— Блять, да, — кричит она.

После нескольких сильных поглаживаний ее клитора моим большим пальцем она взрывается, как бомба. Мой член становится тверже стали, когда оргазм прорывается сквозь нее, и по телу пробегает дрожь.

— Я никогда не устану смотреть, как ты кончаешь для меня.

Как и в обувном магазине, подношу пальцы ко рту и со стоном всасываю их. Глаза Эверли расширяются, когда она смотрит, как я смакую ее сущность.

— Восхитительно.

Одариваю ее злобной ухмылкой удовлетворения.

— Давай вернемся в квартиру, — говорит она с горячим взглядом. — То, что я хочу сделать с тобой дальше, не спрячешь под полотенцем. — Ее глаза озорно блестят.

— Во что бы то ни стало, веди меня за собой.

Я бы пошел за ней на край земли и обратно.

ГЛАВА 26

ЭВЕРЛИ

Август издает негромкий свист, когда я вхожу в комнату отдыха, и указывает на мои красные замшевые туфли на четырехдюймовых каблуках. Остальная часть офиса на обеде, так что у нас есть свободное место.

— Черт, Кэш не шутил, когда брал тебя с собой на шопинг. С тех пор как он отвез тебя в «Белгравию», ты каждый день надеваешь разные туфли на каблуках, — замечает он.

Я беру свой обед и бутылку воды из холодильника, откручиваю крышку и делаю глоток.

— Ты заслуживаешь некоторой похвалы за то, что убедил меня бросить работу, — поддразниваю я.

Август смеется.

— Бунтарство тебе идет. Чертовски вовремя кто-то из нас нашел способ насолить Дику. В последнее время с ним стало еще труднее иметь дело, если это вообще возможно.

Я сажусь за стол и разворачиваю сэндвич с курицей, который привезли час назад. Когда мы с Кэшем не можем пообедать вместе, он договаривается, чтобы мне что-нибудь доставили.

— Слава богу, он живет на другом континенте, — говорю я.

С тех пор как мой отец без предупреждения появился в Лондоне, он ограничил свое общение со мной электронной почтой и сообщениями. Однако он продолжает настаивать на сжатых сроках выполнения проектов — не только для меня, но и для всей лондонской команды. Он явно на взводе, и чем дольше длится фаза проверки благонадежности приобретения, тем более раздражительным становится его общение.

Мы с Кэшем по возможности избегаем обсуждать сделку. Я предпочитаю держать ее отдельно от нашей личной жизни, чтобы избежать постоянного напоминания о том, что у этого соглашения все еще может быть срок годности.

Август берет батончик из корзины с закусками на стойке и садится рядом со мной.

— Как ты держишься? — спрашивает он. — Не думай, что я не заметил, что в последнее время ты чаще улыбаешься и уходишь в разумное время почти всегда. Могу я предположить, что это как-то связано с Кэшем?

Я двигаюсь на своем месте, глядя вниз на свой сэндвич.

— Может быть.

Это имеет к нему самое непосредственное отношение.

Мои щеки раскраснелись при одной мысли о нашем вчерашнем визите в спа-салон. Все рациональные мысли вылетели в окно, как только он просунул руку в мои бикини. Иногда беззаботное отношение Кэша отражается на мне, заставляя чувствовать себя более беззаботной и авантюрной, чем я когда-либо думала.

Август изучает мое лицо.

— Теперь ты точно спишь с ним, да? — прямо спрашивает он.

— Да, сплю, — уверенно отвечаю я.

Нет смысла отрицать это.

Он ухмыляется от уха до уха.

— Разве сейчас плохое время, чтобы сказать, что я тебе говорил?

Я закатываю глаза.

— Ты невероятен.

— Это серьезно?

— Серьезнее, чем брак? — говорю я.

Август разражается хохотом.

— Ну, когда ты так говоришь…

Мы с Кэшем так и не определились, что же это за отношения между нами, кроме того, что договорились не ставить на них срок годности. Но нет никаких сомнений в том, что мы оба наслаждаемся временем, проведенным вместе.

— Мы все еще решаем, что делать дальше, — честно отвечаю я. — Когда мы соглашались на это соглашение, знали, что как только сделка по приобретению будет завершена, наш брак распадется. Теперь я не уверена, что произойдет. Мы точно все испортили, — говорю я, откусывая от своего сэндвича.

