— Но не от моего отца, иначе бы не побоялась делать тесты. Вот и допрыгалась ты, Мария. Теперь ты не беременна и не можешь претендовать на то, чтобы я содержал ребенка. Ничего ты не получишь по завещанию! И с работы я тебя уже, считай, выпнул.

Выражение лица Марии становится растерянным, на нем читается досада.

— Вот же, сссука! — шепчет она, сжав кулаки.

Очевидно, она хотела избавиться от одной сложности, но не предусмотрела все последствия своего поступка. Я начинаю смеяться: это ужасно смешно!

Я просто не могу остановиться, хихикаю.

Но уже через миг алчная девушка снова дает о себе знать.

— Постой, Глеб! Ты ошибаешься! Твой отец оставил мне баню! Баню он мне оставил… Ее ты у меня не отберешь…

— Да, пожалуйста!

Глеб начинает радостно посвистывать, сунув ладони в карманы брюк.

— Забирай, — отмахивается он. — Ради бога. Насколько я знаю, старый в последнее время чутка лажанул, начал строить, не дожидаясь разрешения. На него стукнули, куда надо, администрация наложила штраф. Стройка замороженная. Он просил меня разобраться, но я глянул… Там головняков хватает, браться не стал. Забирай, от души.

— Что?!

— Говорю, как есть.

— А тебе нужна баня? Может быть, купишь? Как-никак, там участок… Глеб, подумай! — не сдается, алчная девка.

Я поражаюсь ее хватке и попытка выйти сухой из воды.

— Бесплатно.

— Глеб.

— Бесплатно, так уж и быть, заберу. Проблемно и дорого. Может быть, как-нибудь займусь этой баней, под настроение…

***

Покидаем клинику вместе.

— Не знала, что папа строил баню с нарушениями. Я думала, у него в этом плане все четко и по закону.

— Так и есть, — ухмыляется Глеб. — Но она об этом не знает.

— Ты ее обманул! Блефовал…

— И мне ни капли не стыдно, — заявляет он, поймав меня в объятия. — И я тебе таким нравлюсь.

— Безумно, — признаюсь я. — Безумно нравишься.

Ольга

Спустя время

Несмотря на то, что основные сложности остались позади, мы все еще жили порознь с Глебом. Это невероятно сильно его возмущало, но он сдерживался, как мог.

Мы видимся ежедневно, обратно на нашу квартиру с ночевками переезжает все больше вещей. Дети интересуются, когда мы снова будем жить вместе, у нас дома. Нам с Глебом остается утрясти некоторые нюансы, связанные с наследством.

— Сегодня у меня? — интересуется Глеб.

— Да, можешь заехать за нами, только попозже. Сегодня клиента перенесла систему попозже.

— Тебе необязательно работать, Олька.

— Вот уж нет, больше не хочу заниматься только лишь домом, чтобы потом услышать, что я скучная и пресная.

В ответ муж издает глубокий стон протеста.

— Я миллионы раз… Нет, миллиарды раз пожалел, что так сказал, Олька! Понимаешь? Миллиарды раз пожалел! — подчеркивает. — Был пьяный, злой и хотел сделать как можно больнее в ответ. Прости, а?

Отвечаю ему молчаливой улыбкой: давно простила. Но так, как сейчас, Глеб со мной не раскрывался еще ни разу. Сейчас он и делами, и словами подтверждал свои намерения и приучился говорить со мной, объясняя, а не делая все молчком. Мне кажется, это очень важно для взаимопонимания и доверия в семье.

— Я на тебя давно не держу зла.

— Так почему не переедешь обратно? — снова напористо спрашивает Глеб.

— Может быть, мне нравится наш новый конфетно-букетный период? — стараюсь сдержать улыбку, прикусывая губу.

Во время паузы и раздельного проживания в наших отношениях снова появился флирт и вот это желание приблизиться, но не растворяться друг в друге, ожидание сближения, предвкушение. То самое состояние влюбленности, которое так сильно будоражит.

Наши отношения встряхнуло неслабо, теперь восстанавливаем все по кирпичику с обеих сторон, скрепляя кладку доверием и взаимным уважением. Ценю, что Глеб не давит. Очень ценю… И, разумеется, в ответ иду навстречу ему.

