связаны юридическими узами. Я даже не знаю, какую машину ты водишь, какое у тебя любимое блюдо и не врал ли ты о статусе своих отношений. Это все вещи, которые я должна знать о человеке, прежде чем соглашаться на свидание с ним, не говоря уже о браке.

Боже, как же она очаровательна, когда задумывается.

— У меня есть «Jeep Wrangler YJ Rio Grande», который я храню в гараже своих родителей. Когда я нахожусь в Лондоне, хожу на работу пешком, так как моя квартира находится недалеко от офиса. Мое любимое блюдо — мамина домашняя лазанья с чесночным хлебом, но я фанат всего, что она готовит, — говорю я, отмечая каждый пункт на пальцах. — И я не лгал о своем статусе отношений. Я настолько одинок, насколько это вообще возможно.

По крайней мере, был до прошлой ночи.

Она вздыхает.

— Слава богу. Последнее, что мне нужно, это быть другой женщиной на этот раз.

На этот раз?

Решаю не просить ее уточнять, учитывая, в каком затруднительном положении мы оказались.

— Почему бы тебе не позавтракать, пока не остыло? — Я усаживаю ее на диван и жестом указываю на тележку с едой. — Я заказал французские тосты со взбитыми сливками, нарезанным бананом и дополнительным сиропом — как ты любишь.

Она моргает в ответ.

— Позволь мне прояснить ситуацию. — Она кладет руки на бедра. — Ты проснулся и узнал, что мы женаты, и вместо того, чтобы придумать решение, заказал завтрак?

— Ты могла бы просто сказать спасибо.

— С чего бы мне это делать? — возразила она.

— На всякий случай, если твои вкусы изменились, я также заказал яичницу, бельгийские вафли и миску акаи с ягодами. У меня никогда не было жены, так что, надеюсь, ты дашь мне поблажку, если я все сделаю неправильно, — шучу я, надеясь разрядить обстановку.

Она смотрит вперед с безучастным выражением лица, а через несколько секунд трясет головой, словно выходя из транса.

— Мы. Поженились. Как ты можешь сейчас беспокоиться о еде? — Она судорожно машет рукой в сторону тележки с едой. — Ты должен искать самый быстрый способ выбраться из этого, а не беспокоиться о том, какие фрукты я люблю со своими французскими тостами.

В моей взрослой жизни было много безрассудных поступков. Например, когда я по собственной прихоти решил провести месяц в Индии.

Или когда провел ночь на вечеринке в Лос-Анджелесе с «Sovereign Kings», всемирно известной рок-группой, а на следующее утро проснулся в Японии.

До вчерашнего дня моим самым импульсивным решением была покупка частного самолета, потому что я ненавидел спрашивать у Харрисона разрешения на использование самолета, принадлежащего «Стаффорд Холдингс». Эти вещи меркнут по сравнению с тем, что я женился на сестре своего лучшего друга.

— Ты права, мне очень жаль. — Я жестом приглашаю ее сесть. На этот раз она соглашается и опускается на диван. — Что, по-твоему, мы должны делать? — спрашиваю я, надеясь, что у нее есть план, потому что я еще не думал так далеко вперед.

— Мы вернемся в Лондон и попросим наших адвокатов подготовить документы для аннулирования брака. Это будет просто, и уже на следующей неделе все это станет далеким воспоминанием, — восклицает Эверли, хлопая в ладоши.

Она слишком воодушевлена, чтобы мне нравиться. У меня желудок сводит от одной мысли о том, чтобы притвориться, что этого никогда не было. Внезапно несколько часов, которые мы провели вместе, кажутся мне недостаточными.

— Звучит как отличный план, но у нас есть большая проблема, — говорю я ей.

— Больше, чем выйти замуж в Вегасе за человека, которого ты не видел четырнадцать лет? — бросает она вызов.

Я хихикаю над ее серьезностью.

— Если бы ты спросила мою маму, то ответ был бы утвердительным. Сегодня днем я должен быть в Аспен Гроув для семейных фотографий, и она никогда не простит мне, если меня там не будет.