— Этого достаточно?

— Чего достаточно? — встрепенулся глава клана, за время беседы он совсем выпал из реальности.

— Вполне! Ну-ка братцы, взять мерзавца! — распорядился князь.

В этот миг сладкое наваждение, что сотворил голос Аленушки, растаяло, Татьмир опомнился, на миг на лице отразилось недоумение, а потом лютое свирепство исказило его лик.

— Ведьма! — взревел он и потянулся к барышне, пальцы его на ходу обзавелись длинными изогнутыми когтями. — Я убью тебя тварь!

— Руки коротки, — с не дюжим спокойствием отозвалась Аленушка и сделала шаг назад, при том весьма вовремя, когти мазнули в воздухе в пяди от лица барышни. А дальше разгуляться негодяю Горынычи не позволили, бросились к нему и скрутили, ткнув мордой в пол. Сколько бы он ни рычал и не дергался, но держали его особенно крепко. Рванувшись в очередной раз, он искоса поглядел на стражу.

— Стража, а вы чего стоите? Защищайте своего главу!

— Ты не наш глава! — молвил один з мужиков и прожег мерзавца яростным взглядом. — Ты мерзавец, сын шакала…

Тут из свиты княжеской выскочила рыжая бестия Глаза ее полыхали от гнева, барышня впилась в рожу мерзавца когтями, а вторую руку прижала к бьющейся жилке на шее. За девицей тянулась такая аура, что все вокруг попятились.

— Говори, где мой отец, падаль!

Взор теперь уже бывшего главы клана исполнился ужаса, волосы на его голове встали дыбом.

— У него не было детей, мы бы знали…

— Я его дочь! И он сам обо мне не знает! — прошипела Маруся, теперь у нее даже голос изменился и в нем отчетливо слышались кошачьи нотки, а еще натуральное шипение, которое сильнее всего и навевало жуть. — Где Баян?

— З-з-з-зде-с-сь в тем-м-м-ниц-це! — трясясь как лист буркнул Татьмир.

Маруся рыкнула и помчалась искать отца, который как выяснилось все эти годы находился в заточении. Радмир покосился на брата, потом глянул вслед барышне.

— Давай за ней, — посоветовал Андрей, — а с этим я и сам совладаю!

Дважды повторять не пришлось, Радмир рванул вслед самой дорогой девушке. У входа в темницу ее пытались остановить, какие-то типы. Горыныч, только взглянул и что-то они такое прочитали в его глазах, что бежали прочь поджав хвосты.

Маруся добралась до подземелья, одним движением вырубила надсмотрщика, забрала у него связку ключей и бросилась искать пленника.

Бедолага находился в самой дальней части подземелья. Если бы ни Радмир, девушка ни за что не отыскала пленника, его упрятали настолько далеко, что даже сердцебиение невозможно было различить. Вокруг царила только сырость, холод и стужа помноженная на безнадегу.

Радмир взял барышню за руку, его обострившиеся чувства помогли уловить эхо жизни, что упрятали так далеко будто надеялись забыть.

— Хоть бы он был жив… — прошептала Маруся, ее саму била дрожь не то от страха, не то от ярости. Радмир в ответ крепче стиснул ладонь девушки.

— Все будет хорошо, — заверил он.

Миновав длинные темные коридоры, они остановились напротив, наглухо забитой двери. Дрожащими руками Маруся пыталась запихнуть в замочную скважину ключ, но ни один не подходил. Мужчина забрал у нее связку и помог барышне справиться с последней преградой.

Пленник оказался здесь, его шею плотно обхватывал металлический ошейник, а сам он напоминал мумию.

— София? — едва слышно молвил он, щурясь и напрягая глаза.

Маруся беззвучно заплакала, все эти годы мама ошибалась, они никогда их не оставлял. Почему же она его не искала? Вопросы на которые никто не мог дать ответ.

— Мы пришли спасти тебя, — тихо сказала девушка, а Радмир молча разорвал цепи и помог пленнику подняться.

— Кто вы?

Удивительно, но перевертыш несмотря на годы заключения сохранил здравомыслие. Вот только, что ему ответить? Маруся боялась шокировать мужчину новостями… Нет, не мужчину, а отца.

— Я…

— Сначала, давай вытащим его отсюда! — предложил Радмир и с легкостью подхватил измученного собрата на спину и понес к выходу.