Август качает головой.

— Нет. Я не буду стоять в стороне и позволять тебе гадать о себе. После разрыва с Лэндоном ты избегала мужчин как чумы и провела два года в раздумьях. С Кэшем ты более спокойна. Если у вас двоих ничего не получится, я не сомневаюсь, что ты выйдешь из этого положения более сильной.

— Я чувствую, что скоро будет «но», — говорю я.

— Но, на мой взгляд, Кэш — хранитель, — говорит Август. — Ясно, что он хочет для тебя самого лучшего и стремится сделать тебя счастливой.

— Ты абсолютно прав. — Делаю паузу и долго пью воду. — Я просто не хочу, чтобы мне снова причинили боль, — признаю я.

Кэш способен причинить мне больше боли, чем когда-либо мог причинить Лэндон. Не потому, что я боюсь, что он предаст меня, а потому, что решит, что не хочет оставаться женатым, когда сделка по приобретению будет завершена.

Мои чувства к нему глубже, чем к кому-либо прежде, и меня пугает мысль о том, что в конце концов я могу оказаться брошенной.

— Я знаю, что трудно жить дальше после разбитого сердца, но ты заслуживаешь счастья. Если Кэш сделает тебя счастливой, ты должна пойти на это, — говорит он, наклоняясь, чтобы сжать мою руку. — Просто знай, что бы ни случилось, я в твоем углу.

— Спасибо, Август, — улыбаюсь я. — Мне повезло, что у меня есть ты.

— Да, черт возьми, повезло, — игриво говорит он. — И я тоже благодарен за тебя.

Я только переступила порог дома, когда зазвонил телефон. Вздохнула, увидев, что это моя мама…снова.

Она звонила без остановки последние пару дней, но у меня не хватало терпения с ней общаться. Еще только понедельник, а на работе уже царит невероятный хаос. Присутствие Августа делает ситуацию в офисе сносной, а возвращение домой к Кэш — мое спасение.

Делаю глубокий вдох и готовлюсь к нашему звонку. Я забочусь о маме и хочу быть рядом с ней, но наши разговоры часто приводят к тому, что я чувствую себя эмоционально истощенной.

— Привет, Эверли.

— Привет, мам.

Запихиваю туфли и сумочку под скамейку в прихожей и направляюсь на кухню. Кэша нигде нет, но я чувствую запах чего-то пекущегося в духовке.

Мы договорились, что Фэллон пока будет готовить нам еду. Она скоро переедет в Нью-Йорк, так что мы используем ее исключительные кулинарные способности, пока она еще в Лондоне.

— Что происходит? — говорит мама с раздражением. — Ты не ответила ни на один мой звонок.

— Прости. Я была занята. — Я беру бутылку воды из холодильника и сажусь за стойку. — Как дела?

— Замечательно. Ты не поверишь, где я нахожусь, — восторженно щебечет она.

— Где?

Включаю громкую связь и кладу телефон на стойку рядом с собой.

— В Майами, — восклицает она. — О, Эверли, наконец-то все наладилось. Я познакомилась в Интернете с симпатичным хирургом, и он пригласил меня пожить с ним месяц в его доме для отдыха. Там есть домашний кинотеатр и бассейн с водопадом. Это невероятно.

— Как его зовут?

— Марк.

— А как его фамилия? Он живет в Майами?

— Я не уверена, как его фамилия, — это неважно, — говорит она, отмахиваясь от моего вопроса. — Он из Колорадо и приезжает сюда, когда ему нужно отдохнуть от работы. Он такой джентльмен и просто динамо в постели. — Я морщусь, потирая виски, пока она хихикает, как школьница. Очевидно, моя мама не понимает концепции TMI. — Дорогая, я думаю, он тот самый.

Потираю лоб, пытаясь отогнать надвигающуюся головную боль. Это так типично для нее — уехать с мужчиной, которого она едва знает. Он может быть женат, иметь детей и использовать свой дом для отдыха, чтобы скрывать свои дела от семьи, или мошенником, который думает, что у моей мамы есть свои деньги. Это не первый раз, когда она связывается с кем-то подобным.