Один маленький поцелуй не может навредить, верно?

Я уверен, что эта мысль вернется и будет преследовать меня позже, но я не могу найти в себе силы, чтобы беспокоиться.

Мой член уже вовсю работает, когда я легонько беру Эверли за подбородок и откидываю ее голову назад, оказываясь лицом к лицу с развратным выражением, шоколадно-карими глазами, горящими желанием.

Наше совместное пыхтение звучит музыкой для моих ушей, когда я накрываю ее рот своим.

— Можно я тебя поцелую, Эв? — пробормотал я.

— Ты размажешь мою помаду, — дразняще шепчет она.

— К черту, я все равно тебя поцелую.

Я прижимаюсь к губам в дразнящем движении, и меня одновременно шокирует и радует, когда из ее рта вырывается тихий стон. Когда углубляю поцелуй, напряжение между нами превращается в ад.

Наши губы смыкаются, и я провожу рукой по ее щеке. Она меняет положение — задница прижимается к моему твердому члену.

Целовать ее — все равно что пробовать запретный плод. Каждое прикосновение бьет током, каждый вздох наполнен предвкушением, что делает его еще более сладким.

Я теряюсь в этом моменте, когда высокий голос Лани возвращает меня к реальности.

— Это было прекрасно, — восклицает она. — Я получила столько потрясающих снимков. У меня все готово.

Подняв голову, я увидел, что она достает свою сумку с оборудованием с одной из скамеек неподалеку. Мы с Эверли были так увлечены, что я на мгновение забыл о присутствии Лани.

Мой взгляд возвращается к Эв. Она смотрит на меня, щеки раскраснелись, словно она не может поверить в то, что только что произошло. Наконец она вырывается из моих рук и замирает, увидев мое лицо.

— Тебе следует позаботиться об этом, — говорит она, указывая на мои губы.

Я провожу по губам тыльной стороной ладони и ухмыляюсь, глядя на свою руку, на которой теперь красная помада.

— Я иду в дом, — объявляет она, отказываясь смотреть мне в глаза.

Надевает туфли за рекордно короткое время, а затем спешит к дому.

— Я прямо за тобой.

Черт возьми, я только что поцеловал Эверли…снова.

Сейчас не время паниковать, это не приведет ни к чему хорошему.

Когда я смотрю на дом, то вижу, как Харрисон и Дилан наблюдают за мной из окна с самодовольными выражениями на лицах.

Даже я начинаю понимать, что наша дилемма вышла из-под контроля. Чем скорее мы улетим в Лондон, тем лучше.

Что-то подсказывает мне, что наш поцелуй только все усложнил, тем более, что теперь я хочу сделать это снова...и снова.

ГЛАВА 7

ЭВЕРЛИ

— Пока, ДжиДжи. Пока, папа, — кричит Лола из окна, когда Дилан выезжает с подъездной дорожки, свет фар рассекает темноту. — Пока, Пресли и Джек! Пока, Кэш и Эверли!

— До завтра, божья коровка, — кричит Джоанна, когда мы все машем на прощание с крыльца. Я слышу, как Ваффлз и щенки лают на заднем сиденье, пока они уезжают.

Ужин со Стаффордами напоминал старые добрые времена. Это было шумное, хаотичное и оживленное мероприятие. Братья и сестра Стаффорд по-прежнему безжалостно дразнят друг друга, но любовь, которую они разделяют, не вызывает сомнений.

Перед отъездом в город Харрисон отозвал меня в сторону и сказал, что позвонит Кэшу завтра, и тогда мы обсудим, как будем действовать дальше. Он хотел убедиться, что я знаю, что могу обратиться к нему напрямую, если мне нужно будет с кем-то поговорить.

То, что он не потребовал, чтобы мы с Кэшем оставались вместе, очень много значит, но в его тоне не угадывалось тонкое предупреждение о том, что одно решение будет гораздо менее сложным, чем другое.

— Что ж, нам пора, — объявляет Кэш. — Уже поздно, и пилот хочет поторопиться, если мы собираемся вылететь в Лондон сегодня вечером.

— Не говори глупостей. — Джоанна отмахивается от него. — Уже поздно. Вы с Эверли останетесь на ночь. Можете улететь обратно завтра, как только хорошенько выспитесь.

