Мне постоянно снятся сны о том, как я окутана его объятиями, мое бедро перекинуто через его ноги, а его руки крепко держат меня.

На прошлой неделе мой сон перерос в сексуальный. Кэш прижимал меня к себе, шепча на ухо мое имя. Нежными руками гладил мое тело, лаская меня.

Я выгнулась навстречу ему, наслаждаясь горячими прикосновениями к моей коже. Осыпала поцелуями его шею, отчаянно желая, чтобы он заставил меня кончить. Он погрузил пальцы в мою киску, и я скакала на его руке, пока он доводил меня до оргазма. Это было так реально, но когда я проснулась, кровать Кэша была холодной и пустой.

С тех пор по утрам он уходит раньше, чем я встаю. Это кажется мне странным, учитывая, что он, похоже, из тех, кто высыпается.

— Ты куда-то собрался? — спрашиваю я.

— Да, на пробежку, — отвечает Кэш, завязывая второй кроссовок. — Не хочешь присоединиться ко мне? Похоже, у тебя та же идея?

Он показывает на мою тренировочную одежду.

— Хм…

Обычно я предпочитаю бегать в одиночестве и инстинктивно хочу отказаться от его предложения, но он, видимо, чувствует мою нерешительность.

— Это просто пробежка, Эв. Тебе не стоит беспокоиться о том, что я попрошу тебя выйти за меня замуж, или о чем-то слишком серьезном, — говорит он, одаривая меня мальчишеской ухмылкой.

Почему напоминание о том, что мы женаты, заставляет бабочек порхать у меня в животе? Я очень сомневаюсь, что больше времени, проведенное с ним, поможет обуздать мое влечение к нему.

Я не готова к тому, что, когда оглядываюсь, он встает, открывая мне полный вид на свою обнаженную грудь — его скульптурный шестипалый живот на всеобщее обозрение.

Мне приходится направить все свое внимание на то, чтобы казаться незатронутой его поразительным телосложением. Долгие годы я не испытывала никакой реакции на мужчину, а тут появляется Кэш, и каждый раз, когда я вижу его без рубашки, становлюсь похожа на суку в течке.

Одна совместная пробежка не повредит, верно?

— Я пойду с тобой, но не мог бы ты надеть футболку?

Я киваю в сторону его твердой груди, чувствуя румянец на щеках.

Он сокращает расстояние между нами, бесстыдно пожирая меня глазами.

— Как хочешь, — бормочет он, его голос такой мягкий, что мне приходится напрягаться, чтобы уловить его.

Я разочарована, когда он проходит мимо меня, направляясь к шкафу, и выбирает футболку. Натягивает ее через голову, выходя из комнаты с хитрой ухмылкой на лице, оставляя меня гадать, во что я ввязалась.

Определение пробежки, данное Кэшем, не совпадает с моим. Он сказал, что это будет неторопливое занятие — не более нескольких миль.

Я ошибалась. Очень ошибалась.

Замечу, что Кэш не бегает трусцой. Он бегает.

Я считаю себя в форме, занимаясь йогой три раза в неделю по утрам и добавляя в свой распорядок дня кардио и тяжелую атлетику, но Кэш Стаффорд находится на совершенно другом уровне.

Мы пробежали восемь миль, и я благодарна ему за то, что он поддерживает темп, который могу выдержать.

Мы пробежали через Хайд-парк, миновали озеро Серпентайн и полюбовались на лебедей, грациозно скользящих по водной глади. Пробегая мимо Биг-Бена, мы видели туристов, которые толпились вокруг, чтобы взглянуть на культовую достопримечательность.

Кэш почти не вспотел, но это не помешало ему двадцать минут назад сбросить футболку, заправить ее в пояс и оставить меня любоваться тем, как пульсируют его напряженные мышцы при каждом взмахе руки.

Он выглядит как модель с обложки журнала «Sports Illustrated», с низко надвинутой кепкой, в одних черных шортах и кроссовках. Идея взобраться на этого мужчину, как на дерево, становится все более заманчивой с каждой минутой.

Почему мой муж должен быть таким чертовски сексуальным?

Мой ненастоящий муж, поправляю я себя.

Даже ранним утром улицы Лондона кипят, и каждая женщина, мимо которой мы проходим, не может удержаться от того, чтобы не поглазеть на него — не то чтобы он заметил.