Вот только на входе снова стояли караульные, правда их количество значительно увеличилось, двадцать рысей против одного Горыныча. Маруся не на шутку испугалась и схватилась за плечо мужчины.

— Мужики, я — Радмир Горыныч, вы правда хотите со мной драться?

Караульные переглянулись.

— Ты пытаешься выкрасть пленника! Мы не можем тебя пропустить!

— Не выкрасть, а — освободить и это приказ князя!

— Ага, сам князь сюда приперся, да еще и на ночь глядя, думаешь мы тебе поверим?

— А мне поверите? — Демьян был тоже тут как тут, по-хозяйски вошел в караулку, покачивая алой подвеской. Увидав главу тайной канцелярии оборотни побледнели. — Кто окажет хоть малейшее сопротивление… станет моим подопытным. Мы как раз дознавателя обучаем…

Оборотни побледнели и оружие от греха по дальше на пол покидали.

— Не-не, мы чтим закон!

— И князя тоже!

— И тайную канцелярию тем более…

— Я так и думал! — ухмыльнулся Демьян и знаком велел Горынычу и Марусе проходить.

Князь прогуливался по гостевому залу, разглядывал славных предков клана Рысей, все выглядели довольно представительно, гордые статные, а уж какие у них женщины — красавицы. Андрей был занят связыванием, судя по лицу он намеривался завязать не меньше тысячи узлов на путах негодяя, обманом возглавившего клан Рысей.

И только подчиненные Демьяна вроде как изнывали от безделья, хотя это было совсем не так. Они тихонько продолжали пьянствовать, украдкой вытаскивая заначку из-под полы, главное скрыть — происходящее от государя, а то чего доброго делиться заставит.

Стоило Радмиру с Марусей шагнуть в общий зал, как все бросились к ним, а первой была Елена.

— Крестный! — воскликнула девушка и рванула навстречу человеку, благодаря которому у нее сохранилось немало хороших воспоминаний из детства. — Ты жив… Как я рада.

Баян отвел взгляд от рыжеволосой спасительницы и взглянул в сторону законоведа, долго вглядывался в ее лицо, затем наконец улыбнулся.

— Елена, ты вся пошла в отца, только глаза достались от матери… И проклятье…

— Все отойдите от него! — велела Маруся, и жестом приказала Радмиру уложить бедолагу на стол. — Он слишком слаб, повременить чуток с расспросами! Где прислуга! Мне нужен бульон, каша…

Экономка мялась недалеко от черного хода, предназначенного для слуг.

— Но глава, — молвила она и покосилась на связанного Татьмира.

— Твой глава вот, — барышня кивком указала на Баяна Котикова, — он нуждается, в еде и отдыхе, а ты пальцы заламываешь и дурью маешься! Живо пошла на кухню и принесла все, что я велела, а если и дальше будешь балду пинать, пеняй на себя! — рявкнула Маруся и столько властности прозвучало в голосе барышни, что служанку будто ветром сдуло.

Холодные пальцы коснулись руки барышни, привлекая внимание. Маруся опустила голову вниз и нечаянно встретилась взглядом с блеклыми зелеными глазами, но в то же время они были так похожи на ее собственные. Слезы невольно застелили глаза. Девушка прикусила щеку изнутри, чтобы позорно не разреветься на глазах у всех. Столько лет, она его ненавидела, надо было раньше начать поиски, тогда… Тогда…

— Почему ты плачешь? — тихо спросил Баян. — Кто ты? Неужели боги так щедры и ты…

— Щедры? Ты двадцать лет провел в темнице… — слезы все же ручьем хлынули из глаз.

— И все же я увидел тебя, если бы только знала, как я мечтал о дочери, — перевертыш улыбнулся превозмогая боль.

— А я мечтал познакомиться, наконец с отцом!

Он молча протянул к ней свои ужасающе худые руки, а девушка не раздумывая подалась навстречу и впервые в жизни обняла отца.

Аленушка украдкой вытирала слезы, а Елена, сдавленно рыдала на плече Демьяна.

— Княже, а что с этим отродьем делать прикажешь? — полюбопытствовал Андрей, превратив путы пленника в настоящее макраме.

Государь обернулся, поглядел на мерзавца, он все еще трепыхался, но куда больше напоминал муху, увязшую в паутине.

— Разборки между кланами меня не касаются, вот Баян Котиков силы восстановит и решит, что с ним делать, а пока оттащите в темницу, пусть сидит и над своим поведением размышляет.