— Лиса! Хитрая лиса… — выдыхает муж с некоторым восхищением и посмеивается. — Честно признаться, я тоже давно не испытывал такого азарта… Словно снова хочу тебя завоевать.

— Брось, Глеб. Разве ты меня завоевывал в прошлом? Просто прибрал к рукам, сразил наповал своим напором и харизмой.

— Признайся, я тебе тоже нравился.

Ох…

Глебу удалось вытянуть из меня признания о том, что он мне тоже всегда нравился. Даже когда еще училась в школе, тайком на него засматривалась и долго плакала, когда видела, что он гулял с девушками своего возраста. Наши чувства друг к другу возникли задолго до того, как мы начали встречаться. Как будто мы предназначены друг другу судьбой.

— Заедешь за мной к половине восьмого?

— Хорошо, давай сначала заеду за тобой, потом за детьми.

— Ты что-то задумал?

— Ничего особенного, очередной этап плана по возвращению блудной жены домой.

— Блудная жена?

— Не так выразился. Потерянная жена. Мной потерянная, так лучше?

— Гораздо лучше!

— Люблю тебя, Оль. Знаешь же?

— Знаю, — делаю паузу.

На миг я задерживаю дыхание. Сердце колотится на огромной скорости, словно я впервые собираюсь признаться в чувствах.

— Я тебя тоже люблю.

— Повтори! — требует сразу же.

— Хорошего понемножку, Глеб. Мне пора бежать к клиентке. Вечером увидимся?

— Да. Мама посидит с детьми? Хочу тебя немного похитить. Или много… Как пойдет, — добавляет многозначительно.

— Да, я попрошу ее.

***

Мне кажется, что все-все кругом понимают, что именно происходит между мной и Глебом. Даже дочка замечает:

— Ты опять на свидание с папой сегодня пойдешь? — хитро улыбается.

И что на это ответить?

Очередное свидание? С мужем… После стольких лет брака? Да-да…

***

Глеб встречает меня, как и попросила.

— Новый букет? Глеб, у мамы букеты ставить некуда скоро станет! — укоряю его с улыбкой, но принимаю презент.

Очень приятно…

— У нас в квартире места намного больше, — подмигивает.

— Снова намек?

— Какие тут намеки? Я прямым текстом тебе говорю, переезжай. Правда, Оль, хватит… — говорит серьезно и добавляет со смехом. — Задолбался я уже сам себе рубашки гладить и стрелки на брюках выходят кривыми.

— Вот она, истинная причина, значит? Практичная?

— Не без этого.

Глеб едва сдерживает смех, и я — тоже. Мы научились шутить и обращать в улыбку самые непростые моменты.

Однако впереди — вечер на двоих. Мы ужинаем в приятном кафе, специально не наряжались, ни я, ни он.

Для того, чтобы быть счастливым от встречи с любимым человеком. Тем более, сейчас, когда знаем друг у друга каждую черточку и не прячем головы в песок от проблем и сложностей.

***

— Хотел обсудить с тобой ремонт дома отца. Он планировал. Стоит заняться, как думаешь?

— Спрашиваешь у меня?

— Ты же полноправная владелица. У кого мне еще спрашивать?

— У тебя уже есть идеи?

— Да. Поехали, покажу…

Бродя по дому отца Глеба, вспоминаем приятные моменты, которые пережили здесь вместе. Слушаю Глеба увлеченно, даже не верится, что мы столько пережили за эти два месяца после смерти его отца. Сейчас остались позади и горе от его потери и досада знания, в какие дебри оказался втянут Глеб, желая спасти репутацию своего отца. Мы не виним в произошедшем посторонних, ведь, в конечном счете, именно мы решаем, как поступить и способны ли протянуть руку своему самому близкому и важному человеку.

— Этот дом хранит много приятных воспоминаний. Но, пожалуй, я не против тут многое обновить, если и ты этого хочешь, — говорю Глебу.

— Да.

— А еще… Я думаю… Нам в трехкомнатной квартире скоро будет тесно… — опускаю ладонь на живот. — Что думаешь?

— Справлюсь ли я с ремонтом за эти полгода с лишним, которые до твоих родов остались? Вполне! — кивает Глеб. — Детям всегда нравилось здесь бывать. Переедем сюда? Вместе?

— Да. Но с одним нюансом.

— С каким?

— Не хочу затягивать. Соскучилась… По всем нам.