Как видите, в сущности, я имел уже понятие о буржуазном боге, понятие, которое позже, слегка приукрашенное, станет руководящим началом в жизни.

Наступила зима. Я судил об этом по тому, что боженькины ботинки были теплыми, Мима ходила обутая, мы старательно закутывались и одевались перед уходом в мастерскую, а в большой теткиной кладовой рано становилось темно и холодно!

Но кроме всего прочего, — и это было самое главное, — в ту зиму я в первый раз услыхал и удержал в памяти таинственное слово: Божич! В основном я осознал и его значение, поскольку оно связывалось с осуществлением моих детских желаний; я понял, что Божич — это вечер, когда в мастерской будет много тепла, много света, много игрушек и сладостей! По этому случаю я выпалил остальные известные мне два-три десятка слов, непрестанно повторяя «Божич! Хорошо! Бомбошка! Зузу! Зин!» Мима старалась расширить и дополнить мое понимание нового слова, помогали ей и остальные, и постепенно в моей голове сложилось примерно такое представление: «В мастерской, под золотым деревом, появится младенец, белый и румяный, в шелковой рубашечке, с золотой короной на голове. Это «боженькин сын», а зовут его «Божичем». Ребеночек не станет плакать, а будет спать. Ты его поцелуй, а тебе за это позволят взять все чудесные вещи, которые будут около него! Его мамы и Мимы возле него не будет!»

Разумеется, я заранее полюбил этого наивного младенца, которого так легко ограбить за поцелуй! Больше всего я полюбил его именно за наивность да еще за твердую надежду, что я и в дальнейшем смогу его обирать и выуживать у него все, что мне заблагорассудится. Надежды мои всячески поддерживались. Меня учили: «Ты только кланяйся да целуй, и Божич непременно исполнит твое желание!» Не таково ли, по сути, всеобщее представление о Христе?

Итак, настал и этот страстно желаемый вечер! Все произошло так, как мне обещали; мало того, вечер превзошел все мои ожидания! Первый сочельник настолько жив в моей памяти, что я могу описать его со всеми подробностями! Но после огромной радости случилось нечто непредвиденное и ужасное.

Горбунья Мара (видимо, растроганная праздником) выскочила как из засады, схватила меня и дерзнула поцеловать!

Подумайте только! Горбунья Мара чмокнула меня в щеку так крепко, как это делали Мима, мама и красивые девушки!

Можете себе представить мой визг, негодование матери, тетки, Мимы и всех моих придворных дам! И на этот раз не в шутку, а самым серьезным образом опустилась оплеуха на противное, рябое лицо Мары, и несчастная не в шутку, а взаправду залилась слезами и выбежала из мастерской, сопровождаемая градом брани!

Я успокоился, когда меня уверили, что Горбунья «умерла» и что ее унес большой Бука.

— Вот вам мои воспоминания о первом рождестве, — закончил Банкир.

— И это святочный рассказ! — промолвила хозяйка, и мы не поняли, был ли это вопрос или возглас недоумения.

— Однако рассказ не для детей, — заметил кто-то.

— И он не без морали, — бросил еще кто-то.

Банкир пожал плечами и сказал:

— Я ничего не приукрасил. Даю вам честное слово, все это правда!

— Дорогой мой, — подытожил я, — этот святочный рассказ я запишу. Ты не знаешь, какую заботу ты снял с моих плеч. Думаю, лучшие рассказы те, которые писатели «хватают на лету».

Банкир еще раз пожал плечами и заключил:

— Как хочешь, только добавь: «Рассказ человека, который не пишет рассказов».

1906

…большинство далматинцев и по сей день негодует на французов за то, что в начале этого века они упразднили столько епархий, аббатств… монастырей и церквей. — В период французского владычества в Далмации (1805—1814) церковь была отделена от государства, католическая и православная церкви уравнены в правах, закрыты многие монастыри и монастырские школы.

Провидур (генеральный) — должность венецианского наместника в Далмации, установленная в конце XVI в. Местом постоянного пребывания провидура был г. Задар. В начале XVI в. такой должности не было. Упомянутый Матавулем генеральный провидур Мочениго занимал этот пост в конце XVI в.

Сердары Янкович и Накич — исторические личности XVII в., которские ускоки — военные поселенцы, беженцы из захваченных Турцией областей Сербии и Боснии, принимавшие активное участие в борьбе с турками; воспеты в народной поэзии.

После падения дожа отправился вместе с далматинской знатью в Вену, к священному престолу, с изъявлением покорности цесарю от лица всей Далмации. — 17 июля 1797 г. в Вену была послана делегация, требовавшая присоединения Далмации к Хорватии, входившей в Австрию и ранее.

Бан Кулин — первый самостоятельный правитель Боснии (1180—1204).

Герцог Степан — правитель Герцеговины (1435—1466). Титул герцога присвоил себе в 1448 г.

Провинциал — главный смотритель католических монастырей в округе.

…святой Иероним (наш земляк)… — Иероним Алатович (около 340—420) — латинский церковный писатель, уроженец Далмации; ошибочно считался славянином и автором глаголического письма.

Степан Томашевич — боснийский король (1443—1461).

…«как их пел фра Качич»… — Качич Миошич Андрия (1704—1760) — католический монах-францисканец, автор философских и литературных трудов. Важнейший из них — «Разговор угодни народа словенскога» (1756 г.), написанный на сербскохорватском языке и, кроме народных песен, содержащий и песни, сочиненные им самим по образцу эпической народной поэзии на исторические сюжеты из жизни южных славян.

…врач пустился так расхваливать православие, что за ним не угнался бы и задарский владыка. — Задар — местонахождение католического епископа и православного владыки Далмации.

Глаголяш — католический священник, отправляющий богослужение на церковнославянском языке и использующий книги, написанные глаголицей — славянским алфавитом, созданным Константином Философом (Кириллом). С начала XIX в. глаголица почти исчезает под давлением высшего католического клира.

Страхинич (бан Страхиня) — легендарный герой сербского эпоса.

Сейчас вам, туркам, хорошо. Разгуливаете по Черногории, как по собственному дому!.. — После поражения в войне 1861 г. Черногория по Риекскому миру приняла тяжелое условие: Турции было разрешено для обеспечения безопасности проезда по дороге Никшич — Спуж — Подгорица — Скадар, проходившей через Черногорию, построить крепости. После того как Черногория в 1863 и 1866 гг. разрешила свободный проезд туркам от Никшича до Спужа и далее, Турция отказалась от строительства новых крепостей и даже оставила ранее воздвигнутые на этом пути.

…не был ли ты, бег, со Смаил-агой Ченгичем в бою под Тушиной… — Смаил-ага Ченгич (1788—1840) турецкий паша; в борьбе с ним погибло несколько членов семьи владыки Черногории Петра II Петровича Негоша (1813—1851). Чтобы отомстить Ченгичу, в 1840 г., когда он отправился собирать дань в провинцию Дробняк, черногорцы, объединившись с ускоками, окружили отряд Ченгича близ села Тушины. Ченгич был убит, его голова доставлена в Цетине.