У меня закрадывается подозрение, что у нее есть скрытый мотив предлагать нам остаться, учитывая, что частный самолет, на котором мы прилетели сюда, — это определение роскоши.

— Спасибо за предложение, мам, но нам действительно нужно возвращаться, — говорит ей Кэш.

Я рада, что он стоит на своем — в отличие от того случая, когда не смог рассказать ей правду о наших отношениях. Не то чтобы мне было горько из-за этого или чего-то еще.

— Ерунда, — возражает Джоанна. — У тебя был длинный день, и будет лучше, если ты останешься здесь. Ты согласен, Майк?

Он смотрит между женой и сыном.

— Вы, дети, можете остаться на ночь, — дипломатично отвечает он.

— Я не думаю…

— Я настаиваю, — прерывает его Джоанна. — Ты останешься с нами, и это окончательно.

Кэш испускает громкий вздох, глядя в мою сторону.

— Ладно, мам, ты победила. Мы останемся.

Этого не может быть.

Мои глаза расширяются. Я готова броситься на него и потребовать, чтобы мы улетели сегодня вечером, но один взгляд на Джоанну останавливает меня. На ее лице теплая улыбка, но в глазах — решительный блеск. Она приняла решение.

Итак, сегодня я остаюсь у Стаффордов.

Но мы с Кэшем обязательно поговорим об этом, как только я останусь с ним наедине.

— Разве это не напоминает тебе, когда ты остановился здесь в первый раз? — Пресли ухмыляется Джеку.

— Напоминает.

Он прижимает ее к себе и целует в висок.

— Мы влюбились здесь, — объясняет Пресли, заметив мое недоверчивое выражение лица. — Я жила в Нью-Йорке, работала помощницей Джека. Он — генеральный директор «Синклер Групп», крупной инвестиционной компании. После трех лет избегания нашего взаимного влечения, катастрофическая рабочая поездка в Аспен Гроув закончилась тем, что мы притворились, что встречаемся, потому что моя семья презирала моего босса.

Я напряглась при упоминании о том, что они встречались понарошку. Это до жути похоже на нашу с Кэшем ситуацию, только мы зашли слишком далеко и поженились.

— В ночь нашего приезда, — продолжает она, — моя мама настояла, чтобы мы остались здесь, в моей детской комнате с одной кроватью, так как мы сказали ей, что мы пара.

— Мы и не подозревали, что Джоанна все это время знала, что мы притворяемся и что я — босс Пресли, — подхватывает Джек.

Подождите, Пресли только что сказала про одну кровать?

Я нервно смеюсь, не зная, что еще ответить. В голове мелькают воспоминания о детской спальне Кэша, и я впадаю в панику.

— По крайней мере, сегодня не будет неловкости, раз уж ты замужем и все такое. — Пресли улыбается мне.

Она и понятия не имеет.

— Спокойной ночи, милый. — Джоанна похлопывает Кэша по плечу. — Я так рада, что ты здесь, Эверли.

Она мимоходом целует меня в щеку.

— Я тоже, — добавляет Пресли. — Я всегда мечтала о невестках, и так счастлива, что теперь у меня есть вы с Марлоу. Хотя мы все еще ждем, когда они с Диланом сделают это официально.

Чувство вины захлестывает меня, я боюсь разочаровать ее, когда она узнает правду.

Прежде чем успеваю ответить, Кэш заводит меня внутрь и поднимается на второй этаж. Я напрягаюсь, когда он открывает дверь в свою детскую комнату.

— После тебя, — говорит он, и его лесные глаза задерживаются на мне, когда прохожу мимо него. Мой пульс учащается от прикосновения, и я подавляю желание оглянуться.

Его комната почти не изменилась со времен школы. Полноразмерная кровать с темно-синим покрывалом и подушками, с каждой стороны — тумбочка и лампа. Над черным комодом рядом со шкафом висят несколько трофеев по лакроссу и две фотографии, сделанные до несчастного случая: на одной — его семья, а на другой — он, Тео и я, сидящие на крыльце родительского дома в первый день учебы в школе.

Помещение гораздо меньше, чем я помню. Это не сработает.

Делаю шаг назад и натыкаюсь на Кэша, прежде чем успеваю сделать шаг вперед.

Он закрывает дверь и, должно быть, замечает раздражение, написанное на моем лице.