А я развлекаюсь тем, что бросаю на них непристойные взгляды, оставляя их гадать, вместе ли мы с Кэшем. С моим браслетом на его запястье и кольцом на пальце он принадлежит мне так, как никогда не принадлежал никому другому, что заставляет меня чувствовать себя странно территориальной собственностью.

Признаться, я тоже не могу перестать любоваться Кэшем.

Виной тому твердый пресс, который так и манит провести пальцами по каждому бугорку, прослеживая его счастливую дорожку, медленно спускаясь все ниже и ниже, пока мои пальцы не сомкнутся вокруг его ствола.

Я не видела его полностью обнаженным, но, судя по выпуклости в боксерах, которую я видела, можно с уверенностью сказать, что этот мужчина хорошо укомплектован.

Не то чтобы это имело значение, ведь я не буду заниматься с ним сексом. Я быстро проверяю себя, когда мои мысли переходят в неподобающие сценарии.

Снова бросаю взгляд на Кэша. Он смотрит в другую сторону, и я быстро стираю пот с лица.

Несмотря на легкую погоду, глядя на меня, можно было подумать, что стоит знойная жара. В то время как Кэш — воплощение сексуальности, я потею как свинья, пахну так, будто на мне недостаточно дезодоранта, а мои волосы прилипли к лицу.

— Мы почти дома, женушка, — кричит он.

— Ты имеешь в виду свой дом? — дразню я его.

— Как скажешь.

Он смотрит на меня, и по его лицу расползается ухмылка, что говорит о том, что ему нравится то, что он видит.

Когда мы оказываемся в квартале от его дома, он останавливается у газетного киоска, чтобы купить две бутылки воды.

Не могу не заметить, как он достает из ботинка пятидесятифунтовую купюру и протягивает ее продавцу, сказав, чтобы тот оставил сдачу себе. То же самое он сделал для своего швейцара, Макса, в день нашего возвращения из Аспен Гроув.

Его щедрость только усиливает его привлекательность. Просто есть что-то такое в человеке, который не жалеет времени на то, чтобы выразить признательность окружающим, что заставляет мое сердце учащенно биться.

— Спасибо, — прохрипела я, когда он протянул мне бутылку.

Откупориваю ее и делаю большой глоток, вздыхая от облегчения, когда освежающая жидкость успокаивает горло.

Пока перевожу дыхание, он переходит на соседний участок травы. Снимает кепку и проводит пальцем по своим потным локонам.

Я замираю, когда он выливает содержимое своей бутылки с водой себе на голову, и она стекает по его груди, по прессу и по линии V.

Трясет головой, как актер из «Спасателей Малибу», только что вышедший из океана после спасения чьей-то жизни.

О боже.

— Видишь что-то, что тебе нравится, Эв?

Я прыснула, вода брызнула изо рта, щеки запылали, когда я встретила его лесной взгляд.

— Нет. Я просто беспокоюсь о воде, которую ты только что потратил впустую.

Это полная чушь, и мы оба это знаем.

— Это очень заботливо с твоей стороны, — говорит он с ухмылкой, придвигаясь ко мне. — Но я думаю, что трава хотела пить, не так ли?

Его глаза прикованы ко мне, зрачки расширяются, когда он наблюдает за тем, как поднимается и опускается моя грудь.

У меня дрожат руки, и я не уверена, что это от долгого бега или от мужского запаха Кэша, пронизывающего воздух.

Отступаю назад, но натыкаюсь на дерево, которого не заметила.

Кэш сокращает расстояние, и его обнаженная грудь оказывается прижатой к моей, отчего по моим венам прокатывается волна удовольствия, а к сердцу приливает жар.

Я задыхаюсь, когда он проводит пальцем по моей руке, отчего по коже бегут мурашки.

— Я видел, как ты разглядывала меня, когда мы бежали. Думаю, тебе нравится, когда я без футболки, — говорит он, вытирая пот со лба.

— Это говорит твое эго, — отвечаю я, задыхаясь от неровного дыхания.

— Правда? — спрашивает Кэш с дьявольской ухмылкой.

Он принимает мой бессловесный вызов, осторожно взяв рукой мой подбородок. У меня перехватывает дыхание, когда он приближает свой рот к моему, оставляя между нами едва ли дюйм пространства.